– Я следователь. Польская Глафира Константиновна. – Она поднялась на площадку. – С вашей женой всё хорошо, но она в больнице.
– Что такое? Она жива? – Мужчина посмотрел на Глашу.
– Я же сразу сказала, что жива и здорова, просто перенервничала. Теперь мы можем поговорить? – Глаша скосила глаза на девушку, которая стояла в полном недоумении.
– Ну, говорите, говорите, Аня уже взрослая и всё понимает, не надо тайн! – Мужчина потыкал в печать. – А это зачем?
– Сегодня утром ваша жена обнаружила в квартире труп мужчины.
– Какого мужчины? – Ахнул тот. – Мы с дочкой из отпуска вернулись, а Настя сказала, что вчера решила переехать, точнее, пожить здесь, чтобы насчёт ремонта подумать.
– Как это в отпуске? – Глаша посмотрела на зазвонивший телефон. – Знаете, мне звонит начальник, я с ним поговорю и решим, что дальше делать.
Девушка кратко обрисовала ситуацию Визгликову, и в трубке повисло молчание.
– Алё, Станислав Сергеевич? Вы здесь? – Осторожно спросила она.
– Да здесь я. И я Михайлович! – Пробормотал он. – Лучше бы ты в каком-нибудь другом доме жила, – подавляя зевоту, проговорил он.
– Почему? – Недоумённо спросила Глаша.
– Потому что ты мне отменила целый вечер личной жизни. Ждите, сейчас я за вами приеду, поедем в больницу.
– Так вы же не на машине? А в больницу нельзя.
– Польская, какая же ты душная! Жди!
Глаша нажала на кнопку отбоя и посмотрела на стоя́щих в некотором оцепенении людей.
– Сейчас приедет следователь Визгликов, и мы с вами проедем в больницу.
На лестнице снова послышались шаги и на нижней площадке смолкли. Глаша посмотрела вниз и проговорила.
– Я на минуточку. – Она быстро подбежала к подошедшему к двери брату. – Никитка, держи авоську, список и дуй в магазин!
– Это вместо «Здравствуй, брат!»? – Невозмутимо спросил он.
– А, привет! Но я хотя бы с порога не начинаю интересоваться, когда ты женишься! Конечно, сегодня за ужином могу поднять эту тему, которая никогда не надоедает!
– Это шантаж! Я пошёл! А ты куда? – Уже на бегу спросил он.
– Работать! – Важно ответила девушка.
***
На улице чёрные тучи уже шаркали по крышам дождливыми пятками, гром всё ещё ворчал, но никак не мог собраться с силами и горделиво прокатиться по городу.
– Вас как зовут? – Спросила Глаша у мужчины, пока они ждали Визгликова под козырьком крыши.
– Нефёдов Роман. Дочь наша Аня Нефёдова. – Буркнул он в ответ. – Ерунда какая-то! Но я здесь ночевать не останусь, мы на съёмную квартиру поедем.
Глаша увидела, как в подворотню забежал Визгликов, прикрывая кожаной папкой голову и отчаянно замахал им рукой.
– Пойдёмте! – Сказала Глаша. – Нас отвезут к вашей жене.
Выйдя под дождь, они быстро оказались возле вместительного и, судя по всему, крайне дорогого автомобиля.
– Глафира, где у тебя телефон-то? Выключен? – Прошипел Станислав Михайлович, садясь на переднее сиденье лилово-синего мерседеса, за рулём которого сидела небесной красоты блондинка.
– Ой, простите, там не ловит. Я забыла.
– Мозги ты свои в причёске забыла. – Проворчал Визгликов, но как только на заднее сиденье рядом с Глашей уселся Нефёдов, Стас сразу перешёл на деловой тон. – Следователь Визгликов Станислав Михайлович. Сейчас нам необходимо переговорить с вашей супругой. Глафира Константиновна обрисовала вам ситуацию?
– Вкратце! – Отозвался Роман.
– Ну, полной-то картины пока никто не знает. – Визгликов ласково положил свою руку на руку автоледи. – Вон в тот проезд, ага и вот здесь паркуйся. Я быстро!
Глаша вышла из машины в тот момент, когда по небу, наконец, прокатился оглушающий раскат, и в следующую минуту яркий зигзаг молнии разрезал тучи.
– Сверкает, однако! – Заметил Стас. – Пошли быстрее.
Бесконечные больничные коридоры вскоре поглотили их, и после нескольких минут блужданий Визгликов сказал.
– Они бы хоть карту здесь рисовали.
– Нефёдову в терапию определили, значит нам сюда. – Глаша неплохо ориентировалась в ближайших к дому больницах хотя в её семье и не было хронически больных людей, но отец девушки преподавал фармацевтическую химию и у него была масса знакомых среди здешних врачей, а Глаше просто нравилось болтаться с ним вместе, пока она не решила, что хочет стать юристом, а не надевать каждый день белый халат.
Визгликов светанул удостоверением перед невозмутимым лицом постовой сестры и спросил:
– Где Нефёдова?
– В седьмой! – Со вздохом ответила та. – Её ни одно успокаивающее не берёт!
– В смысле? – Спросил Нефёдов.
– Лежит и ревёт, всё время. Проснётся и ревёт, я ж не могу её круглосуточно колоть!
Глаша вдруг остановила летящего вперёд следователя.
– А дайте, я первая зайду. Там ведь женщины лежат…мало ли что.
– Ну, иди, иди! – Помахал на неё рукой Стас.
Глафира осторожно раскрыла дверь палаты.
– Здравствуйте! – Тихо проговорила она. – Анастасия Филипповна, приехали ваши родные! Всё в порядке. – Улыбнулась она. – Зову?
Женщина, которая сегодня стояла перед ней с отсутствующим видом, сразу просветлела лицом и в глазах появились слёзы.
– Ну конечно!
Роман с Аней быстро вошли в палату, как только Глафира их позвала. Мужчина кинулся к Анастасии, схватил её руку и прижал к губам.
– Насик, что случилось? Как ты? Мне рассказали, я просто места себе не нахожу.
– Рома, где ты был? – Женщина плакала и гладила его голову. – Я проснулась, тебя нет, Ани нет и этот на кухне! Я думала, я с ума сошла! – Женщина прикрыла глаза, потом снова посмотрела на мужа. – Аня где?
– Мам, я здесь! – Улыбнулась девушка и подошла к кровати.
Она попыталась взять мать за руку, но та только вскинула на неё глаза, отняла кисть и перевела встревоженный взгляд на мужа.
– Где Аня?
– Мама, ты чего? Я здесь! – Аня растерянно посмотрела на отца.
– Рома, кто это? Где наша дочь? – Анастасия вскочила с кровати.
– Настя, ты в себе ли? Вот Аня! – проговорил её муж.
Глаша и Визгликов несколько минут наблюдали разыгравшуюся сцену, после чего переглянулись, и Стас сказал:
– Так! Вы с Глафирой Константиновной за дверь! – Он указал на это Роману с дочерью и присел возле кровати Нефёдовой! – А с вами мы побеседуем.
Как только её родственники и Глаша покинули палату, он спросил.
