Кивнув Гавриле на свободный стол, я хлопнул его по плечу, а сам опустился напротив незнакомки. Та глянула на меня недоумевающе. Когда я подхватил её кружку, и начал пить долгими глотками хорошее и в меру охлаждённое пиво, в глазах появилось возмущение. Губы уже разомкнулись, чтобы выразить негодование по поводу происходящего. Но слова замерли, так и не родившись, потому что с каждой секундой ей открывалось дно, керамической кружки, с соответствующей надписью. Допив, я ей подмигнул. И вот тут уже на её лице появилась злость.
— Хорошее пиво, — отсалютовал я трактирщику, высоко поднятой пустой кружкой.
А после демонстративно разжал пальцы роняя её на пол. Причём сделал это удачно, так как посудина раскололась с характерным хрустом. И судя по пронёсшемуся по трактиру недовольному бурчанию, посетителям это не понравилось. С другой стороны, я ведь вроде как никому не нагрубил, ни уколол. Если только вот этой девчушке. Но она не возмущается, не призывает грубияна к ответу, и о помощи не просит.
Вместо всего этого, незнакомка поднялась со своего места, подошла к трактирщику, вышедшему из-за стойки, и вперила в него требовательно вопросительный взгляд. Тот только развёл руками.
— Ну, вот так у нас все, — неопределённо произнёс он, и уже ко мне. — Фёдор, с тебя новая кружка.
Даже если он и собирался сказать что-то ещё, девушка не дала ему этого сделать. Ч-чёрт! Отлично поставленный хук! Признаться, от неё я ничего подобного не ожидал. Хозяин лихо мотнул головой, и откинувшись на стойку, стёк по ней на пол. По трактиру прошелестел вздох удивления и недовольства. Однако, с разборками опять никто не полез. С кем? С девицей? Не то воспитание.
Девушка обвела взглядом посетителей трактира, вздохнула, и направилась к столику за своей сумочкой.
— Фёдор, — поднявшись ей навстречу, протянул я руку.
— Хорошая попытка, — хмыкнула она.
— Кто по специальности? — я и не подумал придавать значение её тону.
— А тебе какая разница?
— Ты же сюда пришла в поисках найма, а мне нужен штурман, — просто ответил я.
— Окончила лётную школу по специальности пилот и штурман.
— Это только для красоты, или пользоваться умеешь? — указал взглядом на револьвер на боку.
— В человека пока не стреляла, — честно ответила девушка.
— Картечницу пользуешь?
— Не очень хорошо.
— Ладно. Поглядим.
— Я ещё не дала своего согласия.
— Ну так соглашайся.
— Я тебя не знаю.
— Можно подумать, что других потенциальных нанимателей ты знаешь.
— Ну-у, допустим я готова рассмотреть твоё предложение.
— В таком случае присаживайся за столик к Гавриле. А дальше разберёмся.
Указав на Лужина, наблюдавшего за нами с олимпийским спокойствием, сам я направился к старым знакомым.
— Василиса, Мария, позвольте замереть в глубоком пардоне, — коснулся я полей шляпы.
— Это не пардон, — заметила Василиса.
— И не глубокий, — поддержала её Маша.
— Я поработаю над этим, — заверил я, подсаживаясь к ним.
— Вообще-то, мы никому не позволяем садиться за наш столик, — заметила Василиса.
— Учту на будущее. Кстати, а чего это вы не заступились за девушку?
— С чего бы? — хмыкнула Мария. — Решила играть в мужские игры, будь добра соответствуй. Ничего, девочка с характером. Толк будет.
— А ты что же запал на девочку? — вздёрнула бровь Василиса.
— Ревнуешь?
— Ни божеж мой. Просто интересно.
— Мне нужен штурман, она штурман. И желательно не из старичков, которых нужно переучивать и ломать под себя. Она новичок, только после лётной школы. Подходит по всем параметрам.
— А как же Гаврила.
— Он сам принял мои условия, без какого-либо давления.
— Ясно. Федя, ну ты не наглей. Почесал язык, и вали уже отсюда. А то народ вон, косится в нашу сторону. Хватит с тебя того, что ты мужикам уже во второй раз портишь традиционное развлечение.
— И что с вами было так же?
— Нет. Мы здесь появились уже на своём «сундуке». Вали уже. Кыш, кыш, кыш, — погнала меня Мария.
Кивнув девушкам в знак прощания, я поднялся из-за стола, и пересел к своей команде. Ну или она таковой должна была стать.
— Итак, как зовут нашу незнакомку? — поинтересовался я, берясь за кружку с пивом.
— Настя, — ответила она.
— Это ты что ли Лютый? — послышался голос за спиной.
Я оглянулся. Мужик среднего роста, с окладистой бородой, и весьма крепкого сложения. На голове лётный шлемофон с очками консервами, кожаный реглан, бриджи, на правом бедре хауда, из горизонтальной двустволки, на животе Кольт. Выглядит вызывающе. С чего бы? Лично я вижу его впервые. И это абсолютно точно.
— Ты ошибся, — смерив его взглядом, ответил я.
Повернулся к собеседникам и встретился взглядом с Гаврилой.
— Что? Это я?
Мне не удалось сдержать искреннего удивления. Лужин же только утвердительно кивнул. Круто.
— Похоже, это всё же я. Чем могу быть полезен? — вновь оборачиваясь к опешившему мужику, произнёс я.
— Выйдем на задний двор, — когда картина приняла понятные для него очертания, потребовал незнакомец.
— Иди. Я следом, — и вновь обернувшись к Гавриле поинтересовался. — Это с чего Лютый-то?
— Дикую спроси.
— Дикую?
— Ну, Марию, — кивнул он в сторону улыбающейся Перовой.
— Ну а чего такого, — присоединяясь ко мне, в общей толпе направившейся на задний двор, улыбнулась та. — Васька рассказала как ты на Доброхотском пачками клал пшеков, да и тут отметился так, что любо дорого. Ну вот чем не Лютый-то? — хмыкнула она пожав плечами.
— А ты значит Дикая, в смысле дикая кошка?
— Ага. Р-рмяу, — изобразив царапки, произнесла она и пояснила. — Тут же у всех прозвища.
— Василиса, так это она тебя не уменьшительно-ласкательно, а по прозвищу величает Васькой?
— Так и есть. Меня примерно через месяц после моего появления тут стали считать за своего парня, Васю, значит.
— Гаврила? — я многозначительно посмотрел на своего борт-меха
— Гаврила я, — отмахнулся здоровяк.
Наконец мы оказались на заднем дворе. Похоже тут частенько происходят потасовки. Ровная площадка отсыпанная песком. Никакого тебе хлама и мусора, что мог бы помешать поединку. Вполне оправдано. Мужики тут собираются тёртые и битые жизнью, эдак сойдутся прямо в трактире и одни убытки. Впрочем, мебель там массивная, ломать устанешь. Хм. Опять же, я в первое своё посещение как раз в обеденном зале и отметился. Впрочем, это ведь вышло спонтанно.
