– Частный сыщик Андрей Туровский, – представился он, протянув тому руку.
Внезапное замешательство при виде наглого парня, усаживающегося рядом, уже прошло, и Стоцкий широко улыбнулся, пожал протянутую руку и вроде как успокоился.
– Полагаю, – сказал он, – вы знаете, кто я.
Андрей не стал юлить, в данной ситуации он решил идти напролом и признался, что занимается расследованием ограбления подведомственного Стоцкому банка, только причины, по которым он занимается этим делом, указывать не стал, ссылаясь на желание клиента.
– Ваш клиент Олег Воскресенский? – удивился Стоцкий.
– Он мой клиент, – признался сыщик, – но в несколько другом аспекте. Впрочем, понимаете, тайна следствия и все такое.
– Не понимаю, – пожал плечами Владислав, – а при чем тут я? Я вас не нанимал, моим делом занимается Мочилов, которому я доверяю. Если вы докопались до каких-то улик, так будьте любезны предоставить их официальному следователю.
– Я буду любезен и обязательно предоставлю, – кивнул Туровский. – Вам я хочу задать несколько необременительных вопросов, только и всего.
– Почему вы не добавляете, что действуете исключительно в моих интересах? – хмыкнул Стоцкий. – Значит, ответы могут обернуться против меня. Что ж, я ценю вашу честность, но говорить с вами отказываюсь. Имею такое право, извините, господин сыщик.
– Частный сыщик, – уточнил Андрей, – все сказанное останется между нами!
– В это я не верю. – Благородное лицо банкира перекосилось. – Даже попы не чтят тайну исповеди, что уж говорить о наших сыщиках.
Он резко поднялся, бросил на столик тысячную купюру и направился к выходу.
– Воскресенский вполне возможно находится в опасности! – крикнул ему вдогонку Туровский.
– Может, мне наплевать на него, – прошипел Стоцкий, возвращаясь к столику. – Он мне был должен, я лишь хотел потребовать с него долг.
Останавливать разозленного банкира Туровский больше не решился. Он посмотрел вслед этому ухоженному, уверенному в себе парню и с грустью отметил, что выбрал не ту тактику.
Досадуя на то, что до кафе он добирался гораздо дольше, чем говорил со Стоцким, Туровский подошел к своему автомобилю и покрутил ключами, перед тем как открыть дверцу. Сигнализация привычно пискнула, но Андрей не спешил уезжать, хорошенько задумавшись над маршрутом. Возвращаться домой не имело смысла, ехать за Стоцким – полная безнадега, а вот проведать хмельного Воскресенского было нужно. Да, решил сыщик, нужно было поехать к нему и честно признаться, что он повел себя как слон в посудной лавке. И отдать телефон Олегу, возвращение потери скрасит наглость Туровского, который теперь знает о его долге.
– Интересно, – усмехнулся сыщик, усаживаясь за руль, – сколько он ему должен? Надеюсь, не десять миллионов.
Андрей знал адрес своего клиента. Такое у него имелось негласное правило: если клиент скрывает свой домашний адрес, часто не совпадающий с пропиской-регистрацией, то он перед ним нечестен не только в этом. Работать с такими клиентами Андрей отказывался. Он выехал на центральную городскую улицу и поехал к Воскресенскому.
Где-то на половине пути у него зазвонил телефон.
– Андрей, мне плохо, – простонала Катя Серегина очень уж трагическим голосом.
– Выпейте рассолу, – посоветовал ей сыщик, вспомнив, как девушка его продинамила вчера.
– Не в этом смысле, – всхлипнула клиентка.
– Что случилось? – напрягся Андрей.
– Случилось страшное, – пролепетала Катя, – приезжайте немедленно!
Она отключилась, а Туровский резко, чуть не вылетев с проезжей части, развернулся и поехал к Серегиной. Взбалмошной девицей, рыдающей по поводу сломанного ногтя, ее было назвать никак нельзя. Катя могла рыдать только по очень веской причине. Из-за этой причины Туровский отложил свой визит к Олегу Воскресенскому.
Он припарковал автомобиль во дворе дома Серегиной и тихо зашел в подъезд. Зачем он научил ее вчера обращаться с оружием?! Какая непростительная глупость! Точно, Катерина превысила рамки допустимой самообороны, и сейчас он споткнется о труп преступника. Давать женщине в руки огнестрельное оружие может только полный кретин! Что у нее вчера было в руках? Сигарета, но она хвасталась пистолетами. Говорила, что подарочные? Голова болит сегодня, то, что было вчера, Андрей помнил плохо.
Он поднялся выше на два этажа и увидел то, чего боялся увидеть.
На лестничной площадке между этажами у окна лежало, скрючившись калачиком, бесчувственное тело и держало в руке белую бороду. Сыщик бегло осмотрел его: потрепанная красная куртка из дешевого материала, серые оборванные штаны, некогда бывшие вполне приличными брюками, на голове серая, вся в катышках шапка. Ботинки... Туровский, глядя на них, поморщился, нельзя же доводить обувь до такого критического состояния! Ботинки состояли из двух частей – верхней и подошвы, те держались друг за друга исключительно за счет стягивающих их шнурков.
– Дед Мороз! – догадался Андрей. – Она прикончила этого Деда Мороза.
Он схватился за голову. Что делать? – задавал себе извечный вопрос русской интеллигенции простой частный сыщик Андрей Туровский. Спрятать тело, чтобы на распоясавшуюся девицу сразу не вышли правоохранительные органы? Отвезти ее за границу, к черту на кулички, к тетке в Саратов? Его тетка живет здесь, есть ли у нее тетка в Саратове? Или сдать ее Мочилову и успокоиться на этом?! Нет, если успокоится он, то не успокоится его совесть. Она ему все мозги проест, потому что девица кажется на первый взгляд беззащитной и непутевой. Нет, это умная и хитрая бестия! Надо же, укокошила мужика одним выстрелом. Кстати, где рана от огнестрельного оружия? Что же он копошится?! Сейчас обязательно кто-нибудь пройдет мимо! Нужно поднять тело и поставить его к окну, изобразив напившегося бомжа. Андрей обрадовался, заметив рядом с телом авоську с пустыми бутылками из-под пива и водки. Как хорошо, что посуда не пострадала! Наверху хлопнула дверь, и послышались спускающиеся шаги. Андрей подхватил тело и прислонил его своим торсом к подоконнику, на который поставил бутылки, те дополнили картину – на подоконнике валялся обглоданный рыбий хвост. Туровский поднял воротник пальто и попытался спрятать в нем лицо.
Шаги приближались с пугающей неизбежностью. Сверху спускалась женщина, облаченная в длинную норковую шубу, новые сапоги со скипом, благоухающая французскими духами, которые перебивал стойкий запах алкоголя с площадки, где у окна стояли двое алкашей и распивали спиртные напитки.
– Как не стыдно, товарищ! – укоризненно покачала головой дама, обращаясь к Туровскому. – А еще с виду такой порядочный, привлекательный мужчина. Связались с нашим пропитушкой с третьего этажа! Если вы собираетесь его убить и завладеть жилплощадью, то я скажу, что видела Бенедикта в вашей компании. Учтите! – И она, презрительно фыркнув, прошла мимо.
– Только этого мне не хватало, – тихо возмутился Туровский, на которого секунду назад повесили тяжкое преступление. – Какой еще Бенедикт?!
