— Используйте ножи и твой огонь, Магадон. Главное, не дайте прибегнуть к жезлу.
Убийцы бросились к слааду.
Но не успели Кейл с Ривеном пробежать и трех шагов, как Азриим проворчал какое-то древнее слово и растворился в воздухе. Остановившись, убийцы встали спиной к спине. Кейл даже не надеялся услышать шаги Азриима. Пульсация в комнате была слишком громкой.
Храм вновь тряхнуло.
— Кейл, а давай-ка убираться отсюда, — предложил Ривен.
Убийца молчал. Он никак не мог оставить все в таком виде.
В голове раздался голос Азриима:
— Я бы с удовольствием помучил тебя, Эревис Кейл. Но времени не осталось, а моя работа здесь закончена. Рад, что теперь ты понимаешь свое поражение. Это моя маленькая месть за порванные штаны.
Но Эревис не услышал в этом голосе веселья.
В то же мгновение заговорил Магадон:
— Он у дальней стены, прямо перед альковом. В лапах жезл. Следуй за мной.
Не дожидаясь проводника, Эревис выхватил нож и метнул его в стену примерно на уровне груди слаада. Кинжал Ривена отправился следом. Оба с мерзким звуком утонули в плоти.
Исполненное боли рычание Азриима перекрыло даже пульсацию комнаты. Магадон промчался мимо убийц с белым огнем в руках. Святилище наполнила вонь горящего мяса. Ривен бросился в угол комнаты, Кейл последовал за ним, обнажив свой меч.
— Держись подальше от этих щупальцев! — мысленно завопил он.
Их остановил крик Джака. Обернувшись, Кейл увидел Нестора, уже наполовину превратившегося в слаада, который мечом проткнул грудь хафлингу.
Высвободив оружие, Нестор закончил превращение. Джак рухнул лицом вниз на пол святилища, тельце его быстро окружила лужа крови. Слаад, взмахнув клинком, вонзил его в спину Флита.
— Кейл… — прошептал хафлинг и затих.
— Нестор! — вопил Магадон.
Мгновенно позабыв об Азрииме, Кейл бросился к Джаку. Нестор — нет, Долган! — мерзко ухмыляясь, выронил меч, вытащил жезл и, все так же скалясь, исчез.
Обрушившись рядом с хафлингом, Кейл перевернул друга на спину. Полы плаща убийцы тут же пропитались кровью. Глаза Джака были открыты.
— Джак! Джак!
— Кейл, я ничего не вижу, — еле слышно прошептал Флит.
Глаза его были пусты. Именно такой взгляд убийца видел на лицах умерших.
Кейл бережно придерживал голову друга и старался скрыть слезы, но тщетно.
— Я знаю, дружище, — выдавил он. — Я знаю.
Очередной удар сотряс храм, а затем еще один. Все здание мерцало, словно становясь нереальным. Эревис чувствовал себя таким же. Он терял лучшего друга. Ривен и Магадон подбежали к убийце.
— Помоги мне нести его, — сказал Ривен и положил руку на плечо убийцы. — Нам нужно идти, Кейл.
Эревис не мог даже кивнуть.
— Второй слаад использовал жезл и смылся, — сообщил псионик. Помолчав, он добавил: — Прости меня, Джак, я не знал. Я не знал.
Кейл хотел сказать проводнику, что это была не его вина, что именно Кейл должен был все проверить сам, но не смог произнести ни слова.
Пульсация святилища все еще не стихала. Эревис слышал ее, как далекое биение сердца. Дыхание Джака становилось все слабее и слабее. Обрубком руки Кейл старался вытереть лоб хафлингу…
…и понял, что нужно было сделать.
— Забери его раны, — выговорил он через силу, взглянув на Магадона.
— Но, Кейл, он же… — пролепетал тот, отступив назад.
— Забери и отдай их мне.
Ривен вопросительно посмотрел на друга. Магадон пришел в ужас.
— Но это убьет тебя, — сказал псионик.
— Сделай это, — настаивал Кейл. — Сейчас же!
— Нет, я…
— Сделай, — произнес Ривен низким голосом, не допускавшим возражений.
Магадон с открытым ртом застыл на месте. Храм вновь вздрогнул.
— Проклятие, сделай сейчас же! — заорал Кейл.
Магадон бросился на землю рядом с хафлингом, глубоко вдохнул, двумя пальцами одной руки коснулся раненого, а второй рукой стиснул ладонь Кейла. Через мгновение убийца почувствовал, как плывет его собственное сознание, смешиваясь с разумом псионика. Все перемешалось в один клубок — он сам, страх проводника, еле ощутимое присутствие Джака. А затем убийца вновь стал самим собой.
И в то же мгновение его пронзила ужасная, всепоглощающая боль.
Сердце почти разрывалось на куски, колотясь о ребра. Изо рта хлынула кровь, на груди и спине открылись страшные раны. Плащ пропитался теперь уже его собственной кровью. Он не мог дышать, сотрясаясь в агонии. В глазах все двоилось, но Эревис смог разглядеть, что глаза Джака уже не были устрашающе пустыми.
С помощью Магадона он смог встать на ватные ноги, сделал пару шагов и рухнул бы, если бы не подскочивший вовремя Ривен.
— Обопрись на меня, — сказал бывший зент.
Кейл так и сделал.
— К алтарю, — выдавил он, захлебываясь кровью. — Скорее.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — прошептал Ривен.
Двое служителей Маска добрались до алтаря теней. Кейл чувствовал, что висящий на поясе клинок тоже толкает его к тьме.
Храм сотрясся еще раз и исчез. Они оказались в пузыре среди бездонного проклятого озера.
Нет, только не это!
И храм вернулся.
Кейл смотрел на щупальца. Они жадно тянулись к убийце, подбираясь все ближе. Он вспомнил слова Серрина, когда Ривен угрожал пленнику пытками, о том, что превращение сделает Враггена не подвластным ни времени, ни болезням и позволит залечивать любые раны.
Позволит залечивать раны.
Убийца помнил и то, как Джак сказал, что тень — это не человек.
Оттолкнув Ривена, Кейл ввалился в подкову алтаря и облокотился на него, чтобы не упасть. Щупальца вонзились в тело, но боли не было. С удивлением Эревис почувствовал, что вернулся домой. Храм сотрясался, и вместе ним пульсировали щупальца. Тень заполняла его тело, заменяла органы, высасывала из него все человеческое.
В то самое мгновение убийца заключил тьму в объятия. Он ведь знал, что тьма всегда была частью его существа, но всю жизнь сражался, держа ее в очерченных им же границах. Откуда-то издалека донесся плач Джака:
— Нет, Кейл, не надо! Не ради меня!
Хафлинг не понимал. Кейл делал это не только ради Джака. Он становился тем, кем ему было предначертано стать.
Странно, но, когда из него хлынули последние частички человечности, перед взором стояло лицо Тазиенны. И ужас в ее глазах.
А затем все погрузилось во тьму.
