— И что? — отвечала я.
Эту фразу Нереза оставляла без ответа и, прогнав меня, сама заканчивала дело. Подобные мелкие стычки оживляли скучное течение нашей с Рензо жизни. Нам нравилось в Тихих огнях: мы любили свой дом, сад, улицу, любили пройтись по городу, засесть в публичной библиотеке до вечера, а потом наведаться в кофейню и обсуждать за кофе всякие интересности.
У нас стали появляться знакомые-приятели; мы начали получать приглашения от коллег мужа, а эньор Арриго, мастер огня, учил нас премудростям великого искусства, а также давал советы о том, как воспитывать ребенка-плада. Чем больше времени проходило с того кошмара в Дреафраде, тем менее значимыми становились для меня вопросы религии и роли перерожденных в обществе; куда больше меня волновало, как изменится наша с Рензо жизнь с рождением ребенка.
Мы с мужем лишены амбиций: нас не влекут ни деньги, ни положение в обществе, да и спесь, присущая большинству людей драконова происхождения, нам не свойственна. Но ребенок… мы не имеем права лишать его даров, которые положены ему по рождению. Брадо прав: придет время, и наш огнеопасный малыш должен будет заявить о себе в империи.
— Снова думаешь о всяком? — как-то ночью спросил Рензо и, протянув руку, коснулся моего обнаженного плеча. — Давай-ка выключай голову и спи.
— Не могу. Так и лезут в голову всякие мысли… Рензо, а вдруг мы не потянем?
— Что не потянем?
— Ребенка… воспитание…
Рензо вздохнул. От женитьбы на мне его многие отговаривали, в том числе и мой отец, но сильнее всего давили родственники. Они упрямо вещали, что он совершил большую ошибку. А мужу было все равно: он был уверен в своем выборе… или же казался уверенным.
— Вдруг его отнимут у нас? — шепнула я, глядя в темный потолок. — Скажут: как можно позволить воспитывать такого сильного плада вырожденцам?
— Мы не вырожденцы.
— В глазах общества — именно вырожденцы.
— Перестать себя пугать! Брадо никогда этого не допустит.
— Я и за него боюсь… — призналась я. — Престарелый император продолжает требовать наследника. Что, если он впадет в маразм и сделает что-то с Брадо? А развод с Кинзией? Чем это обернется?
— Перестань, Лери, — мягко протянул Рензо, осторожно привлекая меня к себе. — Зачем ты себя накручиваешь?
— Оно само накручивается-закручивается…
— Я знаю, что ты терпеть не можешь эти слова, но все же такова драконова воля, Лери. Если что и закручивается, то так хочет Великий Дракон, а значит, мы ничего не можем изменить.
— Спасибо, успокоил… — проворчала я.
— И вообще, — продолжил Рензо, — ты — голос Дракона, как ты можешь чего-то бояться?
«Вот как раз поэтому мне и страшно», — подумала я.
Глава 2
Я дремала в саду, когда в наши ворота постучались. Кряхтя, я поднялась и медленно пошла к воротам, задаваясь вопросом, кто же это может быть — мы гостей не ждем.
— Что такое? — недовольно спросила я, когда в ворота снова требовательно постучали: мне очень хотелось спать, голова побаливала, так что резкие звуки раздражали.
Стук прекратился.
— Это я, эньора, — услышала я голос Вито Марино, одного из доверенных людей Гелла и свидетеля нашего с Рензо брачного ритуала в храме. Брадо уверяет, что ему можно доверять, но я все равно помедлила перед тем, как впустить его.
— Вы один? — спросила я.
— Да, один.
— Вас владетель отправил?
— Да.
Оглянувшись на дом — Нереза не одобрит, что я впустила мужчину в отсутствие мужа — я открыла калитку.
Вито сделал шаг вперед и остановился, увидев мой большой для пятого месяца беременности живот. Я улыбнулась, ожидая, что парень поздравит меня, но он растерялся, а не обрадовался.
Я сделала приглашающий жест и шагнула в сторону, чтобы Вито мог пройти, и, закрыв калитку, посмотрела на парня внимательнее.
На его лице проступила щетина, влажные растрепанные волосы прилипли к вискам и лбу. Вспотел, бедняга… Так-то путешествовать летом поездом! В том, что Вито приехал именно на поезде, я не сомневаюсь — это самый удобный и быстрый способ попасть в Тихие огни.
Я пригласила парня в дом и двинулась к крыльцу; головная боль и сонливость никуда не делись, так что видок у меня был тот еще — не лучше, чем у гостя.
— Вы доставили документы, о которых говорил владетель? — поинтересовалась я.
— Да, — ответил Вито, но как-то неуверенно.
Я остановилась и посмотрела в его усталые глаза. Помимо усталости, в них читались беспокойство, растерянность и еще что-то, что я не могла определить, но мне это однозначно не понравилось.
— Что случилось? — прямо спросила я.
— У меня насчет вас распоряжения. Эньор Гелл подготовил для вас хороший дом. Вы с супругом должны собраться и отправиться туда сегодня же.
Я шумно вздохнула.
Ох уж этот Брадо! Так и знала, что не даст он нам спокойно пожить в Тихих огнях и найдет другое, более безопасное, на его взгляд, местечко.
— Что за человек… — проворчала я. — Конечно же, мы с Рензо никуда не поедем, так и передайте владетелю.
— Вы должны, — напряженно проговорил Вито. — И как можно скорее.
Вот тут-то я испугалась.
— Это связано с императором? — шепотом спросила я.
— Да. Ситуация такая, что на обсуждения нет времени. Вы… — молодой человек сбился и, поглядев снова на мой живот, продолжил: — Вы сейчас в особом положении. Эньор Гелл хочет обезопасить вас от любого риска. При мне деньги и нужные бумаги. Билеты я уже приобрел.
— Но что произошло? — не отставала я. — Что сказал император?
— Пожалуйста, эньора, не тратьте время. Собирайтесь.
Когда Нереза увидела гостя, ожидаемо рассердилась.
— Это еще что такое? — выдохнула она. — Что ты здесь делаешь, Вито? Эньора, зачем вы впустили его? Нельзя никого впускать!
— Вы меня с детства знаете, Нереза, — укоризненно протянул молодой человек.
— Вот-вот, знаю! Прохвост и бабник!
На лице «бабника» и «прохвоста» появилась проказливая улыбка, которая, впрочем, тут же пропала.
— Собирай вещи, Нереза. Твои господа уезжают.
— Как? Куда?
— Приказ владетеля.
Обычно, услышав эти два слова, имперцы не задают вопросов, но Нереза возмутилась так же, как и я:
— Что еще за шуточки? Никуда господа не поедут, не до этого им!
— Поедем, — сказала я, несказанно удивив служанку.
Она не раз была свидетельницей наших с Брадо споров о том, где и как подобает жить пладам, и знала, насколько мне нравится в Тихих огнях. Проницательная Нереза поняла, что все серьезно, и спросила:
