– Марга! Ответь! – закричала Мия. – Если нас арестуют, что мне им говорить?
Марга посмотрела на нее так, будто увидела впервые, качнулась ей навстречу, чтобы обнять, зашептала в ухо:
– Правду. Тебе – говорить только правду. Ты случайно встретила нас на дороге, попросила о помощи… Не думай об этом, нас еще не поймали.
И в тот же миг кибитка резко встала. Лошадки закричали, будто испуганные дети, Марга выругалась и прикрыла глаза. Похоже, им преградили путь. Похоже, их путь окончен.
Тюрьма в городке с милым названием Кошачья Лапка состояла всего из двух камер, и обе они пустовали. Теперь в одну втолкнули Бородача, а в другую – Маргу и Мию.
– Надо же, – проворчала Марга, – какая забота о нашей нравственности!
Было видно, что им обоим трудно расстаться даже на день. Марга скрестила руки на груди. Она не была напугана, просто очень сердита. Мия залезла на топчан, ухватилась за каменный подоконник и подтянулась, чтобы выглянуть в окно. Оно было такое узкое, что на него даже не поставили решеток, все равно никто не пролезет. «А я, пожалуй, пролезу», – подумала Мия. Но толку-то? Окно было высоко от земли, а тюремный двор окружала стена.
Из окна была видна река, крутой берег и славный тихий городок, весь в зелени и нежной закатной дреме. Мия смотрела на Кошачью Лапку и думала, как живут там люди, по ту сторону стены, на том берегу? Что едят, о чем разговаривают, бывают ли у них ярмарки?.. Мия вздрогнула. За рекой, на том берегу, стояла старуха в темном плаще с капюшоном и грозила ей пальцем. Мия спрыгнула на пол. Сердце ее будто остановилось на минуточку. Нет. Нет, конечно же, нет! Ну откуда здесь быть этой старухе? Она осталась в далекой Контакоре! А это… это просто какая-то местная старуха. Это не имеет к Мии никакого отношения. Совсем никакого.
– Марга, – сказала Мия, подсаживаясь к ней, – скажи, что случилось, почему нас арестовали? Куда вы ехали? Кто вы? Почему они говорят, что давно вас ищут? Разве вы разбойники?
– Хуже, – горько ответила Марга. – Мы контрабандисты. Самые опасные враги Империи.
– Империи? – Мия никогда не слышала, чтобы Объединенное королевство называли Империей, но она знала, что такое империя, и понимала, что да, пожалуй, Объединенное королевство можно назвать и так. – Но почему? Почему вы враги?
– Мы зарабатываем на жизнь тем, что нарушаем волю императора.
– А нет другого способа зарабатывать на жизнь?
– Ты не понимаешь! – вспыхнула Марга. Она вскочила, заходила кругами по камере, и Мии показалось, что на стены темницы ложатся отсветы огня. – Атунский лес полон растений, самых разных! Деревьев, цветов, диких ягод, фруктов. Он так переполнен, что устал от своего изобилия! А люди островов умирают от голода, потому что война выжгла их леса и поля дотла, но закон Империи запрещает торговлю с островами! И им негде взять семена, чтобы вырастить новые леса и новый урожай, и теперь там только камни и пепел.
– И вы возите семена? В этих ящиках семена растений?
– Да.
– Но это же хорошее дело… оно же всем во благо!
– Да. И оно запрещено законом.
Мия помолчала. Некоторые вещи никак не укладывались в ее голове.
– А что такое эти острова? Где они? – спросила она. – Почему торговля с ними запрещена?
Марга в удивлении уставилась на нее, потом протянула, как показалось Мии, разочарованно:
– Ах да… ты, значит, из этих… ну, просто острова. Далеко. За озером Тун.
– Озеро Тун?
– Да. Дальше идут Ничьи земли, там нет дорог, но мы нашли способ дойти до океана, минуя Рионелу. А на берегу океана нас встречает человек с островов.
Они помолчали. В голове у Мии было так много всего, что казалось, она лопнет от вопросов. «Рионела, Рионела», – билось в голове, как птица в клетке.
– А почему ты сказала, что запрещено торговать по ту сторону озера Тун? Почему запрещено?
