Царь не обратил на меня внимания, а вот шагающий сразу за ним Невский нахмурился, впрочем, кроме этого Емельян Сергеевич никак не выказал своего отношения. Остальные члены царской фракции на меня вообще не смотрели, занимая свои места за общим столом.
Открывший двери слуга Кремля подошел ко мне незаметно, и, взяв за рукав, отвел к простому деревянному стулу в уголке. Садиться сразу я не стал, так как государь все еще был на ногах. Но стоило Михаилу II опуститься на сидение, я занял указанное место и приготовился присутствовать.
— Итак, начнем, — взяв в руки ручку, объявил государь, глядя на столешницу. — Первое дело на повестке дня: Толстой. Чего нам удалось добиться за прошедшие сутки?
Со своего места заговорил Соколов.
— Мой наследник сейчас в Японском сегунате, — заговорил Михаил Викторович. — Ведем переговоры по выявлению наемников, которые переметнулись на сторону Хабаровска.
— И как его успехи на этом поприще? — скептически хмыкнул царь. — Сегун уже признался, что отправил свои лучшие части для поддержки Толстого?
— Нет, государь, — покачал головой великий князь Выборгский. — Но мои агенты ведут расследование. Пока что все улики указывают на членов антиправительственной коалиции. Понятно, что сегун старается повесить на своих собственных мятежников все обвинения. Но официально мы пока что не можем предъявить обвинения ему.
— А неофициально? — спросил, откинувшись на спинку кресла, великий князь Киевский. — Может быть, пришла пора дать якудза денег, как я изначально и предлагал? Пусть посмотрят в секретных документах, кому самурай отдавал приказы.
Государь взглянул на него с укоризной. Впрочем, Михаил Викторович ответил сам:
— Только в том случае, если хотим спровоцировать конфликт, — произнес он. — Японская мафия курируется наследником. Как только мы решим выйти с ними на контакт, он тут же доложит отцу. Это не Речь Посполитая, сыграть на противоречиях не выйдет. А если нас уличат в подобном деле, будет международный скандал, и у самураев появится законный повод поддержать Толстого официально — в полную мощь армии.
Можайский фыркнул, но смолчал. Великий князь Киевский, похоже, был приверженцем жестких решительных действий. Впрочем, другой бы в Киеве, представляющем собой мощный международный хаб, и не удержался.
— Каковы шансы, что твой сын что-нибудь найдет? — напрямую спросил Михаил II. — Не подставных лиц, а реальных людей, естественно.
Соколов развел руками.
— Без поддержки местного населения мы ничего не найдем, а сегун не позволит наговаривать на себя, — ответил он. — Это повлечет слишком много вопросов, его люди за последние десять лет наследили по всему земному шару. Если мы привяжем сегуна ко всем делам, где фигурируют его так называемые политические противники, главе Японии придется устроить себе сэппуку.
Я слушал, мотая на ус.
Не то чтобы это была особо охраняемая информация, но само поведение великих князей мне говорило больше, чем их слова. Простое присутствие на подобных собраниях могло бы многое мне дать, чтобы разобраться во взаимоотношениях внутри клана Рюриковичей.
Пока что было видно, что Соколов явно находится по разные стороны с Можайским. И если первый на посту выступал в качестве министра иностранных дел, второй работал под прикрытием, следуя за Михаилом II, хотя и демонстрировал окружающим неповиновение. Казалось бы, что им делить? Но какая-то кошка между ними все же пробежала.
— Пустые разговоры, — покачал головой великий князь Киевский, подводя итог речи Соколова. — Пора заслать в Японию несколько моих бригад. Они быстро наведут там порядок. Опустошим пару городов в назидание, сразу вспомнят, кто виноват.
— Мы не потянем с ними войну, — возразил великий князь Литовский. — Слишком рано, еще поляков не переварили. Захлебнемся.
— Ты просто трусишь, что у тебя опять землицу оттяпают, — заявил Можайский. — Тебе такой подарок сделали, а ты чем отдарился? Где обещанные комплексы, которые ты должен был перебросить из Балтики в Тихий океан?! На северном полюсе во льдах застряли?!
— Я же сразу сказал, что северный флот в деле не участвует, — огрызнулся тот. — Или у тебя есть свободные верфи, чтобы новые корабли построить? Кто его знает, что ты там припрятал в Черном море? Может, турецкие суда? Давай их и отправим на восток! С арабами мы практически в союзе, зачем тебе корабли?
— Нет у меня никаких кораблей, — открестился великий князь Киевский. — Но я своих солдат отправил с самым современным оружием. И они геройски сражаются в Хабаровском княжестве. А ты только и делаешь, что плачешь, как тебе плохо, и денег нет даже границу обеспечить. Ты из Москвы больше денег получаешь, чем Измайлов! И где результаты, Петя? Почему посреди столицы разгуливают твои офицеры с государственной взрывчаткой? Так-то ты платишь своим солдатам, что они германских террористов поддерживают, чтобы концы с концами свести?
— Тихо! — ударив ладонью по столу, велел Михаил II, с помощью ауры власти прерывая спор. — Посольство из Японского сегуната — убрать. Их представителей выслать из страны до выяснения обстоятельств. Совместные проекты заморозить. Ни рубля больше сегуну не уйдет. И на том пока что закончим. Но сперва…
Возражать государю никто не посмел. А Михаил II обернулся ко мне.
— Романов.
— Здесь, государь, — отозвался я, поднявшись на ноги.
— Сможешь заглянуть к японцам так, чтобы они не заметили? — напрямую спросил царь. — Способна на это твоя система?
Великие князья дружно обернулись ко мне. Ни у кого не возникло удивления от самого вопроса, а значит, государь поставил их в известность об «Оракуле». И хорошо, так как они теперь поостерегутся преступать закон, и вместе с тем плохо, так как могут спешно замести следы, если что-то скрывали.
— Если будут мощности, смогу, государь, — склонил голову я. — Но не факт, что есть, что искать.
— Поясни для остальных, — поведя рукой в сторону Рюриковичей, потребовал Михаил II.
Я вздохнул, глядя на великих князей.
— Основная проблема не в том, что у нас нет прямого доступа в секретные архивы чужой страны, — произнес я. — А в том, что устные приказы, если они не были зафиксированы в цифровом виде, не отследить. Скажем, если сегун на приеме переговорил с подданным с помощью шифра, мы этого не обнаружим. А что обнаружим, не сможем распознать как отданный приказ.
— То есть если они назовут нас гайдзинами, и сегун велит отправить нам мастеров суши, мы ничего не узнаем, — хмыкнул великий князь Литовский.
Я промолчал в ответ. Но реакцию его я запомнил. Уж слишком доволен великий князь, что мне не удастся отследить японцев. Это повод направить взор «Оракула» на его вотчину. Неофициально, разумеется.
— Это не повод отказываться от возможности порыться в их дворце, — заявил Михаил II. — Мощности я тебе дам, княжич Романов. Сегодня же получишь их в свое пользование.
