Чуть повернуть голову боссу, коснувшись его подбородка. Переставить руки, попутно палец за пальцем распрямив кулак. Поправить прическу…
Он молчал.
Все так же странно улыбался, провожая меня взглядом, и молчал.
— Может попробовать другой костюм? — почесав кончик носа, задумчиво произнесла я.
— Все, что захочет мой воробушек, — тут же отозвался Ярослав Львович. — Показать гардеробную?
Я тут же представила, какие кадры можно сделать там, и охотно кивнула.
— Тогда идем, — проговорил он и плавно поднялся, отставляя опустевший стакан.
В этот момент мой босс был так похож на сытого, довольного кота! Что я, немного удивленная ассоциацией, и не обратила внимание, как он приобнял меня, увлекая к одной из комнат.
Свет он почему-то не стал включать, оставив открытую дверь в коридор.
Мы прошли к следующей двери внутри комнаты и тут, видимо, сработал датчик движения. Открыв ее, нам предстала гардеробная. Такая, какой я себе ее и представляла.
Длинные ряды вешалок со строгими костюмами отлично сочетались с ящиками из темного дерева. С другой стороны висела более повседневная одежда, но и она выглядела в гардеробной уместно. Особенно хорошо смотрелась коллекция ремней на подставке.
Я уже начала раздумывать, что же такое выбрать, как раздался насмешливый бархатистый голос над самым моим ухом:
— Как ты оденешь меня теперь, воробушек?
Теплое дыхание скользнуло по шее, и тело вдруг покрылось мурашками.
Порывисто вздохнув, я вцепилась рукой в косяк двери и только сейчас посмотрела прямо перед собой.
Там было зеркало.
Логично, в общем-то. Должен же босс, одевшись, понять, все ли в порядке с его костюмом…
Зеркало было. Вот только показывало оно не босса, а что-то… что-то…
Я сглотнула, чувствуя, как жар опаляет мои щеки, и через зеркало встретившись взглядом с ним.
Он стоял близко. Очень близко.
Одна рука его опиралась на косяк двери. Прямо над моей рукой…
Вторая же… Вторая лежала на моем бедре. Когда только успела? Почему я не заметила?..
Он улыбался. Довольно, чуть насмешливо.
Казалось, я могла бы уже привыкнуть к этой улыбке, но в его серых глазах таилось что-то еще кроме теплой насмешки, что-то, что заставило меня испуганно сглотнуть, а сердце — пуститься вскачь.
— Я… — я вздохнула, не смея даже отвести взгляд от своего начальника, и сразу почувствовала, как чужие пальцы погладили мое бедро. — Я…
— Да? — даже не произнес — промурлыкал мужчина.
— Я думаю на сегодня фотографий достаточно, — прошептала я, чувствуя, будто внутри меня что-то плавится, что-то тягучее и горячее расположилось на груди и… и внизу.
— Как скажешь, воробушек, — вновь улыбнулся Ярослав Львович мне через зеркало и… и вновь погладил мое бедро.
Он молчал, молчала и я. Теряясь в ощущениях, в словах, в мыслях… в том, что стоило сделать, и в том, чего делать совсем не стоило.
— Я… — вновь начала я и вновь сглотнула не в силах сразу продолжить фразу.
Но он ждал. Не торопил, не отводил глаз, только ждал.
— Можно… Можно, я пойду спать?.. — голос прозвучал жалобно, просяще. Будто я совсем не верила, что меня кто-то просто так возьмет и отпустит.
Но он отпустил. Не руками — словами.
— Конечно, можно. Маленьким впечатлительным воробушкам, давно пора спать, — улыбнулся он и, повернув голову, коснулся носом моих волос. — Давай я провожу. Ты не очень уверенно стоишь на ногах. Видишь, приходится тебя поддерживать…
Конечно, он не обнимал меня. Просто поддерживал. Я же сама чуть не упала…
И да, помощь Ярослава Львовича очень пригодилось, когда мы развернулись, чтобы выйти из комнаты, и мой взгляд упал на огромную кровать.
Ноги как-то совсем перестали слушаться, а до меня с огромным опозданием дошло, что я сама чуть ли не за руку потащила своего начальника к нему в спальню! И все ради фотографий!
Что он обо мне подумает!..
— Тебя понести, воробушек? — уточнил босс, когда мы замерли перед его кроватью, но этот вопрос привел меня в чувство.
— Нет-нет-нет! Все хорошо, просто… Просто устала. Да, устала...
Он едва слышно фыркнул.
— Голова кружится? Хочешь прилечь? — спросил он с показной заботой.
— Нет-нет! — тут же воспротивилась я. — У себя… Я полежу потом у себя…
Ярослав Львович усмехнулся, но продолжать расспросы не стал, проводив до комнаты и с обаятельной улыбкой пожелав приятных снов.
Закрыв дверь и оставшись одна, я просто стекла на пол.
Никогда! Никогда больше не буду пить с ним! И вообще пить…
Глава 21
Утро наступило рано. Иначе оно и не могло поступить, я же своими руками его «настроила».
Будильник сработал в шесть.
Вначале я не поняла, зачем он мне нужен в субботу утром, а потом вместе с головной болью пришло воспоминание о принятом решении. Точно. Хватит в моей жизни неловкости!
Не представляю, как буду смотреть в глаза Ярославу Львовичу… Вроде ничего предосудительного не произошло… Мы говорили, а потом я его фотографировала… Вот только стоит вспомнить вчерашний вечер, как начинают гореть щеки и еще что-то в груди…
Сложно было встать, понимаю, что меня еще ждет душ и путешествие по Москве в душном автобусе, но, когда я вышла на кухню, там меня заботливо ждал графин с водой и упаковка таблеток от головы.
Кажется, я люблю своего начальника!
Так, к моменту выхода из душа, головная боль прошла, и мне захотелось отплатить добром на добро.
Помниться, Ярослав Львович собирался приготовить оладушки, но раз на завтрак я оставаться не планирую, в качестве извинения приготовлю их сама.
Почему-то я ожидала, что, хотя бы концу готовки, Ярослав Львович сам выйдет на запах еды, но нет. Он продолжал спать.
Правильно. Ему-то стыдиться нечего. Смысла вставать и убегать с утра пораньше, как следствие, тоже нет.
Накрыв тарелку с оладушками салфеткой, я, нерешительно помявшись, пошла к спальне, в которой уже успела побывать накануне.
Хорошая дверь, темная, деревянная.
Вытерев о штаны вдруг ставшие потными ладошки, я тихонько постучала в дверь. Подождала. Постучала еще раз. Ответа не было.
Я планировала попросить Ярослава Львовича отдать ключ и закрыть дверь, пока он еще сонный и неразговорчивый. Но в голове представлялось, что он сам выйдет из комнаты, как только я постучу. И что делать? Ждать, пока он проснется? А если это произойдет ближе к двенадцати? Я же вся изведусь…
