– Здравствуйте! Я так рада вас видеть! – воскликнула она, занырнув в нишу и схватив меня за обе руки. – Все готово. Я только переоденусь и сразу же присоединюсь к вам.
– Отлично.
Снова сжав мои руки, Пави обдала меня волной тепла и радушия:
– Я мигом.
Амика принесла вино, я отпила глоток – превосходное, розовое полусухое, обычно подаваемое в Калифорнии лишь в летнюю пору. Но зато я смогла сразу понять, насколько оно хорошо с индийскими специями. Покрутив бокал, я снова пригубила. Да, вино было чудесное! И это был мой первый бокал вина за многие недели; оно защекотало мне язык, раззадорило все вкусовые рецепторы, резко взбодрило меня.
А тут и Пави подошла – в скромном платье с цветочным принтом и струящейся юбкой, с волосами, зачесанными в пучок и в туфлях на плоской подошве.
– Как вино?
– Потрясающее, – рассмеялась я.
– К нам присоединится еще мой отец, если вы не против. Он весь день так волновался в предвкушении этой встречи. По-моему, он немного робеет, – глаза Пави лукаво блеснули, совсем как у ее брата, и мое сердце дрогнуло. – Папа поначалу будет держаться слишком официально, но потом освоится и расслабится.
– Я и сама уже волнуюсь перед разговором с ним. Он вроде бы знал мою маму и бабушку.
– Откуда вам это известно?
– Мне сказал Самир.
На какую-то долю секунды – такую малую, что я даже усомнилась, что это случилось, – Пави замолкла.
– Вы подружились? – оторвав кусочек чечевичной лепешки, она макнула ее в крошечный стеклянный соусник с чатни, сдобренным мятой и кориандром.
– Да, немного, – не стала юлить я, решив сразу прояснить подтекст ее вопроса: – Какая-то проблема?
– Ой, что вы! Нет! Извините. Просто брат – довольно замкнутый человек. Записной одиночка, – улыбка женщины была искренней. – Из нас двоих я более общительная, – подхватив маленькую чашу с йогуртовым соусом риата, она поставила ее передо мной: – Попробуйте. Я довела его до совершенства. С кориандром, естественно, – свернула улыбкой Пави.
Улыбнувшись, я послушалась. Риата растеклась по моему небу, наполнила рот свежестью, острым и одновременно нежным холодком.
– Волшебно! – одобрила я. – Я бы ела ее ложками.
Пави кивнула.
– Самир старше вас? – окунула я еще один кусочек чечевичной лепешки в мятный чатни. – Я обожаю этот соус, а у вас он просто отменный.
– Да, брат старше меня на три года. Мне лишь недавно исполнилось тридцать.
Горло царапнула горечь. Значит, Самиру было всего тридцать три. А мне тридцать девять, летом – уже сорок! Потянувшись за бокалом вина, я с трудом выдавила улыбку:
– Честно говоря, я думала, что вам около двадцати трех. Мне бы такую кожу!
– Генетика, – пожала плечами Пави. – Моя мать выглядит на сорок, а ей уже за шестьдесят.
– А моя мама всегда выглядела на свой возраст, – сказала я. – Но она всю жизнь курила. И не бросила, даже когда эта пагубная привычка сделала ее социальным изгоем в Сан-Франциско.
– Как давно ее не стало?
Мне не нужно было это высчитывать:
– В понедельник будет полгода.
– Ох, дорогая! Мне очень жаль! – Пави накрыла мою руку, лежавшую на столе, своей. Ее теплота поддержала меня, не дав опять предаться скорби. – Примите мои искренние соболезнования.
– Спасибо, – перевернув руку, я с благодарностью сжала пальцы Пави. И в тот же миг почувствовала, что в ее обществе мне было так же комфортно, как и в компании Самира. – А ваша мама вернулась в Индию… да?
И снова едва уловимая пауза. Словно Пави от удивления лишилась на миг дара речи. Но она быстро оправилась:
– Самир вам и это сказал… Я просто поражена. Брат не любит о ней говорить.
– Он и не говорил.
Амика на пару с юным официантом – длинношеим и большеруким подростком – принесла блюдо с креветками и овощами на шпажках.
– Панир-тикка с креветками, – провозгласил подросток и покосился на свою начальницу. – С манговым чатни и красным луком.
Нас тут же обволок шлейф пряного и теплого аромата; от нетерпения отведать популярное пенджабское кушанье у меня едва не потекли слюнки.
– Расскажите мне о вашей поездке, – попросила я Пави, пока она, пользуясь щипчиками, наполняла мою тарелку. Сервировочное блюдо было латунным, с орнаментом по краям, и я вытащила из сумки мобильник: – Вы не возражаете, если я запощу все это в Инстаграмме?
– Конечно, нет, – рассмеялась Пави, подвинув ко мне низкий и плоский соусник с чатни. – Я только за то, чтобы редактор одного из самых почитаемых кулинарных журналов запостила в Инстаграмме мои блюда.
Усмехнувшись, я сфотографировала креветки, кромку блюда и соусник с чатни, а потом откинулась назад, выбрала ракурс получше и сняла саму Пави, выгнувшую губы в улыбке – достаточно легкой для того, чтобы выглядеть интригующей.
– Ну, а теперь – рассказывайте!
– Подождите… вон отец идет. Он тоже захочет вам кое-что рассказать.
К столику приблизился высокий, широкоплечий мужчина. Его лицо, потрепанное временем, прорезали глубокие морщины; уголки рта сборились складками, а на лбу что-то или кто-то оставил отпечаток неизбывной печали. Дети явно унаследовали от него широкий рот и выразительный нос, а вот глаза им, похоже, достались от матери. Глаза старшего Малакара прикрывали густые, нависшие брови.
– Добрый вечер, – произнес он с сильным британским акцентом. – Я – Харшад Малакар, а вы – леди Шоу. Вы очень похожи на свою бабушку. Как будто сошли с ее фотографии.
– Мне уже говорили об этом, – сказала я и хотела подняться, но отец Самира и Пави взмахом руки удержал меня на месте. – Очень рада знакомству с вами, мистер Малакар.
– Пожалуйста, зовите меня Харшад.
– Тогда и вы меня зовите просто Оливией.
– Ох, нет. У меня не получится.
Я покосилась на Пави. Та лишь едва мотнула головой:
– Ты будешь есть, папа?
– Буду, конечно, – подозвав жестом официантку, мистер Малакар попросил ее принести столовые приборы и чай. – Как вы находите нас, леди Шоу?
– Деревню, вас лично или ваше семейство? – уточнила я, зажав пальцами креветку. – Деревушка изумительная. А ваши дети укрепляют меня в этом мнении.
– Что ж, очень хорошо. А все потому, что наши семьи знавали друг друга много-много лет. Пожалуй, целое столетие.
– Правда? Так долго? – креветка оказалась приготовлена идеально, пикантный привкус – и вовсе шедевром сбалансированности ингредиентов. Закатив глаза, я поспешила высказать комплимент Пави: – Это божественно!
– Спасибо, – наклонила она голову: – Папа, я как раз собиралась рассказать леди…
