— Извините, видно, что эти воспоминания приносят вам боль — она испытала какое-то странное чувство, сопереживая незнакомому мужчине.
— В этом мире слишком много людей, похожих друг на друга. Нам пора прощаться. Рад встрече — на этих словах Матвей развернулся и пошел прочь.
На обратном пути любопытная Диана не выдержала:
— Что за проблему между вами? Мне показалось, Георгий хороший человек.
На ее последних словах уголки рта Матвея приподнялись в насмешливой улыбке.
— Хочешь всё знать?
— Да.
— Это старый долг, который нельзя вернуть.
Когда-то Иван Колесников, Георгий Самойлов и Яков Ланской основали компанию. Они были лучшими друзьями, но Иван предал всех, присвоив исследования и разработки себе. В конце концов, Иван и Яков отделились и создали новый бизнес оставив Георгия за бортом. Но конфликт заключался не только в этом. Жена Самойлова сначала ушла к Колесникову, а потом и вовсе исчезла.
Георгий конечно потом, будучи умным человеком, выбрался из ямы и частично перехватил ресурсы, принадлежавшие МИК, но месть оставалась делом сохранения его чести и достоинства. Теперь оба — гиганты бизнеса, каждый из которых пытается уничтожить другого и создать монополию на рынке.
— А если тебе так нравится старый лис, можешь стать его секретарём.
— Эй, ты же не ревнуешь свою бывшую девушку? Зачем на меня огрызаешься? — женщина недовольно отмахнулась.
— Кто ревнует?
Чего она точно не понимала, так это того, что он ревнует только её.
Вскоре прошла неделя, и работа в компании для Дианы была окончена, на неопределённый срок она переходила в распоряжение Рублёва. Встречи и переговоры были чаще, чем у Матвея. Они начинались рано утром и заканчивались поздно вечером. Она смотрела на расписание, которое прислала ей Джулия и ужасалась плотности графика.
— Диана, завтра начинается кастинг на роль главной героини фильма, и ты будешь в оценочной комиссии — Джулия похлопала её по плечу поджимая губы.
— Если ты уйдешь, кто-то займет твое место, и надеюсь, что это буду я! — Мика дразнила Диану.
— А я надеюсь, что к тому времени, как я вернусь, Матвей Иванович успеет изменить своё мнение о тебе.
— Что президент говорил тебе обо мне? — Мика почувствовала странность в словах Дианы.
— Ему показалось, что, когда кофе смыл твой макияж, ты стала некрасивой. В таких случаях лучше использовать водостойкий макияж.
Глава 19
Мика была так зла на Диану, что брань застряла в её горле. Диане же стало легче при мысли, что, хоть какое-то время ей не придётся ежедневно встречаться с этой змеёй.
Вечером, уложив сына спать, Диана вернулась в свою комнату. Цветы больше не приносили, да и новое пространство казалось ей чужим. Она никак не могла привыкнуть к изменениям. Бледно-голубые, мятные и пастельные тона ей нравились, но в сочетании с мебелью уникального дизайна, казалось, что она находится на выставке.
— Ты завтра едешь на кастинг?
Вдруг сверху раздался мужской голос, от которого она подпрыгнула на месте.
— Эй, ты не стучишься, когда заходишь в мою комнату? Что, если я не одета?
— А ты что, не одета?
Матвей улыбнулся, но Диана посмотрела на него с недовольством.
— Это моя комната, да? В следующий раз стучи!
— О, ладно.
Диана увидела, что он не ушел, и поправила халатик.
— Если ты не выспишься, твоя бывшая начнёт обвинять меня, так что, спокойной ночи!
— Ну да, только ты можешь стать причиной моей бессонницы, всё логично.
Он убрал прядь её волос за ухо. В этот момент его глаза слегка затуманились, что не ускользнуло от внимания Дианы.
— Я помогаю тебе, а не сплю с тобой — возмутилась женщина.
— Я разве сказал, что позволю тебе спать со мной? Или ты на что-то намекаешь?
Когда Диана покраснела и замолчала, он наклонился к её уху и прошептал:
— Не сближайся больше ни с кем за моей спиной, пожалуйста. А то придётся по всем контрактам передавать тебя из рук в руки.
У Дианы от страха застыл позвоночник.
— Да…
— Что скажешь?
Его тихий голос оказывал какое-то магическое воздействие, сделав воздух вокруг неожиданно холодным, а тепло лёгкого дыхания заставляло мочки ушей гореть. Она неловко вздохнула, слишком нервничая, чтобы ответить на вопрос.
И тут Матвей неожиданно начал расстёгивать пуговицы на рубашке, отчего Диана схватила с кровати плед и плотно закуталась.
— Зачем ты раздеваешься?
— Ты так и не посмотрела мою рану. Две недели болит.
Диана совсем забыла об этом и подумав о непристойностях, стала практически малинового цвета.
Небрежные движения были полны соблазна, что вызвало у женщины приступ страстного удушья. Понимая, что её желание слишком очевидно, она сказала:
— Разве нужно раздеваться полностью, чтобы я увидела плечо?
— Я же не прошу смотреть где-то еще? — с этими словами он потянул ее за плед и сел на кровать.
От мужчины доносился тонкий аромат цитрусов и табака. Диана, стараясь не обращать на это внимание, уставилась на рану, которая была покрыта корками, но вокруг неё образовался огромный синяк, пылающий всеми цветами радуги.
— Я прокусила до кости, судя по синяку. Сама рана уже зажила, надо ещё немного потерпеть. Я обещаю, что этого не повторится… не хотела причинять тебе такую боль — она подсознательно чувствовала стыд перед мужчиной.
— Я надеюсь, ведь ты же не собака. И я же могу укусить в ответ…
— Тогда, если укусишь в ответ, тоже станешь собакой — Диана озорно улыбнулась ему.
Матвей с разочарованием смотрел на фигуру перед собой. Они могли болтать и шутить, могли счастливо жить в одном доме, но почему она не хотела быть с ним, как женщина, а не друг?
— Ладно, я давно не сержусь на тебя.
Она отстранилась, поискала в ящике мазь от синяков и намазала плечо.
— Так пройдёт быстрее. Иди спать. Спокойной ночи.
Её милая улыбка при тусклом свете ночника заставила Матвея колебаться, он хотел большего, чем просто дежурная фраза перед сном.
— Поцелуй меня.
— Что? — она замерла.
— Я не уйду, пока ты меня не поцелуешь.
Диана знала этот тон от своего сына. Матвей выглядел таким же надутым. И так же она понимала, что если не сделает этого, то разговор затянется ещё на полчаса. Она приподнялась на цыпочках и прикоснулась губами к лицу с лёгкой щетиной. Матвей не задерживаясь покинул комнату совершенно счастливый. Женщина в этот момент упала на кровать в позе звезды, прикрыв глаза, совершенно не понимая, что с ней происходит. Странное сладкое послевкусие вызывало страх.
