Когда Кисуля услышала про снижение цены на первую вещь в заказе, она расхохоталась.
– Онлайн-покупки такие.
Я взяла носочки:
– Сейчас приму душ и надену их, такие можно вместо тапочек использовать, на подошве пупырышки.
– Пойду доделаю уроки, – вздохнула Киса. – А где папа?
– Домой едет, – объяснила я, направилась в ванную, помылась, влезла в домашние брючки, футболку, натянула новые носочки, старательно намазала лицо кремом, решила пойти поужинать, сделала шаг…
Ноги не оторвались от пола. Не понимая, что происходит, я повторила попытку, она вновь завершилась неудачей. Попытка поднять левую ногу, потом правую не привела к положительному результату. Я словно вросла в пол. Мне стало страшно. Хочу пойти в кухню, но не могу. Недавно мои ножки бодро бегали по коридору, а сейчас отказываются шевелиться. Что случилось?
Дверь в санузел приоткрылась.
– Ты здесь? – осведомился Макс.
– Да, – всхлипнула я.
Вульф живо вошел в ванную:
– Что случилось?
– Паралич, – прошептала я.
– Какого места? – улыбнулся Макс.
Но мне было не до веселья.
– Ног!
Муж развеселился:
– Лампудель, если ты решила кого-то разыграть, то сначала как следует изучи проблему. Парализованные нижние конечности могут находиться в стоячем положении. Но для этого человека следует поместить в вертикализатор или облачить его в особый костюм. Не получилось у тебя напугать мужа.
– Лапки к полу прилипли, – пожаловалась я.
– Сейчас прямо на моих глазах отлипнут, – пообещал супруг, – я заехал в кондитерскую «Фри», купил твой любимый торт безе со взбитыми сливками и клубникой. Поторопись в столовую. У нас есть Роза Леопольдовна и Киса. Они вкусное вмиг уговорят, да и я от куска не откажусь. У тебя никогда не получится меня надуть, даже не пытайся.
С этими словами Вульф ушел. Я осталась в гордом одиночестве. Макс обожает розыгрыши, готовит их тщательно, с размахом, и ему всегда удается обмануть меня, Розу Леопольдовну, Кису и Костина. Вульф шутит только над членами семьи и самыми близкими друзьями. Никогда не забуду, как он один раз принес тот самый торт безе. Меня появление сладкого не поразило. Супруг не из тех мужчин, которые преподносят жене три цветочка на Восьмое марта, хилый букет на день рождения и шоколадку в Новый год. Мой муж очень щедрый человек, он обожает вручать подарки просто так, без повода. Тортик водрузили на стол, я уже хотела отрезать от него кусок, как безе, лежавшее сверху, зашевелилось, упало на скатерть, а вместо него показалась… голова крысы.
Все замерли. Первой очнулась Роза Леопольдовна и с воплем:
– Они наступают, – унеслась в коридор.
Киса молча юркнула под стол, я попятилась, Макс закрыл глаза рукой.
– Ужас какой! Сейчас отвезу десерт в кондитерскую.
– Ляляля! – пропел пасюк.
Потом он ловко вылез из недр безе, спрыгнул на столешницу и принялся плясать, напевая: «Валенки да валенки, ой, да не подшиты стареньки…» Голосящий во всю мощь легких грызун вверг меня в ступор. Признаюсь, в минуту глубокого удивления у меня тормозится мыслительная деятельность. Вот и в тот день я, приоткрыв рот, слушала, как Шушера исполняет песню, и думала: «Коим образом она сумела слова выучить? И ведь не фальшивит! Здорово поет, чисто! Голос крепкий, глубокий, красиво окрашен». Если кто не знает, объясню: у меня хорошее музыкальное образование, некоторое время я играла на арфе в симфоническом оркестре. Солистки из меня не получилось, но плохое исполнение музыкального произведения режет мне слух, а фальшивая нота вызывает зубную боль. Но крыса работала безупречно! И вот уж удивление, ее голос был прямо один в один, как у Надежды Кадышевой, прекрасной исполнительницы, народной артистки России.
Не знаю, как долго я могла упиваться звуками, но тут Киса вылезла из-под стола и закричала:
– У папы в кулаке пульт! Лампа, мышь не настоящая.
Вульф согнулся от смеха:
– Ой, не могу! У вас такой вид!
Грызуна-солиста Кисуля забрала себе. Макс принес из машины второй торт безе, который мы с удовольствием съели.
Я прогнала воспоминания и в очередной раз попыталась оторвать одну ступню от пола. Безрезультатно.
– Лампуша! Все едят торт, – закричала Кисуня.
Потом раздались шаги, и в ванную ввалились все: муж, Краузе и девочка.
– Ты на самом деле не способна двигаться? – насторожился Макс.
Я кивнула. Роза Леопольдовна присела на корточки и начала ощупывать пол.
– Он не липкий.
Киса пару раз подпрыгнула.
– А я спокойно вот так могу скакать.
Макс сел около моих ног и подергал одну ступню.
– Очень странно.
– Надо Лампу тащить, как репку, – предложила Киса.
– Подождите, – попросил Вульф и ушел.
– Хорошая идея, – обрадовалась Краузе. – Лампа, разрешите обнять вас за талию?
– Пожалуйста, – сказала я, – только дергайте посильнее.
– А я схвачу Розу Леопольдовну, – оживилась Кисуля, – давайте на счет «три»!
Краузе обвила меня руками:
– Раз, два…
– Три! – завопила девочка.
В ту же секунду раздался стук и вопль няни.
– Киса! Ты очень сильная. У меня пальцы разжались.
– Следовало вцепиться в Лампу, как Фира в пастилу, – парировала школьница. – Помните, как мопсиха ее украла и вмиг съела?
Я посмотрела на неудачливых вытаскивателей овоща, которые сейчас, кряхтя, вставали с пола.
– Чем вы заняты? – осведомился Макс, входя в санузел с фонарем.
Глава двенадцатая
– Хотели Лампу отклеить, – призналась Краузе.
Макс лег на пол и начал светить на мои ступни фонарем.
– Ага! У носков на подошве какие-то желтые фиговины, они похожи на присоски.
– Это антитравматичные изделия, – вспомнила я слова продавца, – в них никогда не поскользнешься.
– Но и ходить затруднительно, – заметила Краузе.
– Если сии изделия лишают возможности двигаться, то риск удариться, заработать синяки почти равен нулю, – засмеялся муж. – Наверное, эти пупыри ухитряются насмерть прилипать к полу и пропитаны каким-то составом.
– Можно подсунуть под ступни шефнож, – предложила Роза Леопольдовна, – и отрезать…
– Ноги? – ужаснулась Киса.
Макс отвернулся к стене, у него тряслись плечи, похоже, муж беззвучно смеялся.
– Нижние конечности ножиком, даже большим, трудно отколупать, – протянула домработница, – пила нужна. Я хотела срезать пупырышки!
