– В то время он рвал всех в европейском туре, – рассказывает Эрик. – Когда все идет хорошо, игрок с большей вероятностью будет рисковать и с большей вероятностью поставит в начале раздачи с мало-мальски приличной рукой. Когда идет полоса удач, кажется, что победа у тебя кармане.
В такой ситуации у вас нет ощущения, что вы блефуете. Все очень просто. Надо только взять то, что ваше. Вы непобедимы. Но в этой раздаче в том, как Урбанович рассказывал свою обычную историю, чего-то не хватало, решил Эрик. Он вел себя не так, как повел бы игрок в полосе удач, будь у него хорошие карты.
Кроме того, Эрик отдает себе отчет, как он сам выглядит со стороны. Он профессионал старой школы, и у него сложился соответствующий имидж. “Ты вообще когда-нибудь блефуешь?” – спросил его Урбанович незадолго до той раздачи. На самом деле, конечно, да, Эрик блефует, но в той конкретной раздаче, когда прозвучал вопрос, у него был второй натс – флэш, то есть вторая из возможных по силе комбинаций на столе. Урбанович не сумел сфолдить и в итоге потерял значительную часть своих фишек. А молодой человек, за плечами которого нет такого богатого опыта, как у Эрика, мог не догадываться, что его старший противник способен не просто блефовать, а ответить на ставку, не имея карты старше валета. И это тоже подстегивало агрессию Урбановича. Если вы считаете, что сможете заставить оппонента скинуть карты, надавив на него, вы так и делаете. Только делать это лучше всякий раз одинаково. Иначе наблюдательная стрекоза заметит отклонение от курса и отреагирует.
Все это невероятно сложно, и на данном этапе мне не удается полностью понять процесс игры. Так я и говорю Эрику. А он в ответ смеется. Он вот-вот раскроет мне свой настоящий секрет.
– Штука в том, что Айк дал мне таблетку кофеина, только поэтому я и не отключился. Это было настоящее спасение, так сильно я устал.
Он добавляет, что никогда не делал ничего подобного ни раньше, ни потом.
– Но это придало мне сил.
Эрик был на пределе. Ему нужны были силы – физическая энергия. И он попросил о том, что ему требовалось (“изучить тему кофеиновых таблеток”, – мысленно беру на заметку я).
В мире животных он был бы стрекозой. Но если вернуться к военным аналогиям, на войне Эрик был бы партизанским отрядом в тылу врага. Собирать сведения, притаившись в тени, не делать ничего, бросающегося в глаза, чтобы себя не выдать, сливаться с местностью и наблюдать за дислокацией противника, чтобы понять, как именно лучше к нему подобраться. Никакого универсального оружия на все случаи жизни. Никакой заранее избранной стратегии. Только предельно гибкая, бьющая без промаха система, основанная на бесконечном терпении и наблюдательности – и готовность сделать все, что понадобится, учитывая обстоятельства, чтобы выйти победителем.
– Лучшим игрокам все равно, как они выглядят со стороны, – рассказывает Эрик. – Бывает смешно наблюдать за тем, как они выделываются. И порой это подводит их, когда они заходят слишком далеко. В безлимитном холдеме особенно легко выставить себя величайшим дураком на свете. О чем вообще думает этот тип? И с этим надо заранее смириться.
На самом деле, продолжает он, пусть даже мои действия будут выглядеть ошибочными, это не важно – главное, ясно мыслить.
– Иногда можно сыграть и с очень плохой картой, если у тебя есть веские причины предполагать, почему это может сработать.
Решение начать игру с разномастными валетом и десяткой не обязательно было неправильным. Если бы я только точно знала, почему я это делаю и чего рассчитываю добиться! Если есть надежный план битвы, основанный на хороших разведданных – вперед.
Я делюсь с ним постигшим меня откровением о том, что покер подобен искусству войны – без лишних подробностей, но весьма красноречиво, в духе: “Покер – как война. И мне нужна хорошая стратегия”.
