Восемь Антидот остановился понаблюдать за их работой. Она не показалась ему трудной: они брали инфокарты клиентов, которые приносили в контейнерах размером с корзинку для мусора в туалете, сортировали их, вероятно, по месту назначения или как минимум по первым гипервратам, через которые они должны были пройти на пути к адресату, перекладывали в другие контейнеры и потом передавали их другим служащим министерства информации в пилотской форме, но только кремово-оранжевого министерского цвета. Скучная работа. Восемь Антидот возненавидел бы такую. Интересно стало, когда появилась персона не из информации, в совершенно гражданской одежде, если только не считать нарукавной повязки серого цвета министерства юстиции. Она остановилась у маленького окошка и протянула операционисту что-то, похожее на официальную инфокарту, которая не отправилась в контейнер. Эта инфокарта произвела совсем другое действие: один из асекрет вышел из киоска, держа в руке специальную инфокарту, и исчез, чтобы лично доставить ее очень быстрому курьеру, как предположил Восемь Антидот. Другой асекрета расписался в получении.
Он пытался решить для себя, что ему делать – выкинуть ли из головы на минуту «Цветочный узор» и спросить у асекреты, который расписывался в получении инфокарты, кто имеет полномочия давать разрешения на отправку срочных посланий с этой стороны гиперврат из Жемчужины Мира, но в этот момент весь космопорт взорвался шумом. Не разговорами и криками на тейкскалаанском, а пронзительным, непрекращающимся визгом сирены, сообщающей о необходимости эвакуироваться.
* * *
В одном старинном руководстве по этике, чтению которого Три Саргасс отдала в свое время целый мучительный семестр в качестве кадета-асекреты, навязчиво выражались опасения, что чрезмерно эмоциональный – или, да не допустят этого звезды, физический – контакт с нетейкскалаанцами может привести к безвозвратной порче тейкскалаанца, который имел таковой контакт. Во время регистрации ей показалось, что было бы неплохо прослушать факультативный курс под названием «Философские сдвиги в тейкскалаанских ксеноконтактах», но то был семестр, когда она регистрировалась пьяной в четыре часа утра в киоске министерства информации на южном континенте Жемчужины Мира. Три Саргасс проходила там практику культурного погружения, если культурное погружение можно было измерить успешными слияниями с музыкальными сценами, которые ей даже не нравились. Главным образом она запомнила, что удивлялась авторам старинных руководств, часть которых рекомендовала профилактические дозы антибиотиков вкупе с услугами солнечного храма и социальной изоляцией, если контакт имел место случайно. Три Саргасс, будучи ужасно разочарованным и уже ничуть не пьяным кадетом, решила, что эти писатели до нелепости старомодны. Какой гражданин империи мог бы пострадать от ничтожного культурного загрязнения со стороны неимперской цивилизации? А любой, кто трахал кого-то, пораженного социальной болезнью, имел проблемы покруче безвозвратной порчи. Например, проблемы уровня «половой контакт с уроженцем планеты, не имеющей адекватного уровня здравоохранения».
Сейчас, стоя неловко обнаженной рядом с Махит Дзмаре в душевой санитарной обработки медчасти «Грузика для колеса», Три Саргасс начала подумывать, не принял ли Флот эти старинные инструкции слишком близко к сердцу. Может быть, они не прочли ничего иного, написанного на эту тему, за пять сотен лет. Еще она спрашивала себя, не подсматривает ли за ними похотливый глаз камеры, спрятанной где-то в их с Махит каюте?
Дрожа в хлористой воде, она сказала:
– Я совсем не это имела в виду наутро, Махит. – Она исполнилась благодарности, когда Махит рассмеялась на ее слова, пусть смех и был натянутый, сердитый.
– На станции мы не требуем от новых любовников такой чистоты, – сказала она.
– На вашей станции ты не проводишь долгие часы с инородцем, перед тем как взять нового любовника, если только я хоть чуть-чуть знаю вашу станционную культуру.
Махит отрицательно покачала головой. Ее кудрявые волосы, с которых теперь капала вода, доходили ей почти до плеч, и она все время откидывала их с глаз.
– Ты не ошибаешься на этот счет. Но если в нас произрастает инородный грибок, то я не понимаю, чем нам может помочь обеззараживающий душ.
Три Саргасс тоже этого не знала. Она явно ничего такого не ожидала, выходя из каюты, которую они делили между собой. Она только-только закончила чтение «Опасного фронтира!», обнаружила, что есть еще девять книг-сиквелов, и заставила Махит пообещать, что та достанет их, если появится хоть малейшая возможность. Они оделись и вышли из душевой с намерением вписаться в расписание, чтобы успеть на запланированную вторую встречу с инородцами, вернуться в ужасающую жару Пелоа-2.
А потому Три Саргасс никак не ожидала, что их схватят солдаты Флота в полном изоляционном снаряжении и потащат в медицинскую часть, где их обеих без малейших церемоний раздели и подвергли обеззараживанию, а на вопросы, в чем необходимость этой процедуры, отвечали неразборчиво. Мертвый инопланетянин, похоже, расцвел грибковой заразой. В любое мгновение с ней и Махит может случиться то же самое.
У Три Саргасс имелись сомнения на сей счет. Она чувствовала себя, как и прежде, совершенно незараженной, по крайней мере грибком. Когда ее не отвлекали целиком и полностью холодные химические дезинфектанты, которыми их поливали, она вполне осознавала, что абсолютно, до мозга костей заражена умными пальцами Махит и необычными нарративными повторами ее графической истории. Но в обеззараживающем душе не было абсолютно ничего сексуального. Конкретно этот момент был наименее привлекателен в сравнении со всем, что когда-либо ощущала Три Саргасс в обнаженном виде и рядом с человеком, с которым у нее был секс.
Кроме того, гораздо больше ее заботило, что они с Махит не успеют на оговоренную встречу на Пелоа-2. Оскорбление, нанесенное врагу опозданием на переговоры, было хуже грибкового паразитизма, распространяющегося по кораблям Флота. На грибок попросту не останется времени, если весь Флот будет растворен вражеским кораблерастворителем.
Душ наконец выключили, герметичную дверь открыли. Три Саргасс тяжело выдохнула. Она была очень мокрой, очень замерзшей, очень чистой, и ей немедленно нужно было садиться в шаттл. Но по другую сторону двери их ждал икантлос-прайм Двадцать Цикада, на котором не было никакой защитной одежды. Но на нем была одежда, что давало ему значительное преимущество над ними двумя.
– Адъютант, – тихо сказала Махит. Она не попыталась прикрыться, хотя бы руками, хотя бы углом бедер. Три Саргасс подумала о запрете обнаженности на станции Лсел, а потом решила, что размышления об этом в настоящий момент лишены всякого смысла. Махит жестом показала Двадцать Цикаде, что у него отсутствует маска, нет защитного костюма, а потом спросила:
– Вас больше не пугает, что мы, возможно, заразны, что мы источник этих… как их?.. спор?
– Я считаю очень маловероятным, что вы – источник какой-нибудь заразы, посол, уполномоченный, – сказал Двадцать Цикада. – А если вы все-таки источник, то ничуть не больше тех, с которыми я уже соприкасался. Это я нашел тело в медицинской части, так что если что-то случилось со мной, то оно уже случилось.
