Подлинное избавление, восторг надежды.
Красными от недосыпа глазами Керри смотрел на экран, где показывали, как душа покидает тело, – именно так, как он представлял, – и плакал.
– Выпусти меня, выпусти, выпусти, – тщетно умолял он свою человеческую оболочку.
Напрасно Керри ожидал вознесения. Он по-прежнему оставался на своем месте, и вскоре алгоритмы YouTube после тщательного анализа угадали предмет его интереса и предложили десять самых популярных снимков вскрытия знаменитостей: Джон Кеннеди, лицо, застывшее на истечении срока годности, рыжеватые волосы, запачканные мозгами и кровью; рука Майкла Джексона крупным планом, там, где сияла перчатка с блестками, теперь бирка со штрихкодом; Брюс Ли, рот зашит как футбольный мяч, тонет в отделанном атласом гробу…
Ты товар, самый обыкновенный товар.
Даже твоя смерть – не их вина, это твоя вина, ты сам повел псов по следу из своей крови…
Иисус стал налоговым убежищем.
Призрак Фреда Астера поздней ночью продает в телевизоре домашние электровеники.
Снимок Джона Леннона. Залитое кровью лицо на каталке. Это же величайший композитор и певец времен Керри. Родился в Ливерпуле во время бомбежки. Стать героем рабочего класса – вот что нужно. Выставлен на всеобщее обозрение. Если бы они смогли сделать это с Джоном Ленноном…
Керри пошел в ванную, принял душ и прихорошился.
Не стыдно перед потомками, если сегодня вечером его сердце не выдержит.
Часы показывали 5:17, 5:39, 6:40. И как только глаза стали слипаться…
На стройке Свинякова возобновились работы. Новые сверла, доставленные из страны бурильщиков, мощные камнедробилки, которые долбят и крошат, выносят мозг даже сквозь закрытые окна. От полиции никакого толку, русский действует в рамках закона. Керри выудил пузырек «Амбиена» из ящика прикроватной тумбочки. Вытолкнул в ладонь две таблетки и проглотил. Кровать напоминает о Хелене Сан-Висенте. Тут она лежала. Переосмыслил попытку самоубийства – это больше не акт отчаяния, а вызов. Еще одна таблетка – и, наконец, дар сна.
Проснувшись, Керри увидел перед собой дочь Джейн и своего шестилетнего внука. Джексон сморщился от запаха ночного пота и грязных простыней и заткнул нос.
– Воняет задницей, дедушка.
– С тебя доллар за ругательство.
– Задница – это не ругательство.
– Почти. А это что? – Керри показал на толстую книгу в руках у Джейн.
«Греческие мифы» Д’Олера.
– Джексону задали в школе. Они изучают греческую мифологию.
– Почитай, мамуля, – попросил мальчик.
– И я с удовольствием послушаю, – сказал Керри.
Джейн раскрыла книгу. Его дочь, его прекрасная дочь, которую они с первой женой Мелиссой привезли из детской больницы в однокомнатную квартиру рядом с парком Мак-Артура. Дочь, светившаяся радостью в плетеной корзине, когда они с Мелиссой на пожарной лестнице читали друг другу «Спроси у пыли» Фанте.
Теперь Джейн читала ему.
Она долистала до страницы с закладкой.
– Прометей, видя, как страдает его народ, решил похитить у Зевса огонь, хотя знал, что его ждет суровое наказание. Прометей поднялся на Олимп, взял тлеющий уголь из священного очага и спрятал его в полом стебле фенхеля.
Она передала книгу Джексону:
– Покажи дедушке, как хорошо ты умеешь читать.
Керри сел на кровати, не отрывая глаз от мальчика, который гордо взял книгу и медленно заскользил по тексту:
– Прометей принес огонь на землю, передал людям и наказал следить, чтобы божественный огонь не погас.
Слова, как капли воды, упали на иссохшую душу Керри.
– С тех пор люди перестали дрожать от холода по ночам, животные боялись яркого света и не решались нападать на людей.
– Боже, как красиво, – сказал Керри, откинувшись на подушку.
Затем внук чмокнул его в щеку – так неуверенно, что Джейн сразу вспомнила сценку с маленьким мальчиком с палкой и мертвой птицей, которую они видели несколько дней назад. И жалостливый взгляд шестилетнего наследника, застыв в сознании Керри на несколько часов, превратился в решимость: если нет повода жить ради себя самого и даже доказательств, что он вообще когда-либо ради чего-либо жил, то можно сделать это ради его маленькой девочки, ради ее маленького мальчика.
«Я согласен на бегемотов», – написал Керри Элу Спилману. «С чего бы ты передумал?» – «Да так…» – «Ну и пусть считает, что последнее слово за ним», – решил Спилман, восхищенный точностью предсказаний искусственного интеллекта управления талантами TPG: не звонить и не оказывать знаков внимания – и Керри примет предложение в течение сорока восьми часов.
Глава 12
На грунтовой дороге, стертой со спутниковых карт, бронированный «Эскалейд» сбавил ход.
Пейзаж постепенно терял упорядоченную структуру, сплющивался и в конце концов распался на охристо-синие полосы.
Американская пустыня – это колыбель ужаса и удивления, последний нефильтрованный портал в иные миры, дверь и в ад, и в рай.
Керри смотрел в окно и прокручивал в голове зернистые черно-белые кадры: Оппенгеймер в неизменном твидовом костюме. Нервничает, не выпускает из рук сигарету. Смотрит, как по такой же овечьей тропе везут атомную бомбу, сюжетный поворот истории, deus ex machina
[44], вещь, способную уничтожить все. И только данные вырвутся в космос с последним вскриком Земли.
Керри представил, как его старые твиты дрейфуют через альфу Центавра. Внедорожник затормозил, подняв облако пыли, сквозь которое Керри разглядел пять сверкающих на солнце сферических куполов, похожих на гигантские яйца. Ему показалось, что оттуда вот-вот вылупятся змееныши, измазанные слизью.
Из центрального здания с натянутыми деловыми улыбками вышли мужчина и женщина.
– Лала Хормел, – сказала худощавая блондинка лет сорока.
За ярко-синими контактными линзами проглядывал родной карий цвет. Керри пожал руку, обратив внимание на золотой перстень с гравировкой в виде раскрывшего клюв сокола.
– Я партнер TPG, отвечаю за коммуникации с Голливудом.
– Сэтчел, – представился рано облысевший помощник в круглых очках. – Сэтчел Леблан, работаю вместе с Лалой.
– Я в отличной форме, – Керри повторил слово в слово то, что велели агенты. – Не терпится приступить к работе…
– Замечательно!
– Я полон энергии.
– Приятно слышать.
В глазах промелькнул огонек антагонизма, и Керри добавил, пожалуй, чуть громче, чем положено:
