— Мне можно, я тут живу.
— Живёте? — полицейский озадаченно нахмурился, а затем вдруг залился густой краской. — А… ясно. Что ж, значит, э-э… собаки ваши? Прошу, уймите их, они очень пугают людей.
— Что-то здесь никто не выглядит напуганным.
— И всё же…
— Да мне плевать! Пусть пугают! Их вообще не должно быть здесь, людей этих. — Повернулась к толпе ротозеев, бесстыдно смакующих подробности, и громко крикнула: — Вам тут не цирк, прочь! Расходитесь! Ничего из случившегося вас не касается!
— Успокойтесь, эдера.
— Не успокоюсь! В моём дворе лежит мертвый человек. — Нагло поднырнув под руку стража порядка, направилась прямиком к стоящему возле тела лорду Эшеру. Вряд ли здесь обошлось без его участия. — Кто умер?
Не успела заглянуть под скатерть, как Эшер упреждающе взял меня за плечи.
— Клара, вы его не знаете, — утешающим тоном ответил глава Службы безопасности, будто я, подобно зевакам вокруг, до смерти перепугана.
— Кто он? — с нажимом повторила вопрос.
— Мы обязательно выясним.
— Сейчас я вам помогу.
Выдернув руку из его хватки, резким движением откинула край скатерти.
Изначально мужчина упал на живот, но полицейские перевернули тело в попытке реанимировать. Безуспешно. В районе сердца покойника зияла глубокая рана, нанесённая острым ножом, лежащим рядом в крови по самую рукоять. Я легко узнала бледное, мокрое от дождя лицо искусного вора, за которым гналась в прошлую пятницу.
— Это он.
— Да, он.
Обещание Эшера сбылось пугающе буквально. Действительно, следующая попытка пробраться в мой дом стала для вора последней.
Заново накрыв тело, глава Службы безопасности настойчиво повёл меня под козырёк крыльца, где двое его коллег, ловко орудуя плотницким инструментом, приделывали дверь на место. За несколько минут без зонтика дождь успел основательно вымочить мою одежду и волосы. Сам Эшер, как и все его люди, промок уже давно, но погода не повод отлынивать от работы. Происшествие больно чрезвычайное для Сиренола.
— Закончили с дверью?
— Так точно, — отрапортовал паренёк с молотком. Бросив на меня короткий взгляд, он смутился, опустил глаза вниз и быстро откланялся. Его напарник повторил манёвр.
— Что с ними со всеми не так? — я хмуро поглядела вслед полицейским. — Мне кажется, или ваши люди намеренно избегают смотреть на меня? Боятся, как бы несчастья Солан не перекинулись на их головы?
Эшер чуть заметно улыбнулся:
— Дело в вашей «музыкальной» лестнице. В процессе погони за вором нам пришлось пробежаться по ней несколько раз.
— Оу, понимаю. Она здорово удивляет с непривычки.
— Мягко сказано. Почему вы до сих пор её не починили?
— Самой любопытно. Ну да пёс с ней, сейчас проблема не она…
— Все вопросы потом, — тут же отрезал он жёстким тоном. — И ваши нам и наши вам. От вас в данный момент требуется лишь одно: угомонить щенков и надеть на них намордники, пока они никого не покусали. По законам Райма любое противоправное действие собаки рассматривается как действие её хозяина. Напомнить, чем иммигрантке грозит даже одно уголовное дело? Тихонько постойте тут втроём или зайдите внутрь, пока мы с ребятами не закончим нашу работу.
Я поспешила остановить Эшера, прочно ухватив за локоть:
— Две минуты! Уделите мне всего две минуты и делайте дальше, что хотите. У меня, не без вашей помощи, тоже дел прибавилось. Окно разбито, дверь выломана, что творится внутри представить страшно!
Эшер поколебался с мгновение, но всё же кивнул:
— Только один вопрос. Но сперва щенки, эдера Клара. Право слово, они не должны бегать без присмотра.
— Не волнуйтесь, сейчас уберу их.
Благо близнецы успели научить своих питомцев откликаться на имена. Драко и Скайлер примчались на мой зов с первого окрика и сразу же были крепко привязаны к перилам во избежание дальнейших пересудов.
Одного вопроса явно маловато будет, но раз торг не уместен, задам самый очевидный:
— Итак, почему вор мёртв?
— Потому что выпал из окна второго этажа. — Эшер невозмутимо выжал край шарфа. От формальности в его голосе сводило зубы. Точно такой же интонацией он врал о гибели моей сестры в нашу первую встречу в Ратуше. — Десять метров вниз приличное расстояние. Бедняга умер мгновенно — приземлился на голову и сломал шею.
— А удар ножом в сердце он получил до или после полёта?
— Это уже второй вопрос.
— Он не считается, раз на первый правду вы не ответили. Лорд Эшер, не держите меня за дуру, я видела рану, парня убили.
— Нет.
— А я уверена, что да! Или вы собираетесь списать ещё одно убийство на несчастный случай вроде ямы на дороге, лишь бы не попортить идеальную статистику происшествий?!
— Но это действительно был несчастный случай…
Дослушивать я не стала:
— Алё! Нож вошёл профессионально, словно по линейке и по самую рукоять. Случайностью тут не пахнет.
— И тем не менее, это была именно она.
— Да ладно?! Почему при каждой нашей встрече вы юлите и уходите от ответа, а то и вовсе несёте откровенный бред?
— Хм… Вероятно, потому что хочу защитить вас от ненужных переживаний.
— Лучше защищайте от них своих соотечественниц, а со мной говорите как есть. Я всё детство по психушкам моталась, выдержу.
Эшер устало зажмурился и потёр лицо ладонями, отгоняя раздражение. Неожиданная боль кольнула мои виски и застучала в них маленькими молоточками.
— Парня никто не убивал. Он прекрасно справился с этим сам — вонзил в грудь нож и выпрыгнул из окна. Предпочёл погибнуть, лишь бы не попасть в руки королевского правосудия.
— Самоубился? — я скептически выгнула бровь. — Вряд ли он был законченным идиотом, чтобы даже не попытаться спастись.
Эшер пожал плечами:
— От выходца из Цитадели не стоило ожидать ничего другого.
— Бросьте, он не мог быть таким идейным!
— Просто выбора не было: либо сам погибает, либо от рук своих же товарищей. В Цитадели не любят провалов и никогда дают второго шанса. Парень всего лишь решил поставить точку на своих условиях.
Как бы цинично не звучало, но я не испытывала совершенно никакой печали по поводу кончины неизвестного ворюги. Наоборот, в глубине души поднималось тёмное удовлетворение. Конец! Угроза устранена, и сегодня я смогу спать спокойно. Возможно, даже тортик испеку по случаю. Конечно, хотелось бы публичной справедливости для убийцы моей сестры но, боюсь, в Райме с ней напряжёнка. При здешних порядках пропущенная запятая легко позволит преступнику затянуть судопроизводство, а то и вовсе уйти от ответственности. Смерть куда надёжнее, пусть даже на его собственных условиях.
