– Да не стесняйся ты! – сверкнул зубами Рольф. – Все в порядке. Ты уж извини, если что не так – у меня не часто бывают в гостях столь обворожительные барышни.
Он подмигнул ей, и, кажется, без фамильярности или неуместной игривости. Во всяком случае, ничего такого Кати не заметила. Глубоко вдохнув, она протянула руку и взяла чашку. Сделала осторожный глоток. И на долгое мгновение у нее замерло сердце. Кати и подумать не могла, что чай, обыкновенный чай, сушеные листья, и не более того, может быть таким вкусным. Терпкий и нежный, с легким, но ощутимым привкусом лесной земляники – не химических ароматизаторов, а самых настоящих ягод, которые можно найти только на заповедных тропах далеко в лесу. Ничего подобного она в жизни не пробовала, и вряд ли ей выпадет шанс попробовать еще раз. Она правильно сделала, что отпила совсем немного. Такой чай нельзя пить большими глотками, а лишь крошечными глоточками, наслаждаясь всеми оттенками и нюансами вкуса.
– Итак, – сказал Рольф, отпивая из своей чашки. – Говоришь, ты увидела крысу?
Кати покачала головой, все еще во власти восхитительного чайного плена.
– Не совсем. Мне показалось, будто я видела крысу, вот я и…
– Умно, – кивнул Рольф. – Не подкопаешься.
Кати замерла, не сделав второй глоток. То есть? В его словах был какой-то намек? Рольф продолжал улыбаться, но каким-то образом его улыбка вдруг перестала быть дружелюбной.
– В смысле? – сказала она, ставя чашку на столик.
– Ты кричала так, что я услышал тебя даже здесь, а у меня, между прочим, неплохая звукоизоляция.
– Извините. – Кати опустила взгляд.
– Не за что извиняться. – Рольф взмахнул рукой. – Скажи лучше, что ты увидела на самом деле?
Он прищурился, левой рукой приглаживая бороду. И сколько бы Кати ни отводила глаза, она все равно чувствовала, как он на нее смотрит. Он знает, мелькнула мысль, знает про эту жуть, скрытую в стенах туалета и, быть может, всего здания. Он здесь главный, он не может об этом не знать…
– На самом деле… – Кати сглотнула. – Мне показалось, будто я заметила крысу, но сейчас я уже не уверена.
Рольф расхохотался, да так, что расплескал немного чая на столик.
– Да брось! – сказал он. – Никто так не кричит, увидев крысу. Ну, серьезно. Мы же с тобой взрослые люди, так давай вести себя как взрослые люди, хорошо? Без закатывания глаз и прочих «я не знаю» и «я не понимаю»?
Быстро же она выросла в его глазах. И получаса не прошло с тех пор, как он разговаривал с ней как с маленькой девочкой, и вот они уже «взрослые люди». Или тогда это был спектакль, чтобы запудрить мозги Герберту и остальным?
– Ладно, – сказала Кати. Чашку она не взяла. Пусть там и остывал самый восхитительный чай на свете, Кати казалось, что она не в силах сделать ни одного глотка. Это было обидно, но жизнь, как успела понять Кати, в принципе жестока и несправедлива.
– Я же тебя знаю, – сказал Рольф. – Не в том смысле, что мы раньше встречались, но… Ты же знакома с Джулией?
Кати вздрогнула.
– С кем?
– С Джулией Папильон. Впрочем, можешь не отвечать. Я и так знаю, что знакома. А станешь отрицать, у меня найдется с десяток фотографий, на которых вы вместе: обедаете в кафе, прогуливаетесь по улицам и все такое. Я тебя сразу узнал, как только увидел.
– Вы что, за мной следили?!
От этой мысли у Кати бабочки запорхали в животе. Это что же получается? Что все это время она была под колпаком? Кто-то из прохожих, на которых она и внимания не обращала, на самом деле был шпионом, отслеживающим каждый ее шаг? Куда она пошла, с кем встречалась, какие книги брала в библиотеке и что ела на обед? Кати всегда немного посмеивалась над паранойей Джулии, а оказывается, ее подруга везде и всюду была права.
– За тобой? – изумился Рольф. – Нет, конечно! Как ты могла такое подумать? Но мы присматриваем за Джулией.
– За… Зачем?
Рольф вскинул брови.
– Ну как же… Знаешь, как говорят в таких случаях? Ничего личного, только бизнес. Джулия Папильон – чересчур активная молодая особа с четкой гражданской позицией. Мой отец про таких говорил: шило не в том месте.
Он усмехнулся. Кати вскинула голову.
– А это плохо?
– Ну, как сказать… Я ничего не имею против нее лично, даже наоборот – лично мне она глубоко симпатична. Но вот ее деятельность доставляет… кхм… определенные неудобства.
– Она не делает ничего противозаконного, – заметила Кати.
– Нет, – согласился Рольф. – Пока нет, но у меня есть все основания полагать, что это лишь вопрос времени. Она встала на кривую дорожку, на которой очень легко оступиться.
Кати напряглась. По голосу Рольфа невозможно было понять, угроза это или предупреждение. В его словах явственно прозвучали нотки сожаления. И все же что-то не так.
– На что вы намекаете?
Рольф распахнул глаза в притворном изумлении.
– Намекаю? Ну что ты! Я говорю прямым текстом, без экивоков. Например… – он щелкнул пальцами, – вовлечение несовершеннолетних в деятельность, представляющую угрозу их жизни и здоровью. Как тебе такой поворот? Полагаю, твой отчим с радостью напишет заявление в полицию.
– Но… – У Кати перехватило дыхание. С радостью? Да еще с какой! Стоит Рольфу намекнуть, и Герберт напишет дюжину таких заявлений, лишь бы выслужиться перед начальством. А отец Лауры выступит свидетелем. И получается, что из-за нее Джулию отправят за решетку? Этого Кати никак не могла допустить, но что она могла поделать?
– Разумеется, я ничего такого делать не собираюсь, – сказал Рольф, откидываясь на спинку кресла. – Однако же взамен я рассчитываю на ответную любезность.
Кати сглотнула воздух.
– Какую еще любезность?
– Что ты не будешь врать. Согласись, не так уж много я прошу? Так что давай начнем сначала. Итак, почему ты так кричала? Что такого ты увидела?
Кати вздрогнула. Что она увидела?
– Я… Я не знаю.
– Ну вот, – разочарованно протянул Рольф. – А я думал, мы договорились…
– Но я правда не знаю! – вскрикнула Кати. – Чего вы от меня хотите? Я понятия не имею, что это было и как это называется!
Рольф медленно кивнул.
– Ну хорошо, это уже лучше. А на что оно было похоже, это ты можешь сказать?
– Оно… – Кати ненадолго задумалась. А впрочем, чего ей скрывать? Она уже поняла, что Рольф сам знает ответ на свой вопрос. – На потроха. Как в мясном отделе супермаркета. Только эти потроха были живыми.
– На потроха? В самом деле? И где же ты увидела эти потроха?
– В стене, – ответила Кати. – Внутри стены, за отвалившейся плиткой. Я не знаю, что это, но выглядело оно жутко и мерзко.
