– Тебе нравится, Мэй? – поинтересовалась Голди. – Ты рада, что находишься здесь, а не в унылом старом Бруклине?
– Ты же знаешь, что да. Сколько раз мне это повторять?
– Если мы в скором времени не поедим, я рухну от упадка сил, – заявил Джером.
– Поездка на велосипеде оказалась для тебя слишком трудной? – поддразнил его Томас. – То-то ты еле тащился.
– Я не тащился! – негодующе возразил Джером. – Я отвлекался.
– На что? – уточнила Линетт.
– На твою очаровательную лодыжку. – Джером бросил раздраженный взгляд через плечо. – Эта женщина все время задевает мой затылок своей шляпой. Какого черта вы носите такие большие шляпы?! Они действуют на нервы. Ладно тут, так вы еще в театр их надеваете.
– Не далее как вчера вечером я смотрел пьесу сквозь стаю птичек перед моими глазами, – поддержал друга Томас. – Хотя признаюсь, я развеселился, представив в красках, как они заклюют до смерти обладательницу головы, на которой сидели.
Я улыбнулась, хотя пустая болтовня мне уже изрядно надоела. К счастью, вид из окна стоил скуки, грозившей меня одолеть.
Джером подвинул свое кресло поближе к столу и подальше от агрессивной шляпы.
– Ну, что мы будем вкушать, милые дамы?
– Лично я неравнодушна к запеченным устрицам, – сказала Линетт.
К столу подошел официант – принять у нас заказ. Джером с Томасом принялись выяснять, кто его сделает.
– Нет, предоставь это мне, – заявил в итоге Джером. – Я знаю, что здесь должна непременно попробовать Мэй.
Оторвав глаза от меню, я посмотрела на Джерома:
– С чего ты взял, что мне понравится?
– Я понял это, взглянув на тебя. Доверься мне, в выборе блюд я – мастак!
– Ты в этом – полный профан! – не согласилась Линетт. – Как-то раз ты заказал мне улиток и клялся, что они мне понравятся!
– Ты сама мне сказала, что любишь эскарго.
– Я пыталась тебя впечатлить. Да, сознаю, это было глупо с моей стороны. Зато название у этого блюда такое французское!
– Оно и есть французское.
– Из улиток…
Официант вежливо застыл рядом с нами, но я ощутила его нетерпение.
Джером снова сосредоточил на мне взгляд, заставивший мои щеки зардеться. Я еще не вполне привыкла к их манере флиртовать. Как, впрочем, и к тому, что подобное заигрывание ничего не значило.
– Дай подумать… О, я понял! Ты очень серьезная девушка. Следовательно – ничего декадентского. А что-нибудь вроде цыпленка под майонезом.
Голди тяжело вздохнула:
– Мэй уже начинает скучать. А ты еще больше нагоняешь на нее скуку. Начнем с икры!
– И шампанского. – Томас обратился к официанту: – Сэр, нам действительно понадобится много шампанского.
Официант с видимым облегчением удалился.
Глаза Джерома устремились в дальний конец зала:
– Боже, да здесь Эллис Фарж!
Проследив за взглядом Джерома, я увидела темноволосого мужчину, сидевшего в одиночестве за столом и поигрывавшего бокалом с вином. Он был очень бледен – лицо словно высечено из камня, почти изможденное. И он кутался в теплое пальто, как будто ему было холодно. Хотя день выдался чудесным и солнце изливало на клиентов ресторана тепло через окна.
– А кто такой Эллис Фарж?
– Всего-навсего самый популярный и востребованный архитектор в Сан-Франциско, – пояснил Джером.
Наклонившись вперед, Линетт понизила голос:
– Я слышала, он даже временно не принимает заказы.
– Ну, он же не может объять необъятное, – резонно заметил Джером. – Его все хотят заполучить. Он завален работой.
– Но не настолько же, чтобы отказывать заказчикам?
– Я в этом сомневаюсь, – уверенно заявила Голди. – Мой папа обратился к нему, и я не представляю, чтобы даже такой известный человек, как мистер Фарж, отказал «Салливан Билдинг».
– Ну-да, конечно, никто не смеет отказать «Салливан Билдинг», – пробурчал Томас так тихо, что кузина, скорее всего, не расслышала его слов.
– А я удивлена увидеть его здесь. По слухам, он ездил в Дель-Монте, – сказала Линетт.
Отведя глаза от меню, Голди покосилась на мистера Фаржа:
– Он вернулся несколько дней назад. – Все посмотрели на кузину в изумлении. – Вы что – не читаете светскую хронику? Он упоминался в колонке «Прибывшие» еще на прошлой неделе. – Голди ухмыльнулась и подтолкнула меня локтем: – Может, подойдешь к нему и представишься?
На мгновение я подумала, что она говорила серьезно. Но потом решила, что Голди пошутила, и рассмеялась.
– И правда, почему бы нет? В этом же нет ничего предосудительного? И он не сочтет меня дерзкой или легкомысленной…
– Я другое имела в виду, – прошептала мне на ухо кузина. – Ты могла бы показать ему свои эскизы.
Внезапно Голди напряглась.
– О господи… – пробормотала она.
Я еще не видела такого выражения на лице Голди. Его скривил испуг или даже страх. А я и не подозревала кузину в робости.
– Что такое? – спросила я в тревоге. – В чем дело?
Джером оглянулся через плечо.
– Не смотри! – шлепнула его по руке Голди.
– Кто там? – прошептала Линетт.
– Я узнаю эти перья всюду, – тихо присвистнул Томас. – Ну и ну! Как интересно!
– Что интересно? – потребовала ответа Линетт. – Если вы мне не скажете, я сама посмотрю.
Но Голди выглядела так, словно пыталась перебороть приступ тошноты. Схватив со стола салфетку, она стащила ее себе на колени, судорожно комкая пальцами.
– Голди, кто это? – снова поинтересовалась я.
Не успел этот вопрос слететь с моих губ, как высокий аристократичного вида мужчина с темными, приглаженными маслом волосами и длинной шеей, обмотанной клетчатым шарфом, приблизился к нашему столику со старшей по возрасту дамой; в ее шляпе колыхались черно-белые перья.
– Мисс Салливан, надеюсь, у вас все хорошо, – произнес мужчина с едва уловимой улыбкой, а затем его взгляд устремился на меня, и он продолжил: – Я слышал, у вас гостит кузина. Все только об этом и говорят.
Голди не сказала ни слова. И вид у нее был такой, словно она вообще лишилась дара речи.
Такого я тоже еще не замечала. Чтобы Голди осталась без слов! Более того, всех остальных ее молчание поразило не меньше меня. А незнакомец ждал. И я из вежливости сказала:
– Здравствуйте, я – Мэй Кимбл.
Мужчина прикоснулся к шляпе:
– Очень рад нашему знакомству, мисс Кимбл. Позвольте мне представить вам миссис Джеймс Хоффман. А я – Стивен Олрикс.
