Отец, как ребенок, высунув кончик языка, перебирал оружие, укладывая его в отдельный ящик.
Дальше наши трофеи были не менее ценными. Три почти новых стреляющих ножа разведчика и триста патронов к ним. У того крикуна с короткостволом оказался ручной револьверный гранатомет «6 г-30» — убойная машинка, хорошо, что не успел ею воспользоваться!
Что интересно, по карманам мы не насобирали ни копейки, только немного личных золотых побрякушек в виде цепей и кулонов разных. Со всех почти полтора кило. Зато в вещмешках у каждого были не меньше десяти тысяч долларов, и все номиналом по пятьдесят новыми хрустящими купюрами, да еще и рублей совсем немного.
Но самый большой трофей это клетчатая сумка челночника, плотно забитая такими же новыми, но только теперь стодолларовыми купюрами.
— Можешь не считать! — отец указал на сумку. — Пять миллионов. Проверено! Да и разведка нам докладывала как раз о такой сумме!
— Откуда у них столько денег? Зачем они им здесь? — я удивленно посмотрел на сумку.
— Война, сынок! Война любит деньги, очень любит! А эти деньги, как считают наши эксперты в Москве, предназначались для подкупа местного руководства и местного военного начальства. Вот так вот, а мы их значит того… изъяли с тобой!
Упаковали мы все эти трофеи в два огромных рюкзака, деньги решили оставить в сумке, так удобней тащить.
Казалось бы, вроде всё хорошо, и с моими испытаниями покончено, я живой, почти цел, трофеи знатные, но был в этой истории один очень неприятный для меня момент… Такой, что даже сейчас, по прошествии стольких лет при воспоминании о нём у меня сводило зубы от досады. Когда потрошили карманы боевиков, то я наткнулся на своего бывшего сослуживца — Казбека. Он как раз был в той первой четверке, что попалась мне в пещере в самом начале.
Да, судьба… что тут сказать, не узнал я его! Да если бы и узнал, что бы это изменило? Нет, ничего!
Эх, Казбек-Казбек, вот беда-то!
Я грустно погладил его пыльные волосы и закрыл ему глаза.
Зачем он здесь? Что его заставило выбрать этот путь? Ведь он даже не из этих мест. Ненависть к русским? Нет, не поверю! Религия? Тоже нет, он сало трескал побольше нашего и брагу втихаря с Фомой хлебал будь здоров. Что тогда… деньги? Да, наверное, деньги!
Деньги, пропади они пропадом эти деньги!
Эх, Казбек-Казбек! Как же жаль-то! Никогда бы не подумал, что наша с тобою встреча после армии вот так произойдет…
Я еще долго вот так сидел возле его тела, размышляя о том, как неожиданно нас свела судьба в этой пещере, а перед моими глазами был он и, весело смеясь, толкал мой дембельский уазик, крича мне в окно: «Увидимся брат, обязательно увидимся!».
Вот и свиделись…
Я с досады сжал челюсти. Сзади тихо подошел отец.
— Знакомый?
— Друг! Служили вместе!
Отец ничего не стал говорить, просто отошел в сторону и присел на корточки, в глазах понимание и… сочувствие!
Еще в этой пещере мы нашли около ста килограммов мощной взрывчатки. Заложили ее так, чтобы надежно обрушить вход, и затем подорвали, похоронив там Казбека и всех остальных боевиков вместе с ним.
Затем погрузили все наши трофеи на обнаруженный в соседней пещерке джип и покатили отсюда в сторону дома.
Как мы потом добирались до Москвы, это уже отдельная история. С нашими возможностями вовсе проблем никаких не возникло, было даже немного весело.
Доехали на трофейном джипе до границы с Осетией, машина, конечно, хорошая, но пришлось ее сжечь, слишком уж она была приметная.
Затем остановили на трассе грузовик и доехали на нём до Владикавказа. Уже там купили на автомобильном рынке подержанный, но еще крепкий внедорожник «Ниссан-Терано». Загрузились, заправились и помчались с ветерком в сторону Москвы.
Останавливали нас, правда, на всех постах, но нам-то что!
— Права, документы на машину! Что везете? Запрещенное есть?
— Вот, пожалуйста! — я подал гаишнику, вырванный из обычной тетради листок.
Он покрутил его, внимательно вчитываясь в совершенно чистый лист.
— Так. Отлично! С документами порядок! А это что? О, арбузы! Никогда таких не видел!
— Вот везем в Москву, родственников побаловать!
— Хорошо вашим родственникам, — вздохнул милиционер, отдавая обратно листок бумаги. — Счастливого пути! — козырнул гаишник, и мы покатили дальше.
Вот так, не спеша и с остановками, мы и добрались до Москвы.
Воспоминания о Казбеке опять немного подпортили мне настроение. Прошли уже больше семи лет, как закончились эти непростые, прямо скажем, испытания, и чувство вины притупилось, но всё равно, когда я вспоминаю об этом, мне всегда становится грустно.
Ночью, правда, Казбек мне не снился. Ночью мне снились совсем другие сны. Скалы, море, трехпалый отпечаток, ничего не изменилось за эти годы. Один и тот же сон возвращался каждую ночь. Я уже привык его не замечать. Сон как сон…
Глава 12 Папа конспиратор
Я посмотрел на часы.
Отец вот-вот должен уже подойти. Странный он какой-то сегодня! Весь на шифре, на загадках!
Сначала назначил мне встречу на тайной квартире, потом перенес ее сюда. Не нравится мне всё это, ох, не к добру! Видимо, сильно его припекло, раз он так сегодня осторожничает.
— Привет, любимый! Извини за опоздание! Давно ждешь? — чмокнув меня в щёку, рядом уселась невысокая и очень миловидная девушка лет двадцати.
Ее я заметил минутой ранее. Войдя в кафе, она остановилась на входе и прошлась взглядом по помещению. Выделив меня из десятка посетителей, она тут же уверенно направилась ко мне. Ее, ничего не выражающий, затуманенный взгляд, сказал мне о том, что папа неплохо над нею поработал.
Уставившись на меня мутными глазами, она жеманно пожала плечиками и извиняющимся голосом произнесла:
— Ну, милый! Не обижайся! Я так спешила. Давай я тебя лучше поцелую! — она потянулась ко мне через стол, встав на цыпочки.
Меня этот цирк немного позабавил, и я помог ей, приподнявшись, сделал встречное движение.
— «Метрополь», 203 номер, через полтора часа! — быстро прошептала она мне в самое ухо.
Ну и папа! Ну конспиратор!
— Что тебе заказать? — подыграл я девушке.
— То же, что и себе, штрудель с мороженым и чай! — весело сказала она, развеяв мои последние сомнения.
Отец прекрасно знал, что когда я бываю в этом кафе, то всегда заказываю только чай и штрудель с мороженым. Так качественно под контроль эту девушку мог взять только я или мой отец. Марго, конечно, тоже делала успехи, но до такого уровня ей еще очень и очень далеко и, если уж сказать откровенно, то ей не достичь его никогда.
