– Совершенно, – искренне призналась Мила. – И да, мама, ты не поверишь, но у нас вчера все случилось на полу в коридоре. Представляешь?
– Представляю. – Мама тоже засмеялась, явно вспомнив свои прекрасные моменты, пережитые там же. – Это особенный коридор, Милка. В нем куда-то улетучивается разум, зато освободившееся место заливается чистым, совершенно беспримесным счастьем.
– Да, так я это и ощущаю, – согласилась Мила. – Мамочка, завтра вся эта история с убийством наконец-то останется в прошлом. Можно будет снова просто жить среди хороших людей, среди друзей, в любви, зная, что зло наказано.
– Я надеюсь, до завтра тебе ничего не угрожает? – спросила мама, умеющая смотреть в корень. – Вы с Поташовым не придумали втянуть тебя в какую-нибудь авантюру?
– Что ты, мама, – успокоила ее Мила. Волновать свою мамочку она не собиралась. Не надо ей было знать детали сегодняшнего вечера, совсем не надо. Она их расскажет ей, но потом, позже. – Конечно, нет. Дальше уже будут работать следственные органы. А ко мне Савелий скоро придет. Так что за меня можно не волноваться.
– Вот будет у тебя своя дочь, поймешь, возможно ли это. Не волноваться! Как же! – в голосе мамы послышались ворчливые нотки. – Но если с тобой рядом мужчина, то это уже хорошо.
Ходики на стене показывали семь часов вечера, а это значило, что Игорь уже сменил Игната, и если Мила хочет уложиться в график, то ей пора идти на прогулку с Кактусом.
– Все, мамуль. Я побежала на улицу. Кактус всем своим видом показывает, что больше не может терпеть, – соврала она.
– Ты будешь гулять одна? – в голосе мамы снова послышалась тревога. – Савелий же еще не пришел.
– Я буду гулять с охранником, – честно ответила Мила. – Мам, прекрати волноваться, все хорошо.
Наскоро собравшись, она прицепила поводок к ошейнику своей собаки и вышла на улицу. Совершенно спокойный Игорь вылез из машины, двигаясь ей навстречу.
– Мне только что звонил Александр Николаевич, сказал, что с сегодняшнего вечера мы вас больше не охраняем, – сообщил он чуть недоуменно. – Вы не знаете почему? Что-то случилось?
– Да это я попросила отчима, чтобы он отменил охрану, – соврала Мила. – Уже больше недели прошло, мне вряд ли что-то угрожает, а отвлекать вас троих от дела мне уже неудобно. Правда, можно я попрошу вас напоследок выгулять со мной собаку? Как-то гулять одной по темным улицам мне все-таки не по себе.
– Конечно, – с готовностью согласился Игорь. – Если вы хотите, то я и дальше могу приезжать по вечерам. Мне нетрудно.
– Нет, спасибо, Игорь. Тем более что с завтрашнего дня ко мне переедет друг. Просто сегодня он занят на объекте до позднего вечера, но это последний вечер, который я провожу в одиночестве.
– А-а, этот ваш архитектор, – проявил осведомленность охранник. – Он хороший мужик. Если вы будете с ним, то я спокоен за охраняемый объект. Но если он останется у вас только завтра, то, если вы хотите, я готов еще ночь подежурить. Пусть даже и бесплатно.
– Что вы, Игорь, не надо, – запротестовала Мила.
Вся фишка была в том, чтобы считалось, что сегодня ночью она будет в доме одна. Впрочем, она была на девяносто девять процентов уверена в том, что в самое ближайшее время Игорь дезавуирует свое предложение.
– Я вовсе не боюсь, – продолжала она. – Вы меня просто разбаловали. Сейчас погуляем с Кактусом, и я вас отпущу. Кстати, представляете, что притащила с прогулки эта невозможная собака – кожаные ножны для охотничьего ножа. Такие красивые, ярко-рыжая кожа, а на ней тиснение в виде куницы.
Игорь вздрогнул и остановился, чего Мила предпочла «не заметить».
– Кактус нашел чехол с тавром в виде куницы? – уточнил он, словно не верил собственным ушам. – А где?
– Да где-то в Кузнечной слободе, – Мила постаралась вложить в голос максимум беспечности. – Вы же видели, что этот пес все время шныряет мордой в землю. Так что, где именно он подобрал эту штуку, я не знаю. Но выплюнул он ее в машине у Савелия, и тот только сегодня ее нашел и мне отдал. Вот, думаю, наверное, надо хозяев поискать и отдать, вещь явно не из дешевых.
– А когда он нашел этот чехол? – Игорь все заметнее волновался.
– Кто? Савелий? Я же говорю, сегодня. – Мила старательно продолжала корчить из себя идиотку.
– Нет, Кактус.
– В прошлые выходные. Мы с тех пор в Кузнечной слободе не были.
– А с чего вы взяли, что Кактус подобрал его именно там?
– Да потому что я видела, что он чего-то тащит в зубах, просто не придала значения. Да и в городе я ж его не спускаю с поводка и бдительно слежу, чтобы он ничего не подбирал с земли. А что?
– Нет, ничего, – поспешно ответил Игорь и до конца прогулки больше не произнес ни слова. Лицо его было мрачно, и Мила заметила, что он думает о чем-то очень для себя неприятном.
Когда они сделали положенный круг и вернулись к погодинскому дому, Игорь тут же начал прощаться.
– До свидания, Камилла Александровна. Мне было приятно с вами работать. Но сейчас мне нужно ехать, я вспомнил, что у меня есть одно важное дело.
– Да, конечно. Вы же больше меня не охраняете, – легко согласилась Мила.
В темноте своего дома она спустила собаку с поводка, сняла ботинки и тихонько позвала:
– Ау, вы здесь?
– Здесь, – в коридоре материализовался Савелий. – Сидим с Михаилом Сергеевичем, не зажигая света, как и положено для конспирации.
– Свет я сейчас зажгу, – засмеялась Мила, прошла в комнату, задернула шторы и щелкнула выключателем. – Только к окнам не подходите. Я не знаю, с улицы видны тени или нет.
– Я, девочка, так-то профессионал, – чуть обиженно сказал Поташов. – Так что сидеть мы в твоей квартире будем тихо и незаметно.
– Михаил Сергеевич, а оружие у вас есть?
– Оружие мне не положено, я ж не оперативник. Кроме того, если бы я согласовывал операцию, то разрешение на нее ни за что бы не получил. Улики-то все косвенные. Так что будем справляться сами. Отчего-то мне кажется, что справимся. Да и эффект неожиданности поможет. Никто нас здесь увидеть не готов.
– Я вас пока покормлю, – предложила Мила. – Наготовила еды, чтобы руки занять. Только стол накрывать не буду, сами понимаете. Вы с тарелками идите в другую комнату, хорошо?
Часы показывали без двадцати восемь. Пока она гуляла, Савелий и Поташов проникли в дом, открыв дверь ключами, которые она им дала. Машина архитектора, по замыслу, стояла у гостиницы, на положенном месте, под камерами, а в номере, который Олег Васин выделил Гранатову, горел свет. Машину Поташов оставил за несколько кварталов, так что иллюзия того, что Мила Эрнандес совершенно одна в своем доме, была достоверной.
Без десяти восемь в дверь позвонили. Мила вздрогнула. По ее расчетам, прошло слишком мало времени, чтобы убийца, получив информацию о том, что чехол от ножа здесь, в доме, успел сюда добраться. Поташов застыл в дверях соседней комнаты, жестом указав, чтобы она открыла.
