Однако везение было не бесконечным. Из-под бетонной плиты, на которую только что наступил соседний с моим робот, вырвался белый хлыст скрученного в узкое торнадо воздуха. Этот белый ветер сверлом ввинтился в доспех, разделился на несколько потоков, за мгновения разрезая робота на куски. «Рой» лишился бойца, а наружу из-под лопнувшей плиты выбрался английский одаренный. Отброшенные стихией обломки робота вспыхнули фейерверком на высоте в двадцать метров.
Десяток пуль врезался в его покров раньше, чем британец успел утвердиться на ногах. Каждое попадание в защиту воздушника заставляло его пошатываться, сбивая концентрацию. Я видел, что на голове одаренного хватает потеков крови, и только это, наверное, не позволило ему сразу сориентироваться и пойти на прорыв к своим.
Покров держал тяжелые пули, сбивая их траекторию, но и сам воздушник не мог использовать мощные техники. Контузия при обстреле с кораблей да постоянные попытки роботов пристрелить врага мешали англичанину сосредоточиться.
Но отбиваться, задерживая «Рой», он вполне мог. Еще один воздушный хлыст ударил в сторону моего робота. Но техника столкнулась с включенной в последний момент блокировкой магии, и техника развеялась, не причинив вреда. Британец потерял мгновение, оценивая обстановку.
Ему, естественно, не было видно, что защита была тут же отключена, как только робот перестал в ней нуждаться. Однако Воздух — опасная стихия в умелых руках. Англичанин просто чувствовал, что барьер, принявший на себя удар хлыста, отсутствует. А потому сделал то, что мог в такой ситуации.
Целая очередь воздушных плетей обрушилась на моего робота. «Рой» включал и отключал блокировку каждый раз, сбивая технику и при этом не расходуя лишнего заряда. Зато пока воздушник напирал на одного робота, к нему подобрались новые. Слаженным залпом они не только пробили его покров, но и порвали англичанина на части.
Что ж, не самый лучший расклад — все-таки одного робота он с собой забрал. Однако эффективность моего «Роя» уже доказана. Будь на месте роботов реальные люди, и воздушник перебил бы половину, прежде чем его самого отправили на тот свет.
Снова загорелись вспышки взрывов впереди — артиллерия продолжала бить по технике Британской империи. «Рой» рассредоточил роботов по территории порта, назначив каждому отдельный сектор. То и дело раздавались одиночные выстрелы. Пару раз рванули брошенные выжившими гранаты, но существенного ущерба не нанесли.
Роботам не требовалось много времени на реакцию, а мелкие осколки всего лишь царапали доспех.
Со стороны острова загудели двигатели ракет. В дело вступила британская авиация. «Рой» забегал по разрушенным укреплениям, заставляя роботов залегать в обломках или нырять в обнаженные подвалы. Однако массированный удар все равно уничтожил троих.
В небе мелькнули три силуэта английских самолетов, идущих вдоль берега. За ними с небольшой задержкой устремились ракеты, посланные с кораблей. Один пилот резко развернул машину, принимая удар на себя, и в темном небе расцвел яркий взрыв, из которого плеснули потоки горящего топлива, а на землю посыпались обломки самолета. Однако этот маневр позволил двум другим уйти на безопасное расстояние.
Но я видел на карте, как все новые и новые корабли подступают к берегу. Приближались самолеты с войсками княжеств, а британская армия отступала вглубь острова.
Свое дело англичане сделали — выиграли время, чтобы отступить и перегруппироваться.
Мой робот остановился в шаге от бетонной границы портовой территории. «Рой» отдал команду, и остальные выжившие роботы заняли позиции для удержания периметра.
Плацдарм для наступления был захвачен.
* * *
Я открыл глаза и отключил правую линзу. Снова проступил мир вокруг, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы мозг обработал и принял новую информацию. Качество передачи было таковым, что я действительно почувствовал себя сражающимся на берегу Британской империи.
Силовые поля, сформировавшие кресла подо мной, все это время сохранялись. И теперь, не меняя положения, я стал спускаться к земле. С высоты окинув взглядом свой город, обратил внимание, что единственным неосвещенным пятном остается воронка на месте бывшей резиденции великого князя Измайлова.
Наступит весна, и на месте, где когда-то жил Рюрикович, я разобью обширный парк. Пусть горожане гуляют вечерами, любуясь на кусочек природы посреди города. Это намного лучше, чем отстраивать там собственный особняк. Ведь построив новое жилье на месте прежнего, я в глазах собственных подданных буду продолжателем традиций Измайлова. А этого мне не нужно.
Прошлое осталось в прошлом, и мне нужно подчеркивать не преемственность власти, а новый виток истории. Так что — засыпать землей и засадить деревьями. И пусть об Измайлове забудут как можно скорее.
Мои подошвы коснулись земли, и я выпрямился. Силовые поля позади меня растворились в воздухе, не оставив после себя и следа. А я отряхнул брюки, на которые успело осесть немного снега, и вошел в свой дом.
Велев прислуге накрывать ужин, я прошел в столовую и вынул лишнюю линзу. Убрав ее в специальную ячейку шкатулки, еще раз вспомнил собственные ощущения от наблюдения за боем «Роя».
Да, Михаил II совершенно прав. Быстрой победы не выйдет — англичане будут сражаться до последнего за свою землю. И делать это успешно, ведь несмотря ни на что, они все еще остаются империей, пусть и лишившейся колоний, но армия Карла IX крепка и обеспечена современным оружием.
— Князь, ужин готов, — сообщила мне служанка.
— Отлично, подавайте, — кивнул я, глядя в окно.
И пока мне накрывали на стол, я наблюдал за происходящим у своей невесты. После просмотренного боя на английском берегу чувство тревоги немного отступило. Однако проверить, что все в порядке, было не лишним.
Но Виктория уже находилась в своем особняке, и никаких больше планов на сегодня у нее явно не было. «Страж» находился в ее покоях и неустанно отслеживал обстановку в помещении. Морозова его присутствия не стеснялась и потому вела себя совершенно свободно.
Понаблюдав за своей невестой, я отключился в тот момент, когда увидел, что она раздевается перед вечерними водными процедурами. Не хватало еще за девушками подглядывать.
Улыбнувшись этой мысли, я принялся за еду. Повара постарались на славу, и я записал себе напоминание обязательно выдать им премию к месячному жалованью. А раз уже открыл свой личный кабинет, где отмечал все запланированные мероприятия по Красноярскому княжеству, стоило озаботиться и созданием новой должности.
Верзин предоставил мне вполне вменяемый план. И завтра я предложу ему перейти ко мне в Слуги. Но не помощником, разумеется, а на должность заместителя по внутренним делам княжества. Для карьериста вроде Федора Дмитриевича это огромный рост, для меня же — снятие некоторой административной нагрузки.
Разумеется, это не значит, что я полностью буду ему доверять. Все-таки человек новый, к нашему роду никогда отношения не имел. Так что контроль за заместителем будет очень плотный. Во всяком случае, пока я не буду уверен, что Верзин не подкинет мне какой-нибудь сюрприз или же не подумает о том, чтобы меня предать.
