– Нет, – Холгер подступил ко мне вплотную.
Ладонь упёрлась в его грудь, покрытую каплями воды. Я видела его обнажённым, позволяла касаться себя в самых сокровенных местах и сама дарила ласки. Но всё равно в душе поднялось смущение. Наверное, по привычке. Либо рассудок не успевал за чувствами, и понимание придёт потом, а пока ошеломление произошедшим между нами было слишком сильно.
– Расскажи, – попросила я, подняв взгляд к его напряжённому лицу.
– Если пообещаешь не бежать от меня с криками.
– Обещаю. Такого точно не произойдёт.
– Тогда можешь пообещать, что не возненавидишь меня? – последние слова прозвучали сипло, а тревога сильнее сжала грудь.
– Не пугай меня так.
– Хорошо, – его ладонь погладила меня по щеке, скользнула в ещё влажные волосы, притягивая меня ближе.
Горячие губы прижались к моим губам, саднящим от множества поцелуев, что он дарил мне в этот вечер. Только теперь он целовал нежно, будто смакуя и… пытаясь запомнить эти ощущения. И я сама наслаждалась моментом. Неумело отвечала, а опасения росли. Казалось, после затишья грянет гром перемен.
– Что ты знаешь о клане сумеречных воинов? – спросил он, когда поцелуй прервался.
– Не особо много. Кора говорила, вы невероятно быстро обучали новобранцев.
– Самым способным хватало года. Таким, как Рикард.
Тихо вздохнув, я невольно отпрянула, но он снова притянул меня к своей груди.
– Ты обещала не сбегать, – напомнил он, мимолётно прижавшись губами к моему виску.
Прохлада проникала в разгорячённые купанием и ласками мышцы. Но дрожала я по другой причине. Детали головоломки уже начали складываться в полную картину.
– Холгер. Рикард упоминал тебя.
– В клане хранился уникальный артефакт. Глаз Гудена. Он даровал особое зрение, пробуждал магическую искру и позволял отделить душу от тела.
– И вселить её…
– Да, в тело ученика. Я занимался обучением Рикарда, когда на клан напали.
– И ты остался в нём? То есть я была права, вас двое? – сбивчиво уточнила я.
– Да, тело Рикарда и две души: учителя и ученика, – словно пытаясь успокоить, Холгер аккуратно растёр мои предплечья ладонями.
– И он не против, что ты… что мы сегодня… – щёки вспыхнули от волнения.
Я понимала, что правда напугает, но всё же надеялась на лучшее. Только надежда нечасто путешествует с нашим отрядом.
– Я пришёл к тебе сегодня из-за него.
– Как это?
– Я понял, что он прав. Время конечно, а я бездарно трачу его на сомнения, ведь давно неравнодушен к тебе.
Всего час назад меня бы обрадовало его признание, но теперь я не знала, как реагировать. Ведь тоже неравнодушна к нему. К Холгеру. К душе, запертой в чужом теле…
– Прости меня за эгоизм. Мне следовало рассказать до того…
– Да, такие вещи стоит рассказывать до того, как разденешь невинную девушку, – в голосе мелькнули истерические нотки.
Я глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки.
– Прости, – вновь повторил Холгер.
– Зачем вы идёте в Сад? Это же не проклятье… Это… Вы хотите разъединиться, да? – догадалась я.
– Да. Моя душа должна была уйти с гибелью тела. А это принадлежит Рикарду.
– Но ты им пользуешься. Сегодня, например.
– Для поддержания баланса. Моя душа сильнее. Я обучал многих, и могу со временем вытеснить душу Рикарда. Если поддерживать постоянное движение, тогда процесс замедляется.
– Ты идёшь в Сад, чтобы умереть, – безжизненным голосом подытожила я, выскальзывая из его объятий.
И только данное ему обещание заставило стоять на месте, а не нестись прочь. По щекам скользнуло несколько слезинок.
– Эрика, – выдохнул он расстроенно, протянув ко мне руку.
Но я замотала головой, и его ладонь замерла в пяти дюймах от моего лица.
– Это жестоко, Холгер. Позволить мне узнать о твоих чувствах, стать для меня первым, особенным. Чтобы потом сообщить, что я влюблена в призрак?! В душу, которая скоро погибнет?!
Он вздрогнул от моего крика. Я отвела взгляд, зло стирая слёзы с глаз.
– Это нечестно…
– Если бы я рассказал сразу, у меня бы не было и этих мгновений с тобой, – он приблизился, но больше не пытался обнять, лишь склонился, касаясь губами макушки. – Ты сможешь быть со мной, зная, что вскоре придётся отпустить? – задал он пугающий обоих вопрос.
– Я… не знаю, Холгер. Не знаю.
Потому что сердце уже раскалывается на части от мысли, что он исчезнет из моей жизни. Смерть Холгера разобьёт его на тысячи ледяных осколков.
/Изгой/
Ночь была спокойна, лишь со стороны гор доносились отголоски грома. Где-то ярилась буря, как и в душе Селвина. Члены отряда спали, утомлённые дорогой. Лишь Эрика беспокойно ворочалась. После купания она пришла сама не своя, разрумянившаяся, с припухшими губами. Сразу становилось ясно, что послужило причиной её задержки. В душе тогда зашевелился страх, но дарованное артефактом Гудена зрение помогло быстро успокоиться. Магия не исчезла, Сердце не тронуто. Неизвестно, что произошло между Эрикой и Рикардом, но девственность осталась при ней. Да и счастливой она не выглядела. Наоборот, молчала весь вечер и избегала смотреть на проводника. И даже сон не принёс ей успокоения. Как и Селвину.
Он только заступил на дежурство после Белина, но и до этого не мог уснуть. Говорят, истинная ценность вещей становится ясна после их потери. Он познал эту мудрость с кристальной ясностью. Кто бы мог подумать, что он, наследник династии Амелл, сумеет так привязаться к человеку. Но Кора… особенная. Яркая, смелая и любящая. За годы в Империи он привык к обожанию, чаще неискреннему, потому взрастил в себе равнодушие. Но Кора действительно любила его. И раньше он не понимал, какое это счастье. Сейчас он чувствовал те же одиночество и разъедающую душу безысходность, как в день, когда лишился семьи и свободы. Рядом снова нет никого достаточно близкого. Разве что Эрика, но в ней говорит благодарность, память о сестре и здравый смысл.
– Селвин, – вспыхнул в мыслях зов.
– Кора? – шумно вздохнув, он подскочил на ноги, но вокруг царила тишина.
– Селвин, – снова услышал он её голос и тогда осознал, что тот звучит лишь в его голове.
Может, он всё же задремал? Или с ним играют блуждающие огни? Но всё равно он прикрыл глаза, прислушиваясь к себе. И ощутил тонкую нить, протянувшуюся от его груди куда-то вдаль. Откуда звала она.
– Селвин, – Кора появилась перед его мысленным взором.
Измождённая, со слезами на глазах. Она заламывала руки, а между пальцев сочилась алая кровь.
