Я неохотно отстраняюсь от Чейза и ловлю на себе его горячий взгляд.
– Ты спас меня сегодня. – Я смущенно переступаю с ноги на ногу, не имея ни малейшего понятия, что обычно говорят в таких ситуациях. – Теперь я вроде как твоя должница. Скажи, что мне нужно сделать, и покончим с этим.
– Поцелуй меня. – Его карие глаза, напоминающие цветом ириски, загораются озорным блеском.
Я моргаю в замешательстве.
– Что?
– Поцелуй меня. – Каннинг снова придвигается ближе, выводя из-под контроля мой пульс. – Ты же хочешь утереть нос всем этим ублюдкам?
Я смотрю на его красивый рот, на полные соблазнительные губы…
Всего один раз.
Я просто попробую их на вкус один чертов раз.
– Хорошо, один поцелуй. – Очевидно, мой язык больше не подчиняется мозгу. – Только без глупостей, Каннинг.
– Глупости, о которых ты говоришь, – одна его рука хватает меня за хвост, оттягивая мою голову назад, а вторая – крепко обнимает за талию, – это все, о чем я могу думать, когда ты так близко, – произносит он, и его дьявольские губы сливаются с моими.
Наши языки сталкиваются, и мир вокруг исчезает.
Этот поцелуй похож на падающие кометы, которые взрываются вокруг, осыпая меня раскаленными искрами. Жесткий. Отчаянный. Невероятный. Будто Чейз ждал всю жизнь, чтобы сделать именно это.
Я зарываюсь пальцами в его густые мягкие волосы и тяну их. Чейз издает стон одобрения и углубляет поцелуй, продолжая жадно исследовать каждый уголок моего рта. От сумасшедшего темпа нашего поцелуя у меня начинает кружиться голова. Соски под спортивным лифчиком становятся твердыми и чувствительными. На вкус Чейз как мятный джулеп, только слаще.
Я провожу языком по его нижней губе, наслаждаясь опьяняющим вкусом, и жадно впиваюсь в нее зубами. Чейз издает низкий горловой звук, пронизывающий все мое тело, и яростно просовывает мне язык в рот, целуя до дрожи в коленях. Я сильнее прижимаюсь к его огромному телу, желая получить больше. И, судя по твердой выпуклости, которая упирается мне в живот, эта потребность не односторонняя.
Дьявол, была ли я хоть когда-нибудь в жизни так возбуждена?
Кажется, проходит вечность, прежде чем наши губы разъединяются.
Его потемневшие и расширившиеся от желания глаза смотрят на меня, а жар дыхания ласкает мой рот резкими порывами. Мы оба дышим так, словно только что пробежали марафон. Мне потребуется минимум полжизни, чтобы успокоить свое сумасшедшее сердцебиение.
Официально: это был самый горячий поцелуй в моей жизни.
Неофициально: мои трусики уже можно выжимать.
– А ты неплох, – произношу я первое, что приходит на ум, пытаясь разрядить сексуальное напряжение, которое горит между нами так ярко, что наверняка освещает не только территорию кампуса, но и соседние кварталы.
– Всего лишь неплох? – с улыбкой победителя спрашивает Чейз.
Я скольжу руками вниз по его гладкой, обнаженной спине и делаю то, о чем мечтала целую вечность, – впиваюсь пальцами в его каменные ягодицы.
Боже милостивый… Вот это задница! Округлая. Упругая. Тверже, чем я себе представляла. Теперь мне не так стыдно за то, что я была ей немножко одержима.
Чейз в изумлении смотрит на меня.
– Давно хотела проверить, такая же она дряблая на ощупь, какой выглядит в дурацких трико, – смущенно бормочу я, отстраняясь.
Святые угодники, убейте меня, кто-нибудь. Немедленно.
Дрожащей рукой достаю из рюкзака ключи, сажусь в «Курицу», завожу мотор и опускаю стекло. Моя голова все еще кружится, и я понятия не имею, как буду вести машину. Но я должна убраться отсюда как можно быстрее. Потому что сердце ударяется о ребра с такой силой, что этот грохот наверняка слышит каждый человек на стоянке.
Мой взгляд снова устремляется к Кайле и Бартезу. Оба смотрят на меня. Рты приоткрыты, в глазах – чистейшая ненависть. От издевательских улыбок ни осталось и следа. Кажется, план Чейза сработал.
– Так как она тебе? – оперевшись руками о крышу машины, Каннинг заглядывает в салон.
– Кто? – Я в растерянности моргаю, стараясь дышать через рот, и надеясь, что так его сексуальный запах будет легче игнорировать. Затея, конечно, полный провал. Потому что на мне по-прежнему его футболка.
– Моя задница.
Я прикусываю нижнюю губу, стараясь скрыть нелепую улыбку.
– Встречала и получше, – отвечаю я, громко хлопнув пузырь из его жвачки, которую мне удалось стащить во время нашего обморочного поцелуя, и уезжаю.
Глава 16. Хантер
После совместной лекции по риторике мы с Даниэлой валяемся под тенью пышных крон платанов, на идеально подстриженной лужайке посреди центральной площади. Подруга жует шоколадный пончик и листает гифки полуголых парней на «Пинтерест», а я пью из трубочки зеленый чай со льдом, который хоть немного помогает переносить жару, и размышляю о вчерашнем вечере.
– Привет, Хантер! – Мимо проходит компания студентов, и все дружелюбно машут мне рукой улыбаясь.
Вместо ответа я раздраженно рычу и надеваю солнечные очки, отгораживаясь черными стеклами от новой лицемерной реальности, в которую меня забросил вчерашний поцелуй с университетским божком. Теперь каждый студент Рейнера знает мое имя и считает своей сраной обязанностью поздороваться со мной или поинтересоваться моими не-вашего-гребаного-ума делами. И, что самое отвратительное, – я почти уверена, что это те же самые люди, которые вчера на стадионе смеялись надо мной.
– Рейнер славится тремя вещами: лучшими методами обучения, крутой исследовательской базой и футболом. «Пираты» – элита университета, а ты вчера затусила с их капитаном. Поэтому не удивляйся своей новоприобретенной популярности, – с усмешкой напоминает Дэнни.
– Такая популярность мне точно не нужна, – фыркаю я.
В отличии от Чейза или Даниэлы, я живу в мире, которому на меня наплевать. Поступление в престижный университет – мой единственный шанс на нормальное будущее. Все, чего я хочу, – получить высшее образование и стать криминалистом. В чем я не нуждаюсь, так это в признании людей, до которых мне нет никакого дела.
Я была одной из самых популярных девчонок в школе, и что мне это дало? Постоянное чувство одиночества. Отсутствие настоящих друзей. Высшую степень в искусстве притворства.
– Тогда о чем ты думала, когда у всех на виду зажигала с Чейзом? – без иронии спрашивает Дэнни. – Я посмотрела видео с вашим поцелуем. Он выглядел настолько горячим, что Ютуб пометил его, как материал для взрослых.
– А о чем, по-твоему, думают утопающие? – Мои щеки вспыхивают от воспоминаний. – Я тонула в вонючем болоте позора, и Каннинг – единственный, кто швырнул мне спасательный круг. Ты понятия не имеешь, какое унижение я вчера пережила.