Эрик, подумав немного, отвечает:
– Для меня это больше похоже на игру в джаз-бэнде.
Неожиданная аналогия, но, с другой стороны, с Эриком привыкаешь к сюрпризам.
– Ты стараешься играть в одном ритме и стиле с другими музыкантами. Ты сам вообще ни при чем. В джазе некогда думать о себе. Там главное – что делают эти ребята и как мне им ответить. – Он добавляет: – Наверное, некоторые игроки добились успеха благодаря своему стилю игры. Но в идеале надо стремиться мыслить свободно. Не придерживаться какого-то одного стиля, понимаешь?
Это очень нью-йоркская аналогия. И я сама люблю джаз. Такой взгляд на вещи более мягкий и податливый. Если я рассматривала покер как игру с нулевой суммой, то Эрик оставляет возможность для взаимодействия в духе положительной суммы. Моя модель допускает боевые потери. Модель Эрика подразумевает, что вы и другие участники играете вместе и вместе развиваетесь. Отвечайте друг другу и со временем вы станете играть лучше. Это объясняет, почему Эрик так успешен: если приходит новый музыкант или вы уходите из большого бэнда в кул-джаз, а потом фри-джаз, то чтобы выжить, вам приходиться учиться новому языку. И Эрик всегда учится.
Я признаюсь, что немного упала духом. Мы разобрали еще только одну раздачу, а я уже вижу, что мне нужно еще учиться и учиться. Столько надо запомнить – в голове не помещается.
– Все будет хорошо, – заверяет меня Эрик. – Тут лучше полагаться не столько на память, сколько на опыт.
Я играю плохо, но я играю.
– Я с нетерпением жду, когда ты пройдешь больше раздач. Твоя задача на данном этапе – просто научиться понимать, что такое хорошая рука, как играть с той или иной рукой можно, а как – чистое безумие. Лучше всего сразу влезть в бой и наломать кучу дров.
В смысле дров я определенно далеко продвинулась.
* * *
Но, как выясняется, невзирая на столь удручающее начало, я продвигаюсь вперед не только в этом. Аналогия с джазом поэтичная и вдохновляющая, но именно военное мышление поможет мне победить. Только до победы пока далеко. Ведь игры онлайн – лишь первый этап в моем учебном плане. Меня не допустят дальше, пока я не научусь играть лучше, чем в злополучной раздаче с валетом и десяткой, а на онлайн-тренировки уходит куда больше времени, чем я рассчитывала. Я не могу постоянно мотаться в Нью-Джерси. Не могу заставлять себя подолгу сидеть в выбранных наудачу кафе – у меня уже развивается нездоровое пристрастие к кофеину. И я уж точно не могу играть на нескольких столах сразу (то, что называется мультитейблинг), то есть играть параллельно в нескольких играх – в кэше, турнирах, или и там и там. А ведь почти все онлайн-профессионалы так и играют.
Рекорд по мультитейблингу принадлежит Рэнди Лью, известному под ником nanonoko. Он вошел в Книгу рекордов Гиннеса еще в 2012 году, отыграв 23 493 раздачи в течение восьми часов, действуя одновременно за множеством столов, от 25 до 40. Единственным требованием было закончить с положительным балансом – это ограничение избавляло его от соблазна просто вступать в игру и сбрасывать карты. В итоге он выиграл 4 доллара 65 центов. Это гораздо меньше, чем его обычные выигрыши, однако Рэнди Лью удалось продемонстрировать, как много данных опытный профессионал способен учитывать в отдельный момент. Рекорд по количеству столов, за которыми игрок играл в течение часа, принадлежит французу Бертрану Гросспелье, известному как ElkY. Он сыграл в 62-х турнирах Sit-and-Go
[24] одновременно. И он тоже закончил в плюсе. А я? Мне бы научиться хотя бы регулярно выигрывать на одном столе. Дни становятся короче. Холодает. Главное событие приближается. А моя цель все еще до обидного далека.
