— Чего ты так подозрительно смотришь на меня? — спросил и рассмеялся Хан.
— Прикопать меня собираешь, да?
— Ага, — кивнул он тут же, — в ближайшей лесопосадке.
Но мы все ехали и ехали, слушали музыку и говорили на отвлеченные темы, пока спустя полтора часа не свернули с основного шоссе на проселочную дорогу, петляющую меж высоких деревьев. Я успела лишь выхватить взглядом указатель с надписью «Экопарк «Медвежьи угодья». А еще через минут десять машина въехала за высокие ворота и остановилась перед резным административным корпусом.
— Ого, — прошептала я.
— Погоди восторгаться, ты еще всего остального не видела, — улыбнулся Хан, — пойдем, покажу.
И мы пошли, петляя между симпатичных домиков, пока не вышли к небольшому на вид озеру, на берегу которого нас уже ждала лодка.
— Мы на ней поплывем? — спросила я.
— Ага, — подмигнул мне Хан, а потом помог усесться внутрь, да сам составил мне компанию.
А дальше Марк, орудуя веслами, погнал наше судно по водоему. И мне только и стоило, что смотреть на него и сдерживать щенячий восторг, отмечая, какие сильные у него руки, с красивыми длинными пальцами и мощными запястьями.
— Значит не прикопать, а утопить? — спросила я, прикусив губу.
— Впечатлить, Тань, — серьезно ответил Марк, а я только и подумала, что дальше уже просто некуда.
Я и так вся им очарована.
— О, Господи, — прошептала я, когда мы вдруг вплыли в небольшую заводь и остановились.
— Нравится? — спросил Марк, а я только и смогла, что кивнуть, обалдело смотря на стаю белоснежных лебедей, скользящих по водной глади.
И у меня самой будто бы отрастали крылья.
Но… как?
А Хан будто бы мои мысли читал.
— В эту часть озера нельзя заплывать здешним туристам, место просматривается и охраняется с вышек. И все потому, что лебеди вернулись сюда впервые с середины прошлого века.
— О, какие же они красивые, Марк, но…Мы, наверное, их пугаем? — нахмурилась я.
— Скорее раздражаем, — хмыкнул Хан, — но я так хотел показать тебе эту красоту.
— Спасибо, — улыбнулась я ему и еще раз всмотрелась в прекрасных птиц.
Мы еще какое-то время молча наблюдали за пернатыми, а потом медленно поплыли обратно, каждый думая о своем. И эта тишина не напрягала, а скорее была до невозможности комфортной, теплой и родной.
— Голодная? — спросил Марк и я покачала головой, — Тогда может прогуляемся по лесу? Здесь очень красиво. Есть даже совсем дикие места.
— Я не против.
И, причалив, мы побрели по бесконечным плутающим тропинкам, встречая по пути вольер с орланом, загон с кучерявыми овечками, клетки с кроликами, курочками и индейками. А еще встретили по дороге три мухомора и еще парочку грибов непонятного вида.
Целовались на поваленном дереве.
Потом еще раз, но уже в подвешенном посреди леса гамаке.
Примерно на полчаса зависли, смотря как какой-то местный рабочий тягает рыбу из реки.
А потом случилась оказия. Мой живот заурчал, и я покраснела как маков цвет. Но Марк даже не смутился, обнял меня за плечи и с улыбкой произнес:
— Я и сам голодный как волк. А еще, тут варят отличный сидр. Хочешь попробовать?
— Хочу, — не задумываясь ответила я, — интересно, кому принадлежит это крутое место?
— Моему лучшему другу Данилу Шахову.
— Передавай ему мои респекты.
— Ага, щас! Мне еще ни одного респекта не перепало, а уже кому-то передавать. Перетопчется!
А я только рассмеялась и покачала головой.
Ну, а дальше был сытный ужин. Запеченная с яблоками утка, теплый салат с хрустящими баклажанами и местный сидр.
— Яблочный вкусный, — благосклонно кивнула я.
— Это ты еще облепиховый не пробовала. Да и грушевый хорош. Сейчас закажу.
— Наверное, мне уже хватит, — бормотала я, отхлебывая кисловато-сладкий напиток.
— Я только на пробу.
И да, я попробовала. Сначала в меня залетел один бокал, а затем второй и третий. И Тане стало так хорошо, а теплое вечернее солнышко разморило окончательно.
— Пора домой? — тихо спросила я.
— Мы можем остаться, если хочешь?
— Остаться? — потянула я, смакуя это слово со всех сторон.
— Да.
— Насовсем? — нахмурилась я, но, кажется, чувство самосохранения уже давно спало пьяное, на пару с гордостью и благоразумием.
— Как захочешь, — улыбнулся мне Марк и слегка приобнял за плечи, кутая в плед.
— Ну…тогда, думаю, можно немного задержаться, — потянула я и прикрыла потяжелевшие веки.
— Хорошо, — прошептал Хан и переплел наши пальцы.
Глава 16. О том, как ему приспичило…
Таня
— Домик сама выберешь?
— М-м? — сонно вскинула я голову.
— Домик. Тут есть разные: с видом на лес или на озеро, маленький или большой, с банькой или…
— С банькой? — переспросила я с нотками мечтательности в голосе.
— Ага.
— Давай с банкой! Ой, нет, — замахала руками, — я передумала, я с тобой в баню не пойду.
— А одна пойдешь? Я тебе и банщицу с веником выпишу. А сам пойду в соседнюю со своим собственным банщиком. Как тебе, отличный план?
— А так можно? — и я даже от нетерпения губу прикусила.
— Нам можно все, Таня, — улыбнулся Марк и снова скрутил меня в пледе, прижимая спиной к своей груди.
— Нет, наверное, все же не стоит, — заворочалось во мне полуживое благоразумие, — как-то это странно идти в баню, хоть и не вместе, но на втором свидании.
— Как скажешь, конечно, — вздохнул Марк.
— Как жаль, на третьем свидании я бы пошла, но на втором…, — и прищурилась одним глазом уходящему солнышку.
— Вот же дуреха. Тань, ну ты хочешь в баню или нет?
— Хочу! — чуть ли не захныкала я.
— Ну так и делай, что хочешь. Попаримся, чуть передохнем, да поедем обратно, всего-то.
— Ладно, уговорил, — улыбнулась я.
— Ну вот и отлично. Тогда пошли выберем домик, а ребята нам пока баньку сбацают. Девочки налево, мальчики направо, встретимся, когда станем чистенькими, — тихо рассмеялся Хан и я вместе с ним.
— Пошли…
И да, была баня. Жаркая, на дровах. С еловым веником, с отменной парильщицей, которая еще и развлекала меня рассказами о банных традициях и вообще обо всем на свете. И спустя полтора часа я вышла из пропаренного помещения другим человеком — румяным, довольным и ужасно уставшим.
