«Опять, мать его, какой-то нелегкий час! — раздраженно подумал Решетов. — Мне по барабану отношения с Эрмином, незримые угрозы и прочая политическая хрень! Я пришел к тебе со своим горем! — хотелось кричать ему»
Тем не менее, он вежливо кивнул и присел на первый попавшийся стул.
— Итак, — откашлявшись, возвестил Тавр. — Вот что мы имеем на данный момент … Вчера ко мне прибыл полномочных посол Эрмина с грамотой, в которой наши соседи напрямую обвиняют нас в нарушении границ, провокациях и вооруженных нападениях на караваны купцов. Все эти акции были совершены всадниками в обмундировании воинов Тирантома …»
Пока лорет описывал подробности и неоспоримые факты, предъявленные Эрмином, Сергей внимательно изучал черты лица великого правителя, его порывистые движения и заметное даже на расстоянии учащенное дыхание. Да, до него в последнее время доходили слухи, что лорет заметно сдал и, возможно, весьма серьезно болен, но чтобы так …
Шеки правителя впали, кожа имела нездоровый синюшный цвет, а белки глаз были испещрены сетью кровеносных сосудов. Движения Тавра, судорожные и резкие, создавали впечатление того, что говорящий неимоверно торопится — словно у наркомана при ломке, или у смертельно больного человека, спешащего свершить перед кончиной как можно больше дел.
Все это наблюдал, естественно, не один Решетов — в глазах присутствующих Сергей наблюдал по отношению к лорету сочувствие и даже жалость — грустно смотреть как угасает некогда могущественный человек. Но, как весьма немаловажный нюанс, воспринял Седой косой взгляд Гая Морно, лишь на миг прорвавшийся сквозь личину подобострастия. Может быть — всего лишь показалось?
Заканчивая свою речь, Тавр устало вопросил присутствующих:
— А теперь я хотел бы услышать ваши мнения по поводу происходящего …
Далее последовали многословные и витиеватые соображения членов военного совета. По большей части, все они сводились к одной версии происходящего — Эрмин провоцирует войну, выставляя своих солдат, переодетых в воинов Тирантома за грабителей, занимающихся планомерной экспансией приграничных с Тирантомом территорий.
— А почему бы не учесть и такой вариант — провокации устраивают военные подразделения самого Тирантома? — задал вполне резонный вопрос Андрей Разумов. — Разумеется, весьма определенные подразделения …
— Легата Разумов! — вскинулся на него Гай Морно. — Вы, вероятно, что-то пропустили в нашей беседе! Все инциденты происходили на территории Эрмина!
— Я не выдаю свои слова за истину, — уклончиво ответил полковник. — Я лишь хочу сказать, что мы обязаны проверить все версии …
Тавр обратил свой взгляд на Решетова:
— А что нам может посоветовать в сложившейся ситуации легата Сергей Решетов?
Седой вздохнул и, тщательно подбирая слова, ответил:
— К моему большому сожалению, я не политик и не стратег. Всю свою жизнь я занимался более, так сказать, деликатной деятельностью. Но, если присутствующих все же интересует мое мнение, то … Как сказал легата Разумов — необходима проверка всех возможных сценариев развития событий. Вариантов в данной ситуации могут быть десятки. Как и заинтересованных в конечном результате лиц …
Он довольно многозначительно умолк.
Тавр отчаянно потер свои покрасневшие, слезящиеся глаза. После этого он поднял горящий взгляд на присутствующих.
— Надеюсь, все вы понимаете, что мы не должны допустить глобального военного конфликта. Поэтому повелеваю! Гай Морно, ты направляешься к границам с Эрмином с целью непрерывного патрулирования и локализации возможных конфликтов. Возьми с собой лучших дипломатов, способных договориться с соседями. Дормис, ты поднимешь всю шпионскую сеть, но добудешь мне данные об истинной природе происходящего! Ну, а мы, — он многозначительно взглянул на Андрея Разумова, — будем готовиться к возможному нападению. Сергей Решетов, — Тавр саркастично усмехнулся, — хоть ты уже не единожды напоминал мне о том, что не присягал короне, но … Ты можешь чем-то помочь?
Сергей открыто взглянул в запавшие очи правителя и честно ответил:
— Боюсь, лорет, что в данный момент меня более беспокоят проблемы личного характера. Извини за откровенность, но пока я их не решу, то не смогу участвовать в вашей геополитической канители. А уж потом — как карта ляжет … И, я пришел к тебе за помощью!
Присутствующие начали было возбужденно перешептываться, возмущенные дерзостью его речи, но Тавр решительно пресек этот гул.
— Сергей, зная тебя, я уверен в том, что ты имеешь веские причины так говорить. Чуть позже я выслушаю тебя, и мы все обсудим.
Когда они остались вдвоем, Решетов подробно рассказал лорету историю о гибели своей жены и воспитанницы. Не забыл упомянуть и о покушении на Витаро и своего сына. Когда он закончил свое повествование, Тавр надолго впал в тяжкие размышления. Наконец, взгляд его прояснился, и он с жалостью взглянул на собеседника:
— Ты утверждаешь, что это сделали золотые плащи?!
— Да! — с жаром ответил Седой. — И у меня есть веские доказательства!
— Чего же ты хочешь от меня? — в тоне лорета сквозило недовольство и раздражение.
— Справедливости, Тавр! Это же твое кредо! Если ты, конечно, до сих пор — Тавр Справедливый! Немного истории, если позволишь. Именно алкады, нанятые твоим братом, устроили покушение на отца моей жены.
В ответ Тавр поморщился и взмахнул рукой, словно отгонял какую-то неприятную мысль.
— Не трожь память моего брата! Хоть он и был изрядным …мм, негодяем — свое он получил сполна! Что же касается нанятых им алкадов, то ты самолично расправился с ними, если я ничего не путаю!
— Да! — тряхнул головой Седой. — А теперь эти мрази вновь приходят в мой дом и режут, словно скот, обитателей поместья! Убивают мою жену! Тяжело ранят моего тестя! Они едва не убили меня вместе с малолетним сыном!!! Я не могу этого так оставить! Всегда, когда на моем пути встает человек в золотистом плаще, он забирает жизни дорогих мне людей!
— И что ты хочешь?! — вскинулся Тавр. — Чтобы я вручил тебе меч отмщения и запустил, словно хищника, в святую обитель?!
Седой тяжело перевел дух и тихо произнес:
— Тавр, я вижу, что ты тяжело болен … И, вероятно, ты все чаще обращаешься к богам Зетро, дабы подготовить для себя местечко в их чертогах. Где тот, мечущий молнии, громовержец, которого я видел при своем первом визите сюда?! Ты стал смиренным монахом и поэтому отказываешь в справедливости убитому горем мужу?!
Седой понимал, что, выходя из себя, он играет с огнем, но остановиться уже не мог. Он поднял взгляд на лорета — глаза того действительно были готовы испепелить дерзкого легату. Но, прошло мгновение, и очи лорета потухли. Он шумно выдохнул и спрятал свое лицо в ладонях.
— Не дерзи мне легата, — сдавленно произнес он. — Я действительно тяжело болен, и боюсь, что осталось мне недолго. А что касается служителей Зетро, то … Пойми ты! Это религия! Это — целый мир! Это десятки тысяч утешенных страждущих! Алкады помогают бездомным, кормят голодающих, лечат больных во времена эпидемий! А ты предлагаешь их всех под нож?! Так что ли?!
