Но, какое же непередаваемое словами облегчение я испытал, когда мои ноги, наконец, прикоснулись к твёрдой и надёжной поверхности земли, ниже которой уже точно не упадёшь! Я расплылся прямо там же, возле ствола этого огромного дерева. Единственно (привычка — вторая натура) подложил под задницу свёрнутую куртку. И просидел так, наверное, минут тридцать, бездумно устремив рассеянный взор к горизонту и по-идиотски счастливо улыбаясь.
Потом поднялся — пришло время работать. Собранные цветы надо было рассортировать, разложить на специальной ткани под солнышком, подсушить-подвялить и утрамбовать обратно в мешки, постаравшись освободить максимально возможный без ущерба сырью объём для… следующей ходки наверх, в царство зелени, мха, птиц и обезьян.
Дело спокойное, не быстрое, практически медитативное. Хм, я часто повторяю это слово относительно тех дел, которыми занимаюсь. Но, что делать, если элемент медитации в движении, присутствует вообще в чем угодно? Главное, его заметить, понять и развить. Тогда, любая, самая нудная, монотонная, неприятная или сложная работа, начинает наполняться иным смыслом. Иным отношением, а значит, приносить начинает удовлетворение и даже удовольствие. Как минимум, не накапливают раздражения и злости.
***
Со стороны, я наверное представлял из себя забавное и несколько необычное зрелище: сидит на сложенной куртке мужик, голый по пояс, босой, в одних светлых штанах, бородатый (почти две недели не брился, а щетина у меня медленным ростом никогда не отличалась), голова не покрыта, перед ним расстелены большущие светлые «простыни», на которых лепесток к лепесточку разложены яркие (а они действительно яркие, даже слегка светятся) крупные цветы, чем-то очень напоминающие нечто среднее между лилией и речной и лилией садовой. Сидит, блаженно на солнышке жмурится, спиной к дереву привалился. Ноги скрещены, руки свободно на коленях лежат. Рядом «посох» стоит.
Эдакий продавец цветов возле дороги. Или просветлённый индус. У кого на что больше фантазии хватит.
Недалеко послышался топот копыт. Топот приближался. Я приоткрыл глаз и глянул в сторону, откуда доносился звук.
Глянул, и не пожалел об этом: с той стороны, по склону холма поднималось Чудо. Картинка. Арт в стиле фэнтези…
Стройная тонконогая белая лошадь с шелковистой светлой гривой. На ней восседает девушка в белом, типично-фэнтезийном одеянии мага, только не «мини», а макси. То есть, в штанах, сапожках, в «китайского» покроя хитоне с длинными полами и длинным разрезом сзади и спереди, таким, что две половинки подола опускались с двух разных боков от лошади. В момент, когда девушка спешится, эти половинки, должно быть, сойдутся и образуют собой юбку чуть ниже колен, опускающуюся.
Лица девушки видно не было, так как на голове у неё был капюшон, соединённый с хитоном… хотя, какой это уже хитон? Если у него длинные полы и капюшон есть? С другой стороны, более подходящего названия я всё равно не знаю. Может быть, халат?
К седлу девушки были приторочены ножны с тонким длинным мечом, рядом с которым, параллельно ему, крепился чехол с коротким жезлом.
Где-то за двадцать метров от меня, девушка остановила своего коня (или кобылу? Как-то я не очень присматривался к анатомическим особенностям животного, определяющим его половую принадлежность. На девушку смотреть было приятней), спрыгнула с него на землю и решительно двинулась ко мне.
— Стой! — будто сам по себе прыгнул мне в руку черен от копья и «выстрелил» в сторону незнакомки на полную длину, останавливая её за два метра от моих цветов и от меня соответственно. — Ближе не подходи — траву испортишь.
— Иван Дмитриевич? — она остановилась и из-под капюшона раздался её удивлённый голос. Очень, блин, знакомый голос.
— Шифеева? — вскинул в удивлении бровь я. — Да ладно?
— Вы меня ещё помните? — скинула с головы капюшон девушка. — Правда?
— Ну, тебя сложно забыть, — хмыкнул я. — На моих уроках ты выделывалась так, что не замечать было невозможно. И голос твой мне хорошо запомнился. Однако, сколько, лет двенадцать прошло? Тринадцать?
— Двенадцать, — отозвалась она. — Двенадцать лет, как я уже в этом мире.
— О как, — хмыкнул я.
— А почему подойти мне нельзя? — заинтересовалась девушка.
— На тебе, по-любому, металл есть. А с металлом, любым, к алхимическому необработанному растительному реагенту подходить нельзя. Требование заказчика.
— Хм, — задумалась она. — Ладно, — после чего вернулась к своему четвероногому транспорту и принялась разоблачаться.
Скинула свой плащ-хитон, убрала его в седельную сумку. Туда же положила серьги, кольца, ножны с кинжалом, что отстегнула с пояса. Сам пояс, на котором была железная пряжка. Отстегнула от щиколотки под штанами ещё один кинжал поменьше. Отстегнула от предплечья скрытый нож. Сняла с волос заколки. Скинула с ног сапожки, оставшись босяком.
После всего этого, привязала лошадь и вернулась ко мне.
Под хитоном у неё оказалась светлая рубашка, похожая на мою, но явно из гораздо более качественной и дорогой ткани. Рассыпавшиеся по плечам черные волосы выгодно с этой тканью контрастировали.
Да и вообще, та девчонка, которую я помню симпатичной шебутной девятиклассницей, выросла… и стала весьма интересной дамой, со всем, что положено в нужных местах, в нужном объёме. Было чем полюбоваться.
В этот раз, я останавливать её не стал. И она устроилась рядом со мной, под тем же деревом. Я даже подвинулся и поделился своей курткой, чтобы на земле не сидела — для женщин это вдвойне опасно. Им проще и больше чего застудить возможно.
— Так какими вы судьбами здесь, Иван Дмитриевич? — спросила она, когда устроилась поудобнее. — Призывают и переносят же только подростков? Или ещё какой-то способ «попадания» появился?
— Не знаю, — пожал я плечами. — По ошибке, наверное, но меня именно призвали.
— А где? — уточнила она с явным любопытством.
— В Камише, — не стал скрывать я, так как не видел в этом особого смысла.
— Столица Ганола? — удивилась Шифеева. — Они организовали призыв? И давно?
— Месяца полтора, наверное, — прикинул я.
— И сколько Героев? — нахмурилась она.
— Шестеро, я — седьмой, — пожал плечами, припомнив.
— Хм, Большой Призыв, значит… — задумчиво протянула она.
— А есть разница? — уточнил я.
— Ритуал разный, — на автомате отозвалась она, пребывая в каких-то своих мыслях. — Единичный Призыв выдёргивает одного Героя, Малый Призыв — до трёх. Большой Призыв — от пяти до десяти. Семь — очень неплохой результат. Но Большой Призыв в Ганоле…
— А что не так с Ганолом? — решил осведомиться я. Не то, чтобы мне это на самом деле было так уж сильно интересно. Но почему бы и не поддержать разговор? Тем более, что девчонка явно в теме «шарит».
