Несмотря на отчаянное сопротивление, Священный Дом Туманных Оков был уничтожен. Победа далась церкви дорогой ценой — по мнению историков, если бы не истраченные тогда ресурсы, спустя пятьдесят лет Вену от османов удалось бы отстоять.
— Уверяю вас, мистер Блэкуотер, у присутствия здесь его преподобия имеются веские основания, в чём вы сейчас убедитесь.
— Сначала разберемся с текущим вопросом. У вас есть разрешение вашего короля, о котором я писал?
— Да, вот оно.
Взяв письмо, я сломал печать и принялся читать велеречивое послание монарха, попутно думая, какую тактику избрать. Положим, причину появления священника выяснить необходимо. Церковь наверняка нашла нечто, с помощью чего рассчитывает зацепить нас и поставить под контроль. Значит, моя цель — вытянуть побольше информации. Ну и желательно заодно подтвердить репутацию Черной Воды как сборища злобных хитрых тварей, связываться с которыми не стоит.
Начать, в принципе, можно прямо сейчас.
— Разве вашего короля зовут не Эдуард?
— Эм… — Камминг, кажется, не сразу нашелся с ответом. — Вот уже год, как на престол воссел его величество король Георг Пятый. Разве вы не знали?
Кажется, последняя фраза у него вырвалась непроизвольно.
— Мы не следим за вашими правителями. Они постоянно меняются, смысл их запоминать? — пожал я плечами. — Итак, слушайте.
Теперь, после получения официально выраженного согласия заказчика наложенного проклятья, можно озвучить его условия. Это не значит, что проклятье перестанет действовать — оно всего лишь изменится. Люди будут знать, что был когда-то род Леро, натворил нечто удивительное, за что король решил наказать его полным забвением. Как ни парадоксально, кто-то из Леро выжил и по-прежнему самоидентифицирует себя с этим родом. Поймать его не могут, потому что проклятье препятствует любым формам идентификации и поиска своего носителя.
Мы его искать не обязаны, свою договоренность с короной Черная Вода исполнила полностью. Так я и сказал.
— Но сейчас заказчик проклятья желает, чтобы оно было снято, и, согласно обычаю, вы обязаны снять его, — возразил Камминг.
— Мы не отказываемся. Однако обязательств бегать за проклятым и уговаривать его постоять, пока идет ритуал очищения, на нас нет. Приводите — снимем.
Как-то прежде проклятые не возражали против исцеления. Вернее, в прошлом была парочка случаев, но там договор прямо предусматривал поимку утратившего разум бедолаги.
— Простите, что вынужден поправить, мистер Блэкуотер, — вмешался помалкивавший до того Рассел. — Должен отметить, что, поступая таким образом, вы нарушаете закон. Свой закон.
— Каким же образом?
— Это и есть та самая причина, по которой я здесь, — не вставая, поклонился священник. — В моём округе последний год происходили необычные явления: открывались полноценные порталы в ад, к счастью, всего лишь на верхние круги; богобоязненные христиане внезапно обретали колдовские способности; оживали отражения в зеркалах, из теней выглядывали чужие лики. Мы провели расследование и не смогли найти причины.
— Обычная флуктуация грани. Подождите пару месяцев, и она вновь окрепнет.
— Увы, и наши, и Министерские оракулы абсолютно уверены, что ослабление вызвано искусственно. Более того — представителю Министерства удалось найти два места проведения ритуалов, но личность колдуна он установить не смог. Ряд признаков заставляет предположить, что в деле замешан тот же неизвестный, которого ищет господин майор и который, как мы теперь знаем, принадлежит к Леро.
— Но уверенности у вас нет.
— В таких случаях не бывает абсолютной уверенности. Тем не менее, подозрения весьма сильны.
Я встал со стула и, подойдя к окну, уставился в хмурый день. На улице шел дождь, люди предпочитали передвигаться кэбами или торопливо обходили лужи под зонтами. Итак, нас хотят пристегнуть к расследованию под предлогом исполнения долга. Стадия вхождения в контакт пройдена, дальше, рассуждая логически, идет развитие успеха — общение, оценка, поиск уязвимых точек, по возможности сбор компромата. В конечном итоге церковь и корона хотели бы видеть Черную Воду, да и остальные Священные Дома, у себя на поводке. Вполне возможный вариант, некоторые сородичи становились пешками в руках смертных и сейчас влачат куда более жалкое существование, чем мы. Если вообще живы.
Незримая Власть, высший закон, установленный Старейшими, действует неумолимо.
По факту сейчас мы видим два явления. Проклятье на имя и второе, напрямую нарушающее первую статью Закона, предписывающую не позволять Изнанке и реальному миру смешиваться. Первое, как я уже объяснил собеседникам, к нам относится постольку-поскольку, мы помогать смертным не обязаны. Скорее, обязаны не помогать.
Зато выяснить, действительно ли грань между мирами ослабляется искусственно и если да, то покарать виновника, мы должны. В этом Рассел, неприятно признавать, прав.
Стоит ли сотрудничать в данном вопросе с церковью и Каммингом? С ними, конечно, будет проще разобраться, они представляют организации с огромными связями и ресурсами. Только сомневаюсь, что надо. Я не гений, не великий психолог, чтобы пытаться переиграть людей, привыкших вариться в мутном котле интриг. Безусловно, опыт в данной сфере необходим — но получать его следует у более дружески настроенных учителей.
— В таком случае, господа, позвольте распрощаться, — повернулся я к людям. — Насчет проклятья я уже сказал, мистер Камминг, но повторюсь — мы готовы его снять и не намерены искать носителя.
— Иными словами, вы отказываетесь, — недовольно сжал губы военный.
— Священный Дом Черной Воды не сотрудничает с церковью. Вам следовало это учитывать.
Надеюсь, они перессорятся.
— Своим отказом вы нарушаете волю ваших собственных прародителей, — попытался переубедить меня Рассел.
— Не вам решать, — бросил я. Спорить с профессиональным ритором я не собирался. — Прощайте, господа. Не скажу, что знакомство было приятным.
В поместье Мерри скучала.
Дети из Священных Домов развиваются быстрее сверстников из обычных людей, это давно установленный факт. Однако высокий интеллект ничего не стоит без наличия простого бытового опыта, чего сестра была лишена. С кем она общается? С бабкой, мной, Лотарем, когда он о ней вспоминает, и Фебой. Поиграть ей почти не с кем, разве что с животными.
Посмотреть деревню мы её не пустим, тамошние дети обязательно сестру оскорбят. Гулять в окрестном лесочке ей быстро надоедает, тем более что там часто пасутся козы, а коз она боится. Совершенно её не осуждаю — наших коз иногда и я боюсь. Лондон далеко, да и не стоит маленькому эмпату посещать большой город. Таким образом, из мест, куда можно сводить, чтобы просто показать незнакомых людей и дать пищу для размышлений, остаётся Перекресток. Весьма специфическое местечко.
