Я находился на самом нижнем уровне вместе с двумя другими грозовиками, всего в нескольких метрах от морских волн и на одном уровне с мачтами торговых кораблей в порту. Облака сегодня висели очень низко, и над морем туман клубился, отчего видимость постоянно менялась и ближайшие карстовые колонны терялись в тумане.
Первыми в бой Иксион отправил полукровок, чтобы начать рукопашную.
Словно из ниоткуда появился серый силуэт: крылья дракона были сложены, а гребень – прижат. Наездник дракона, полукровка по имени Эдмунд, присел Брэну на хвост, и я резко налетел на них снизу, встречаясь с ними на противоположной стороне. Я воткнул копье в бок дракона, и они унеслись прочь под брань Эдмунда. Я победно рассмеялся.
– Спасибо! – выкрикнул сверху Брэн из аврелианского ряда.
– Поможешь в другой раз…
– Конечно.
И хотя наездников смирения было гораздо меньше, у полукровок не получалось прорвать переплетающиеся ярусы наших наездников. То, что не видели наездники на одном ярусе, хорошо просматривалось другим, и после того, как мы отгоняли полукровок копьями, Иксион отправлял на нас все новые и новые отряды.
– Отходите на дальнее расстояние, – скомандовал Иксион. – Начинается наступление драконорожденных Триархов.
Чертов драконий огонь.
У меня над головой Роксана сюр Рора мчалась за Фионной, Дело сюр Гефира наступал на Нолана, чьи выстрелы пеплом были очень аккуратны, в то время как Иксион сюр Нитер приступил загонять в ловушку Брэна, пока мы, наконец, не уперлись в бок его дракона.
Дальнее расстояние могло все испортить.
Спаркер и Нитер вылетели из строя, вцепившись друг в друга, и мы, вращаясь в воздухе, начали падать в море. Волны Северного моря вздымались нам навстречу, и Спаркер заколотил хвостом по волнам, отчего соленая вода, вспениваясь, накрыла нас. А затем Спаркер выскользнул на поверхность, и мы, перевернувшись, увидели Иксиона.
Строй наездников смирения распался, а клубы холодного морского тумана затрудняли видимость для наблюдающих с балюстрады драконорожденных. Полукровка носилась вокруг Иксиона, стремясь присоединиться к нему, но Иксион вздернул вверх кулак, ни на секунду не упуская меня из виду. Он отказался от помощи, чтобы лично расправиться со мной.
Отлично.
Когда мы сблизились, я принялся копировать его маневры. Когда он отскакивал в сторону, я отскакивал тоже; он делал обманный маневр, я тут же повторяю движение; каждое эксцентричное действие, которое всегда помогало ему в спарринге с другими, я отражаю словно в зеркале. Струи пепла, которыми он щедро награждал нас, были безвредны, как детские шалости. Взад-вперед мы носились над поверхностью моря, цепляя волны и отмахиваясь от морских брызг и тумана, который маячил перед забралами наших шлемов. Над нами нависали утес и Крепость, а под нами маячил порт…
«Позволь мне увидеть страх в твоих глазах».
Это все, чего я хотел. Жаждал этого момента – блаженного мгновения, – когда Иксион наконец-то осознает, что я играю с ним. Играю с ним перед всей правящей верхушкой этой преисподней.
А затем позволю победить.
Движения Иксиона от отчаяния становились все более хаотическими, и мы со Спаркером копировали их, отчего я испытывал неописуемый восторг, ощущение власти, словно волшебный эликсир, растекающийся по моей крови. Вихрем кружась над водой, краем глаза я заметил, что с циклоном было покончено, остальные наездники смирения повержены и остались только мы с Иксионом.
Подобное неповиновение всегда опьяняло.
Теперь мы кружили над портом, где виднелись торговые корабли, рыбацкие судна и баржи, нагруженные рудой из карстовых шахт. Когда Нитер задел хвостом бок траулера, раздался громкий треск, и матросы бросились врассыпную, а буревестники разлетелись по разным сторонам с негодующими криками…
Иксион, задыхаясь и потеряв остатки самообладания, резко потянул Нитера назад. Нитер практически полностью обессилел, и они начали спускаться вниз, где вздымающаяся волна нависла над ними.
И, воспользовавшись их замешательством, мы набросились на них. Спаркер выпустил когти, а я вскинул для удара копье.
Копье было направлено прямо в подшлемник Иксиона.
Иксион замер. Шлем скрывал его лицо, но я отлично представлял, какое у него сейчас было лицо. Он осознал, что я одолел его. И если бы я захотел, то проделал бы дыру в его подшлемнике.
И это все, что мне было нужно.
Я ослабил вожжи, совсем чуть-чуть, чтобы Спаркер почувствовал, что мы собираемся отступать. Этот момент всегда был самым трудным: и дело даже не в моем поражении, а в том, чтобы убедить Спаркера, что это было необходимо. Именно в эти моменты я особенно сильно полагался на всплеск эмоций, на наши сплетенные воедино чувства, чтобы Спаркер мог сделать то, что казалось противоречащим его природе.
Спаркер втянул когти. Я убрал пику.
Нитер развернулся к нам, и хотя Спаркеру следовало бы увернуться или наброситься на противника в ответ, мы ничего не предпринимали. Воспользовавшись нашим промедлением, Нитер выстрелил.
Мой щит и огнеупорный костюм окутал пепел, столь горячий, что у меня перехватило дыхание.
Спаркер заскрипел под намордником зубами, силясь выстрелить в ответ, но у него ничего не получилось. Он с рычанием отступил.
Когда облако пепла рассеялось, я посмотрел мимо Иксиона. В серебристом тумане я заметил крылья двух небесных рыбок, возникших из облаков и мелькающих вокруг гигантских рук карстовой колонны Кракена.
Это были не наши небесные рыбы, и они явно наблюдали за рукопашной, а теперь торопились скрыться в тумане.
Шпионы Каллиполиса.
Я уже открыл было рот, чтобы сообщить об этом, но Иксион не дал мне и слова вымолвить:
– Ты всегда будешь никчемным куском деревенского дерьма.
И вот тогда я решил вообще ничего ему не говорить.
7
Чай с Защитником
ЭННИ
В Лицее возобновились занятия зимнего семестра, и стражники должны были продолжить обучение по разным специальностям в ограниченном объеме. Я стала одной из немногих, кто не возражал против этого: я планировала пройти заслуживающий особого внимания курс и с нетерпением ожидала, когда он начнется. Я в первый день семестра направилась на другую сторону реки, к Ученому Ряду, повязав шарф поверх горла своей мантии, чтобы защититься от пронизывающего ветра. В небе сгущались черные грозовые тучи, и внутренний дворик казался на их фоне абсолютно бесцветным. Сейчас, когда Дак и Крисса улетели, я с трудом сдерживала себя, чтобы не поднимать постоянно голову к небу, надеясь увидеть на горизонте пару возвращающихся небесных рыб.
