Покушать перед театром я бы не отказалась, но мне подойдет и приготовленный с вечера суп. Тем более что с Арсением у нас, вроде как свидание. Некрасиво будет, если я до встречи с ним посещу ресторан, пусть и со своим боссом.
Последнее я с извиняющейся улыбкой и озвучила Ярославу Львовичу.
— Некрасиво, пусть и с боссом, — со странной интонацией повторил он. — Ты права. С боссом некрасиво. Зато с соседом ехать — очень даже.
Под его взглядом почувствовала себя неуютно. Он меня словно упрекал, но в чем?
— Ни с кем некрасиво. А с вами в ресторан я бы вечером пошла, но не перед свиданием же. Мой молодой человек может неправильно понять… — растерянно произнесла я, а он только усмехнулся.
— Тогда до встречи в театре, Анют.
— До встречи… — тихонько повторила я, проводив его широкую спину взглядом.
Эти несколько дней, прошедших с момента, как босс с соседом решили вернуть мои вещи от Альбины, Ярослав Львович вел себя немного странно.
Нет, внешне мы никак не выходили за рамки начальник-подчиненный. Вот только обедали теперь вместе. Он расспрашивал о моей жизни, рассказывал о своей. Вспоминал школьные годы, говорил о своих увлечениях, а я охотно подхватывала тему. И все бы ничего, но после таких разговоров ужасно не хотелось возвращаться к работе. А больше всего хотелось продолжить наше общение. Позвать прогуляться, увидеть, а не только услышать, где учился, в каком кафе, обложившись учебниками, готовился к первой сессии…
Нет, не он вел себя странно. Странно чувствовала себя я после этих разговоров.
И после окончания рабочего дня, я хотела, чтобы он сам предложил прогуляться или продолжил наш разговор, но это было глупо.
Ярослав Львович только желал перед уходом хорошего вечера, что только подтверждало мою уверенность, какая же я наивная. Он просто налаживал наше общение, просто поддерживал за обедом диалог. А я… Иногда я начинала жалеть, что он мой начальник.
А потом я приходила домой, оставалась одна и… рисовала.
Мне писал Арсений, узнавая, как прошел день, и извинялся, что подготовка к спектаклю отнимает все время.
Писал Стас, настойчиво приглашая на прогулку или клуб, но я каждый раз отказывалась. Мне начало казаться, что он проявляет ко мне определенного рода интерес. Да, это было маловероятно, но все же с учетом грядущего свидания с Арсением, даже общаться с соседом в мессенджере, казалось чуть ли не изменой… Особенно учитывая его насмешливый, чуть провокационный тон.
Но за эти несколько дней мне писали не только Стас с Арсением.
Мне написала Аля.
Только одно сообщение: «Спасибо».
Но что оно значило, я не понимала, а звонить и узнавать было просто-напросто страшно. Почему-то я думала, что рядом обязательно окажется Борис и тогда… Не знаю, что должно произойти, но что-то ужасное.
Так что от мыслей, мечущихся между появившимися в моей жизни мужчинами и сестрой, меня спасало только рисование.
Иронично, но рисовала я как раз тех, кто эти мысли и занимал.
В небольшом альбоме уже расположилась сестра, Ярослав Львович, Стас… А вот портрет Арсения я, почему-то откладывала. Неподходящее настроение было.
Да, зато для перерисовывания остальных — будто бы подходящее.
Квартира встретила традиционной успокаивающей тишиной, и чтобы ее немного разбавить, я включила музыку и уже под ее звуки обошла с лейкой все растения. Вот теперь можно было ужинать и собираться.
Быстро разогреть суп, поесть, помыть тарелку.
Разложить вещи из пакетов на диван и достать то самое вечернее платье, которое купил Ярослав Львович, и в котором застал меня в ванной.
Оно было все так же прекрасно. Обрисовывало все изгибы тела, делая из меня не девушку, а женщину. Даже чуть-чуть соблазнительную.
Улыбнувшись своему отражению в зеркале, я достала косметичку и, подумав, вытащила из пакета утюжок для волос.
Сегодня был повод постараться быть прекрасной.
И дело было ни в Арсении, с которым у меня было свидание, ни в Ярославе Львовиче, ведь он уже видел меня в платье, и точно не в Стасе. Пусть я сомневалась в его интересе ко мне, но поощрять бы не стала.
Все дело было в том, что сегодня я шла в театр. Мой второй раз. Второй шанс доказать хотя бы себе, что я культурный человек.
Но когда время выезжать подошло, и Стас позвонил в дверь, а, увидев, довольно хмыкнул, пройдясь по мне взглядом, я поняла.
Быть культурным человеком — прекрасно, но если тебя считают привлекательной — приятнее вдвойне.
— Отлично выглядишь, соседушка, — улыбнулся Стас, с интересом наблюдая, как я обуваюсь и выключаю во везде свет. — Что ты делаешь после представления?
— Спасибо. У меня свидание с Арсением, — отозвалась я, доставая ключи. — А что?
— Думал тебя похитить, — усмехнулся он. — Знаю один неплохой ресторанчик… Уверена, что хочешь провести этот вечер именно с ним? Он-то, насколько помню, тебе уделить время на этой неделе не смог.
— Уверена, — поджала я губы, возмущенно взглянув на соседа. — Он готовился к сегодняшнему дню, и я тебе об этом уже говорила!
Причем раз десять. Вряд ли он успел забыть.
— Ладно-ладно. Пойдем тогда, посмотрим, насколько он хорошо репетировал, — с насмешкой произнес Стас. — Может, это будет настолько ужасно, что ты передумаешь. Только дай знак, и мы уйдем со спектакля раньше времени.
— Если не хочешь идти, можешь отказаться, пока не поздно, — обиделась я за Арсения.
— Да нет, билет оплачен. И твоего Арсения я заценю.
Я фыркнула, но промолчала.
Сама виновата. Надо было сказать Стасу, что билетов нет…
Глава 41
Театр сиял в свете софитов. Со всех сторон к нему стекались изысканно одетые люди, и приятно было осознавать, что я среди них не выглядела белой вороной.
— Арсений ждет нас возле стенда о пожарной безопасности, — предупредила я Стаса, как только мы вышли из машины.
А услышав в ответ насмешливое хмыканье, тут же засомневалась, а нужно ли их знакомить?
— Стас, может, ты пока в гардероб вещи сдашь? — попросила я без особой надежды на согласие.
— И пропустить встречу века? Нет, соседушка, мне интересно, кто покорил твое трепетное сердечко.
Он сам положил мою руку на сгиб своего локтя и уверенно повел ко входу.
— Не говори ему ничего, — взволнованно попросила я, запоздала начав думать, что зря я вообще договорилась о билетах.
— Даже поздороваться нельзя? У Арсения настолько тонкая душевная организация, что он после этого играть не сможет?
Я попыталась выдернуть свою руку, но Стас прижал локоть к себе и накрыл мои пальцы своими.
