Эми вновь перевела взгляд на паука, дюйм за дюймом протягивающего невидимую нить над ее головой. Где же она видела женщину, которая спасла ее на старом кладбище? В поезде? Нет, все-таки в городе — когда они ехали с вокзала в клинику. Водитель еще окликнул ее, но она с вызовом прошла мимо их микроавтобуса. Кажется, он говорил, что брюнетка — бывшая пациентка психиатрической лечебницы… По разговору вроде бы такого не скажешь, однако кто признается, что лежал в психушке?
— Ой! — вскрикнула Эми, ощутив, как натянулась нить.
— Добавить обезболивающего?
— Нет-нет, все в порядке, просто немного неприятно.
Господи, скорее бы уже…
— Полагаю, еще неделя, и вы сможете носить раздельный костюм.
— Что, извините?
— Я говорю о вашем следующем наряде. Похоже, это платье стало вам великовато. — Доктор Кавендиш улыбнулась, бросив взгляд на бордовый балахон. — Кстати, костюмчик с историей. Когда-то он произвел впечатление на заместителя нашего премьер-министра.
Эми уставилась на доктора, но та ушла в свои мысли. Сидела, тихо улыбаясь и глядя в одну точку.
— Надеюсь, мой чемодан скоро привезут, тогда и костюм не понадобится.
Ей вдруг вспомнились слова Гейнор. Одежду приносил Роберт, и его следовало как-то отвадить от спальни.
— Как знать… — усмехнулась доктор, переключив внимание на Эми.
— Мы уже закончили?
— Почти. Вам повезло — шью я неплохо.
Что там говорила незнакомка о больнице Гристорпа? И кстати, что насчет Жасмин?
— Доктор Кавендиш…
— Да? — отозвалась та, сводя вместе края раны и затягивая узелок на нитке.
— Вы говорили, что Жасмин сейчас в центральной больнице Гристорпа?
Нитка натянулась.
— Да, и скоро вернется к нам.
— Сегодня на прогулке я встретила одного человека… Мне сказали, что больница закрылась три года назад.
Нить рывком натянулась еще сильнее, так что Эми, вскрикнув, невольно задрала голову. На этот раз обезболивающего ей не предложили. Доктор молча уставилась в окно, сжав иглу.
50
Отчет о происшествии:
Отделение «Андертон», 29 июля 1981 года
Сегодня я устроила в отделении небольшой праздник в честь свадьбы в королевской семье. Пациентам разрешили следить за церемонией на большом телеэкране, специально доставленном в лечебницу. Ланч перенесли в общий холл, пациентам позволили есть прямо у телевизора.
Эндрю, Верити и допущенный в качестве гостя пациент отделения «Марбери» мирно проводили время за просмотром церемонии. Дженни осведомилась, нельзя ли пригласить также и Дэнни. Получив отказ, она начала спорить, отказалась выполнять предписания. Учитывая приближение родов, я посоветовала ей успокоиться, однако Дженни впала в истерическое состояние. Пришлось пригласить врача и сделать инъекцию седативного препарата.
Верити расстроилась, что из-за скандала пропустила часть церемонии, и Дженни ее нецензурно оскорбила. Началась драка. Дженни швырнула в Верити металлический поднос и угодила в экран телевизора. Тот вышел из строя.
Прочие пациенты также стали проявлять беспокойство. Я вызвала санитаров, чтобы навести порядок. Дженни — девушка исключительно упрямая. Указаниям не подчиняется, считает себя выше других. Могу понять коллег, считающих, что ее следует выписать из лечебницы, однако полагаю, что дальнейшее пребывание под врачебным контролем — в интересах пациентки. К вопросу о выписке следует вернуться не раньше, чем поведение Дженни стабилизируется. Полагаю, что в обществе ей пока не место.
51
Увидев Эми, Кэролайн замолчала на полуслове, и на ее лице появилась гримаса ужаса.
— Господи Иисусе, что с тобой случилось?
Эми сперва не сообразила, о чем речь, но тут в голове вновь ухнул колокол, и она, схватившись за лоб, ощутила под пальцами засохшую кровь и фрагменты хирургической нити, выступавшие под кожей, словно шрифт для слепых.
— Неудачно упала, ничего страшного.
— По мне, так довольно страшно. — Вскочив, Кэролайн подхватила Эми под руку и подвела ее к своему столику. — Расскажи, как это вышло?
— Бежала, не глядя под ноги. Ты же знаешь, какая я неуклюжая.
— Видать, грохнулась ты здорово…
— Кэролайн, можно тебя кое о чем спросить?
— Конечно, милая.
— Не приходилось ли тебе… хм…
— Да что такое, Эми? Не мнись! — подстегнула Вики.
— Вы не замечали, что Роберт слоняется около моей комнаты? Допустим, заходит или выходит из моей спальни по ночам?
— Что ты хочешь сказать? — удивилась Кэролайн.
— По-моему, он бывает в моей комнате без моего ведома.
— Что ему там делать?
— Не знаю, просто у меня есть такое подозрение.
Кэролайн с Вики переглянулись.
— Зачем Роберту заходить в твою спальню? С чего ты взяла?
— Его кто-то видел? — уточнила Вики.
Эми задумалась, стоит ли ссылаться на новую подругу, но ответить не успела. Дверь отворилась, и в столовую вошли Одри и Гейнор.
— Нет-нет, — в итоге пробормотала Эми, — должно быть, я напутала.
Она покрутила пальцем у виска, и подружки сочувственно улыбнулись.
— О боже, зачем я тебя бросила… При мне с тобой такого не случилось бы! — подойдя ближе, воскликнула Гейнор.
— Рана выглядит страшнее, чем есть на самом деле, — сказала Эми.
— Я-то все равно попала впросак. У Джейка есть жена, и максимум, что он может мне предложить, — прогулки на свежем воздухе. Чертов тур по территории, представляешь?
— Хватит трепаться, Гейнор, — одернула ее Одри.
Гейнор порозовела и уже открыла рот для ехидного ответа, когда за окном послышались набирающие силу раскаты грома. Сверкнула молния, озарив тускло освещенное помещение столовой.
— Здесь солнце вообще когда-нибудь появляется? — выглянув в окно, вздохнула Кэролайн.
— Похоже, фотографии в рекламном буклете сделаны в каком-то другом месте, — поддакнула Вики.
— Говорят же: чем дальше на север, тем мрачнее. Гристорп — лучшее тому доказательство… Ну что вы на меня так смотрите? — буркнула Гейнор.
— Рану словно школьник зашивал, — заметила Одри, изучив шов.
— Так плохо? — Эми прищурилась, разглядывая свое отражение в ложке.
Кэролайн с Вики переглянулись, и Вики сказала:
— Просто надо дождаться, пока спадет отек.
