Неимоверно сложно было противостоять мужской, пьянящей, властной ауре Вирласа. Его внушительное, сплошь мускулистое тело, в свете полумрака выглядело порочно привлекательным. Начиная от выступающего подбородка, твёрдой линии шеи, крепкой груди и заканчивая... Туда лучше не смотреть. Распущенные длинные волосы, по бокам заплетенные в две узкие косы, и те лежали на его плечах с потрясающей мужественностью.
Я готова была согласиться променять свои редчайшие бутылечки с зельем на возможность ощутить шелк его волос, бархат сюртука и притягательную силу плеч.
Я перевела взгляд на его губы, и сердце учащенно забилось о рёбра.
Не знаю, кто из нас кого первым спровоцировал. Возможно, я позволила себе слабость, и сделала прерывистый вздох. Возможно, Вирлас решился на безрассудность.
После того как его губы накрыли мои, я с неописуемым блаженством прикрыла глаза. Усиливающийся напор его теплых губ оказался таким соблазнительным, что мне ничего не оставалась кроме, как поддаться и подчиниться его близости.
Поцелуй обжигал, пробуждая дремавший внутри огонь. Языки пламени, зародившиеся в глубинах моего естества, ринулись наружу, затапливая теплом и вызывая дрожь. Цепляясь за плечи Вирласа, краем сознания отметила их каменную твердость. Лишь оказавшись в кольце его рук, я в полной мере ощутила его безграничную силу.
Сминая пальцами шелк платья на талии, ладонь Вирласа поползла выше к груди. Он прикасался ко мне иначе, чем раньше. В его движениях чувствовалось неторопливость, точно он смаковал момент. Грудь через платье идеально легла в ковш его ладони и Вирлас утробно заурчал. В ответ на его дерзкое прикосновение я издала приглушенный стон.
Приятнее было думать, протестующий. Тогда хоть совесть не грызла.
Сжимая и впиваясь когтями в его плечи, я очень остро ощущала его близость. До головокружения. До сбившегося дыхания. От столь бурного поцелуя я быстро охмелела.
Отвечая на его ласки, вслушиваясь в заполошное биение его сердца, я старалась подавить разрастающийся жар в груди. Я и вообразить не могла, какие всепоглощающие ощущения скрывались внутри меня. Вроде и примитивные, но в то же время необузданно восхитительные.
Словно издалека я услышала приглушенный с хрипловатыми нотками голос:
— Сладкая моя, нам нужно немедленно остановиться.
— Не хочу, — задыхаясь, отозвалась я.
— Надо, — полностью разрывая поцелуй, отстранился Вирлас.
Вместе с тем повеяло сквозняком. Неожиданно громкий вскрик ударил по ушам:
— Леди Яла?!
Усуя пришла!
Дурманящее наваждение моментально рассеялось. Я вздрогнула и уперлась ладонями в грудь Вирласа. В отличие от меня он спокойно отреагировал на присутствие горничной. Он неторопливо поправил на мне платье и неспешно поднялся с кровати.
— Ты ничего не видела, — в приказном тоне обратился он к горничной.
— Конечно, не видела, — неестественно деревянным голосом согласилась с ним Усуя, прижимаясь спиной к двери.
Она явно нуждалась в успокоительных травках.
Глубоко вздохнув, я попыталась объяснить ей произошедшее между мной и Вирласом.
— Я неудачно упала, и его величество великодушно излечил мой ушиб.
Про перелом смолчала. Горничная и без того сильно побледнела.
— Вы ушиблись? — отлипла она от стены и бросилась ко мне.
— Самое страшное позади, — ответил ей Вирлас. — Леди Яле гораздо лучше.
Держался он на высоте. Сдержанно и надменно. Вирлас не выглядел смущенным. Предполагаю, он привык к подобным вмешательствам. Тем не менее, мнение Усуи было важным для меня, и я не хотела, чтобы ее кто-нибудь обижал. Пускйа и король. Она стала вроде своего человека. Я чувствовала, что могу ей доверять.
— Вам лучше уйти ваше величество, — умоляюще взглянула на него.
— Опухоль не до конца сошла, — взглянул на легкую припухлость Вирлас.
— Пустяки. До утра пройдет.
Усуя с беспокойством посмотрела на меня, но в присутствии повелителя не стала задавать никаких вопросов.
— Тогда мне нет смысла дольше задерживаться Яла. Добрых снов, — максимально кратко простился со мной Вирлас.
Когда он уходил, я вновь мысленно отметила ширину его плеч и крепко сложенную грудь.
Дополнительные прощания действительно были излишне. Опасный момент с поцелуем остался в прошлом и обсуждать его у меня, не было никакого желания.
Стоило двери за Вирласом закрыться, и я сползла с кровати. Пока я ковыляла в ванную, Усуя шла и бубнила мне вслед:
— Как получилось, что вы упали? Вам плохо после состязания стало? Почему вы меня не позвали? Вы забыли, леди Яла, участницам ни в коем случае нельзя оставаться наедине с мужчиной?
— Даже если этот мужчина его величество? — спросила с лукавой усмешкой.
Горничная замешкалась и отвела взгляд, как будто ее смутил мой вопрос.
— Ему, наверное, позволительно. Он ведь повелитель, — произнесла она очевидную вещь.
Оставив Усую за дверью, я открыла кран в умывальнике, набрала в ладони пригоршню воды и плеснула ее в лицо, остужая пылающие щеки. Я посмотрела на свое отражение в зеркале и приложила пальцы к распухшим от поцелуя губам. Вирлас ушел, а сердце продолжало быстро колотиться в груди. Настало самое время дать себе обещание.
— Никаких больше поцелуев. Никогда. Ни с кем.
С мучительной ясностью осознала невыполнимость данного обещания. Дело было не в моем глупом настрое не целоваться вообще. Проблема в том, что мне понравилось целоваться с Вирласом!.
Глава 14
В личных покоях повелителя
Покинув Ялу, Вирлас незамедлительно вызвал к себе Колдина. По пути в свои покои он продолжал думать о губах ведьмочки. Повелитель жаждал вновь попробовать на вкус их манящую сладость, осыпать поцелуями лоб, глаза, скулы строптивицы. Он жаждал предаваться с ней ласкам до самого утра.
Стоило Вирласу зайти в свои покои, как туту же послышался стук в дверь. Прежде чем идти открывать, он плеснул себе отборного горячительного в широкий стакан, чтобы в голове немного прояснилось.
На пороге ждал у него аудиенции Колдин. Высокий, подтянутый и с улыбкой на пол-лица. Вместе с Вирласом они прошли в его кабинет, прилегающий к гостиной.
— Придаетесь возлияниям перед сном ваше величество? — как всегда нахально выразился он. На людях, Колдин держался сдержанно, не позволяя лишнего, в кругу друзей он давал себе волю.
Выслушав краткий пересказ о непродолжительном разговоре Ялы со стражем, вампир покачал головой:
— Странные дела в драконьем крае творятся. Сидлен, конечно обладает раздутым самомнением, однако хитрости ему не занимать. Зачем почетному главе изумрудных драконов подставлять себя, подсылая к леди Яле своего стража?