– Потому что считается, что по ту сторону озера Тун ничего нет. Только Ничьи земли, непроходимые заросли.
– А как же острова?
– А вот в этом и штука, – усмехнулась Марга. – Это и есть самый большой секретик. Есть ли острова? Почему о них никто не знает… по эту сторону озера Тун? Не только такие маленькие девочки из Хотталара, как ты, спроси у любого жителя Срединной долины – никто на свете не скажет тебе, где они. С кем воевала Империя все эти годы? И выиграла ли? И есть ли вообще какие-то острова на севере? Но они есть, мы возим туда семена уже не первый год. Элиша, Патанга, Эйса, Ласса, Птичка, Окаём и Скользящая Выдра. Союз Семи островов – называют они себя.
Мия помотала головой, будто хотела вытряхнуть из нее и безжизненные острова, и войну, и голод тех, кто эту войну проиграл… Или выиграл? Ведь если они проиграли, то почему не в составе Объединенного королевства теперь? А если победили, то кто может запретить им торговать с кем угодно? Мия запуталась. Она устала, хотела есть и спать. Раньше ее жизнь была такой простой! Утреннее море, всегда одно и то же, и одни и те же хлопоты днем, книга на чердаке вечером. Огород и костер во дворе летом, сказки у камина зимой. Как легко и понятно все было тогда!
Скоро им принесли поесть. Еда была довольно сносной: кукурузная каша и лепешки, горячий сладкий чай. Забирая посуду, стражник подмигнул Марге и сказал:
– Деткам пора спать, а, красотка?
Марга на него даже не посмотрела.
Ночью Мии не спалось. Да и как тут спать, в этом холоде? Топчан в камере был только один, и они с Маргой легли на него, тесно прижавшись друг к другу, чтобы согреться. Марга, кажется, уснула, и Мия старалась лежать тихо-тихо, чтобы не потревожить ее. Контрабандисты! Вот с кем свела ее дорога! Пока она жила дома, ее жизнь напоминала незатейливую песенку, где мелодия состоит из трех нот, да и слов немного. И тянулась эта песенка без конца, по кругу. А теперь она будто попала в эпицентр дикой необузданной пляски. В ней били барабаны, плакали скрипки, заливались трубы… Мия вздохнула. Она сама не могла понять, жалеет ли, что сбежала из дома. Она все время думала теперь о маме. То и дело мелькала мысль: «Как там мама? Наверное, она сильно обиделась на меня. Наверное, она волнуется!» А еще Мия понимала: маме без нее тяжело. Тяжело без ее, Мииной, помощи. Теперь Лиза стала старшей и выполняет часть ее обязанностей по дому. Мия думала только о себе! Они никогда не ссорились с мамой и очень любили друг друга, а теперь Мия ее бросила. Захотела повидать мир!
А мама никуда ни разу в жизни не уезжала из Хотталара! Мия вздохнула. Она скучала по маме и сестренкам. По Санди, пожалуй, тоже. Папа и Дик с Марком жили своей взрослой, мужской жизнью, в каком-то отдельном мире, но и по ним Мия тоже скучала. Точнее, по тому, что объединяло их всех: совместный ужин, когда все собираются за круглым столом и обсуждают то погоду, то улов, то последние новости; воскресные пикники у бабушки в саду, бабушка пекла им яблоки и посыпала их ореховой крошкой с корицей, это так вкусно, Мия ничего вкуснее не ела! А еще – сбор лесных орехов, когда с утра пораньше они едут на одолженной у лавочника Буна телеге в Куналарский лес, и папа каждому выдает по большому мешку, даже Мисе и Тине, и надо обязательно набрать целый мешок орехов. Миса и Тина, конечно, скоро устают, капризничают и не хотят собирать, но мама быстро набирает свой мешок, а потом помогает им. В такие ореховые дни бабушка всегда встречает их на крылечке, когда они возвращаются домой, и всегда восторгается, какие молодцы малышки, как много собрали орехов. Каждая мелочь вдруг стала значимой и важной. Она так долго живет среди чужих людей! Ест с ними за одним столом, вдыхает их запахи, слушает их голоса. Среди всего этого надо удержать внутри себя свое, свою семью, уцепиться за нее, как за якорь.
