То ли Соня вела себя не так, как надо, то ли Ларискино удивление выдало ее с головой, то ли еще что-то, но Рудик после деревенских малосольных огурчиков и смородинового варенья сосредоточил свое внимание почему-то на Александре. Дружественная встреча завершилась тем, что он пригласил ее назавтра в кино и ушел к себе в соседнюю квартиру.
– Хороший мужик, добротный. На меня повелся. Не переживай, – кивнула Саша Соне, – что-нибудь придумаем.
Думали недолго. Так как день близился к вечеру, решили втроем отправиться в местный клуб Стекольного завода на дискотеку, где можно было немного «подрыгаться» и с кем-нибудь познакомиться.
Собирались долго. В основном потому, что ни Сашу, ни Ларису не устраивал Сонин гардероб. Лариса сбегала домой и принесла короткую юбку, облегающую майку и разноцветные колготки. Соня схватилась за голову. Но попереживать ей долго не дали, а отправили в душ. После просушки волос феном и возведения на Сониной голове прически, больше похожей на башню из мелкой вермишели, приятельницы отступили на шаг и восхищенно ахнули.
Клуб, так же как и завод, располагался на городской окраине и считался лучшим тусовочным местом Тугуева. Добираться до него решили на машине, которую припарковали чуть в стороне. После чего, под орущие со всех сторон динамики о Прасковье из-под Московья, девушки в приподнятом настроении зашли в обшарпанный полутемный зал.
Соня уже лет десять как не бывала на подобных мероприятиях. По недоуменным лицам подруг она поняла, что и те посещали дискотеку нечасто. Даже в этой темной-претемной темноте у колонны рядом с входом было совершенно ясно видно, что кругом одни малолетки. Самому старшему из парней едва исполнилось восемнадцать. Тощий юноша шаткой походкой подошел к ним и предложил недорого «колеса». Соня встрепенулась, заинтересовалась маркой и попыталась втянуть парня в обсуждение толщины резины, перекрикивая динамики. Парень отреагировал совершенно неадекватно:
– Тащишься от конопли? Так бы сразу и сказала.
И тут же скрылся в глубине зала. Зато вместо него, как из-под земли, вырос какой-то прыщавый юнец и со словами: «Какие ядреные пэтэушницы!» хлопнул Сашу по заднице. Деревенская деваха фыркнула и заправски дала малолетке в глаз. Соня испугалась, схватила Сашу за руку и потащила к выходу.
Через минуту все трое уже сидели в Сониной «девятке», прячась за тонированными стеклами. Соня безрезультатно вертела ключом в замке зажигания, но машина снова «выделывалась» и никак не хотела заводиться. Пришлось бросить ее на произвол судьбы и отправиться голосовать на дорогу. Можно было бы пройтись пешком, но высоченные каблуки и узкие юбки не позволили им сделать и десяток шагов.
В то время как Соня по мобильнику объясняла Алексею Воронцову, откуда он может забрать ее «девятку» в ремонт, рядом с девушками остановился видавший виды милицейский «газик».
– Новенькие? – спросил хмурый водитель.
– Да, в первый раз здесь, – ответила Саша.
– Что, девчонки, – ухмыляясь, поинтересовался молодой сержант, – работаем?
– А как же, – хором ответили те, и через пару минут оказались в «газике».
Но вместо жилого сектора милиционеры доставили их в отделение.
– Проститутки, – кивнул на них сержант, – три штуки.
– В обезьянник, – махнул рукой усталый лейтенант.
– Кто проститутки? – возмутилась Лариса. – Мы – проститутки?
– Нет, мы… – издевательски бросил ей в ответ уходивший на очередное «задание» сержант.
Субботний вечер начинал приобретать совершенно иной колорит.
То, что они зря начали с обвинений и возмущений, Соня догадалась часа через два, сидя на длинной деревянной скамейке в зарешеченной каморке, из которой хорошо проглядывался стол лейтенанта. Тот все это время занимался какой-то облезлой особой с синяком под глазом и стойким запахом алкоголя, от которого у девчонок в обезьяннике кружилась голова и слезились глаза. Хотя глаза были на мокром месте, скорее всего, от обиды и бессилия.
– Имею право на один телефонный звонок! – билась о прутья решетки Лариса и вожделенно смотрела на конфискованные сумочки, брошенные на столе.
– Звонок другу! – поддержала ее Соня.
– Цыц! – лейтенант погрозил пальцем. – Вам же хуже будет. Помешаете мне разбираться с гражданкой Сидоркиной, не дождетесь своей очереди до утра.
Угроза возымела свое действие, девушки примолкли.
– Значит, так. – Лейтенант направил поток света от прикрепленной к столу лампе на Сидоркину. – Пишем в протоколе. В 19 часов 35 минут вы сидели и читали, когда гражданин Сидоркин зашел на кухню.
– Конечно, читала, чтоб мне сдохнуть. – Девица отклонилась от света и трясущейся рукой прикрыла синяк. – Что же я могла еще делать?
– Читали эту книжку? – он повертел вещественным доказательством – толстым томом «Анны Карениной» с оставленными на обложке жирными селедочными следами.
– Эту, – подтвердила гражданка, смахнув пьяную слезу, – такая жизненная книжка, сдохнуть мне на этом месте!
– …Льва Толстого, – перечитал лейтенант то, что только что записал на листе бумаги.
– Чего чирикаешь, – вдруг запротестовала Сидоркина, – такого не знаю! За него отвечать не собираюсь. Леньку Тощего знаю, обколотый придурок. А Толстого ни в жисть, чтоб мне сдохнуть.
– Цыц! – лейтенант продолжал писать. – Читала книгу Льва Тостого стоимостью 5 рублей 70 копеек…
– Еще двое скинутся – на бутылку самогона хватит, – мечтательно произнесла гражданка, услыхав про пять рублей.
– Когда вошел гражданин Сидоркин, гражданка Сидоркина поинтересовалась его заработной платой…
– Ага, так интеллигентно сказала: где деньги, чтоб ты сдох?!
– Гражданину Сидоркину не понравилось, что жена продолжает самообразование, – писал лейтенант. – И он сделал попытку воспрепятствовать этому, забрав книгу у гражданки Сидоркиной…
– Так я и отдала, – усмехнулась Сидоркина.
– …в результате чего гражданин Сидоркин был госпитализирован со множественными переломами…
– Ученье – свет! Чтоб мне сдохнуть.
Соня глубоко сомневалась, что гражданка Сидоркина вообще знала буквы. Но лейтенанта эта история вполне удовлетворила, закончив писать, он открыл обезьянник и втолкнул к ним «почитательницу» великого писателя.
После пятиминутного перерыва подошла их очередь. Первой выскочила Лариса и, усевшись за стол, схватила свою сумочку и стала в ней рыться. Лейтенант ей в этом не препятствовал, а спокойно продолжал что-то писать в потрепанном журнале.
– Фамилия?
– Вот! – Лариса наконец-то нашла то, что искала.
– Что это? – Страж порядка взял из рук Ларисы бумажку и привычно зачитал вслух, – «Внештатный корреспондент районной газеты „Знамя труда“…
