— Так почему тебя Вирлас интересуют мои чувства? — переспросила я, когда ожидание ответа совсем стало в тягость.
Губы повелителя разомкнулись, и он сухо ответил:
— Хотел бы и я это знать.
— Это на что ты намекаешь?
— Ни на что. Забудь.
— Не получится. Мы ведь от природы любопытные. Дело в нашей дружбе? Поэтому ты печешься обо мне?
— Успокойся, Яла. Заверяю тебя, наша дружба не влияет на мои суждения в отличие от...
— Отчего? — не выдержав, спросила я. — Почему из вас ваше величество нужно всё вытягивать?
— Из-за того что я король? — приподнял брови дракон. — Пошли, Яла, пока ты не свела меня с ума своими расспросами.
Закончив подъем по лестнице, мы свернули к покоям участниц отбора. В конце коридора напротив двери стояла дочь лорда Сидлена — изумрудного дракона.
В ее пшеничных, с холодным отливом волосах, то вспыхивала, то гасла россыпь золотистых переливов. Блеск синих, лазурного оттенка глаз и закушенная губа подсказали: Гети похоже была взволнована присутствием короля. Дверь в её покои была приоткрыта. Мыслительный процесс девушки отражался на её лице.
Гети очевидно ломала голову, какого костяного дракона, повелитель делает в крыле невест? И что немаловажно, с чего вдруг Вирласу вздумалось меня сопровождать?
Миновав длинный коридор, мы с повелителем приблизились к леди изумрудных драконов. Дверь в её спальню, как и прежде, оставалась открытой.
Но не только леди Гети не спалось.
Позади, еле слышно щёлкнул дверной замок, и в коридор выглянула Осаруйская княжна. Её взгляд сразу приклеился к нам с Вирласом.
— Госпожа ведьма, почему вы находитесь в присутствие мужчины? Ночью. — Требовательно спросила она, не распознав со спины повелителя.
Избавься княжна от предубеждения ко мне, присмотрись лучше, поняла бы кто мой спутник. Вероятнее всего, она банально не ожидала увидеть короля столь скоро. С их встречи за ужином прошло всего ничего. Уж тем более она не ожидала увидеть его в моём присутствии.
— Ночными прогулками с мужчинами вы позорите себя перед королём, — не добившись ответа, продолжила княжна меня распекать. — Злые языки мокрого места не оставит от вас.
Это она зря.
Вирлас обернулся и метнул на княжну испепеляющий взгляд. Он, молча, смотрел на неё, пока по щекам не пополз румянец, и княжна не опустила глаза.
— Крайне жаль будет исключить ваше сиятельство из отбора за распространение клеветы, — отрывисто бросил Вирлас.
— Простите ваше величество, я обозналась. Я не имела злого умысла. Я искала справедливости. Для вас.
На звук наших голосов из своих покоев вышла внешне приятная утончённая дама. Её спальня находилась рядом с моей.
— Стало быть, вы милочка из тех, кто постоянно нарушает правила? — окинула меня неожиданно серьёзным взглядом гранд-дама ведущая отбор.
— Ошибаетесь, я просто подстраиваю правила под себя, — предвидя недовольство повелителя, вернула ей колкость.
— Представьтесь, кто вы, невоспитанное дитя, — подошла к нам управительница отбором и присела в изящном поклоне перед королём.
Участницы опомнились и запоздало приветствовали, как положено короля.
— Она ведьма! — разогнув спину, указала гранд-даме на мою магическую принадлежность княжна.
— Сильно она тебе доконала? — приняла её слова за ругательство управительница отбором.
Ее сочувственный тон, расположил собеседницу к ней сподвигнув на откровенность.
— Не представляете насколько, — пожаловалась ей Осаруйская красавица. — Только она и, правда, ведьма.
— Из недавно прибывшей ведьмовской троицы?
— Угу, — подтвердила княжна, избегая смотреть на повелителя.
Брови гранд-дамы поползли вверх, пока не наткнулись на недоуменные складки, проступившие на лбу.
— Ты та ведьма, что спалила зельем платье?
— Технически я его развеяла. Состав зелья предусматривает взаимодействие с несколькими похожими текстурами, методом исключения остальных. Он безопасен для здоровья.
— При его создании использовалась трехступенчатая магическая решётка? — во взгляде управительницы отбором вспыхнул жгучий интерес.
— Я снизила до двух, соединив решётки печатями. Зелье стало стабильным...
— ... и риск изменчивости структуры стал минимальным, — закончила она за меня. — Это гениально!
Княжна обиженно насупилась и смерила нас высокомерным взглядом.
— Быть может, вы дополнительные очки дадите ведьме за мое испорченное платье?
— Я не могу наказать вашу соперницу дважды, ваша светлость. Не хочу показаться не справедливой, но баллы за отлично приготовленное зелье я бы ей дала.
Княжна в потрясение тряхнула головой и разразилась гневно:
— Вы поощряете вредительские ведьмовские наклонности? Не знаю, как заведено в вашем роду госпожа Илиса, у нас в княжестве серьёзно наказывают за применение магии.
— В зельях присутствует лишь крупицы магии. Нужно тщательно скрывать своё невежество ваша светлость, — посоветовала ей я.
Княжна подхватила, трясущимися от злости пальцами, юбки.
— Когда я стану королевой, первым своим указом сошлю тебя с твоими подругами на топи! — Прежде чем уйти, она сдержанно простилась с повелителем: — Прошу меня простить, я не в силах дольше здесь оставаться.
Возвратившись в спальню, она тихо затворила за собой дверь.
Я дёрнулась за ней.
— Подожди, — поймал меня за руку Вирлас. Он говорил не громко, но очень твердо. — Подумай о последствиях. Давай представим, что ты ворвешься к ней, что дальше? Вновь сожжешь ее платье? Хватит ребячества. Подумай о последствиях, Яла. Ты не в ковене, где тебя поймут и не осудят. Ты при дворе. Здесь другие законы и правила, Яла. Хочешь или нет, тебе придется им следовать.
Головой я понимала: Вирлась прав, а сердцем хотелось наподдать княжне, что б впредь было неповадно угрожать моим друзьям.
Да и присутствие повелителя вносило сумятицу в мысли. Кожа в том месте, где касались его пальцы, странно зудела. Жар стремительной волной разливался по телу, отчего внутренности томительно плавясь, скручивались в тугой узел.
— Можете отпустить меня ваше величество. Ничего с вашей княжной не случится, — выдернула я руку и растерла ее, словно стирая невидимый ожог. — Вы отчасти правы, она не стоит моих усилий. В случае ее победы, вы станете для нее сущим наказанием, мне и старые долги не придется ей припоминать.
— Ты столь невысокого обо мне мнения Яла? — уголки губ Вирлась дернулись в усмешке.
— В качестве друга, возможно, вам нет цены. Как супруг, связавший себя с невестой обрядом по расчету, вы станете бременем, для той кого выберете. От союзов, где преобладает выгода, выигрывает только политика.
