Кажется, девушка ещё не пришла в себя после похищения.
Семья Милдрет жила небогато, но на стол выложили много яств. Оерик даже предлагал открыть бочку медовухи, но Рикард твёрдо отказал. Им ещё выдвигаться в путь. Между ним, Корой и Эрикой ощущалось почти явственное напряжение, потому установилось молчание. Но Селвин быстро это исправил, заговорив с Оериком о его хозяйстве. Стефан с Белином с радостью поддержали разговор. Хозяйка постаралась на славу. Мясо таяло во рту, расцветая букетом пряных вкусов. Ели с аппетитом. Наверное, если бы не присутствие хозяев, вылизали бы и тарелки, ведь давно не удавалось потрапезничать так вкусно.
– Так странно, – неразборчиво пробормотала Эрика, коснувшись лба. – Голова кружится.
– Может, из-за удара? – Кора поднялась со стула, но тут же рухнула на него обратно.
Ошеломлённо выдохнув, Холгер посмотрел сначала на свою тарелку, потом перевёл взгляд на Милдрет. Девушка виновато опустила взгляд.
– Мы спасли тебя, – прошептала Эрика, оседая со стула на пол.
– Простите, – тихо всхлипнула та в ответ.
Резко подорвавшись со стула, Холгер рванул к вскочившему со своего места Оерику. Комната кружила вокруг него, лицо хозяина дома расплывалось, когда сумеречник выхватил кинжал и ударил им наотмашь. Раздался глухой звук. Он промахнулся. И тут что-то ударило его в спину. Реальность воспринималось урывками. И в следующее мгновение он уже лежал на полу, ощущая, как сознание медленно покидает его.
– Быстрее, собирай вещи, Милдрет. Ты тащи масло, – раздался голос Оерика.
– Масло, зачем? – испуганно спросила его дочь.
– Подожжём дом. Чтобы нас не преследовали.
– Что?! – ахнула Агата.
– Делай, что говорю!
Яростный крик Оерика ещё раздавался где-то вдали, когда сознание окончательно угасло.
«Холгер!» – донёсся сквозь дрёму рык Рикарда.
Он вздрогнул и резко приподнялся. Вокруг ярилось пламя. Жадные языки пламени плясали на стенах, облизывали потолок и сжирали стол с отравленной едой, которую они только недавно с аппетитом поглощали.
– Быстрее! – кто-то дёрнул его за руку, поднимая с пола. – Очнись! – прокричал ему прямо в лицо Селвин, потом развернулся и бросился к лежащей на полу Коре.
Треск и скрежет прогремели громом рокового исхода. Потолок треснул и обвалился, почти перекрывая своим грохотом слова на языке тёмных богов.
/Невеста/
Вязкое марево беспамятства не отпускало, как я ни пыталась вырваться из него. Образы прошлого смешивались с настоящим, перетекая в ужасы неизвестности будущего. Я снова видела отца, видела как каменный плен захватывает его тело, а глаза смотрят в мои… с упрёком.
«Я надеялся не тебя, Эрика. Ты должна была сберечь Сердце Стужи», – звучало в голове обвиняющим набатом.
«Сердце цело! Оно со мной! Я никому его не отдам!», – кричала я в слезах.
«Ты разочаровала меня, Эрика».
– Эрика, очнись, – голос отца сменился женской мольбой. – Ну же, надо проснуться.
Вздрогнув всем телом, я открыла тяжёлые веки. Меня окружала полутьма. А перед глазами стояло бледное лицо Милдрет.
– Пожалуйста, вставай, – уговаривала она, тряся меня за плечи. – Ты должна бежать.
– Бежать? – я кое-как села.
Тело не слушалось. В голове клубился туман беспамятства. Где я? Что произошло?
– Отец вот-вот проснётся. Давай же, Эрика, – она потянула меня за руку, помогая встать на ноги.
Теперь появилась возможность лучше осмотреться. Мы находились в какой-то незнакомой комнате. Ставни на окнах закрыты. Обстановка скудная и бедная, без каких-то украшений. Безликая каморка. И одежда на мне другая. Какое-то бесформенное серое платье.
Стоило сделать несколько шагов, как голова закружилась, а к горлу подкатила тошнота. Я зажала рот рукой, пытаясь побороть приступ, но не выходило. Милдрет поняла всё без слов, подставила деревянный таз, в который меня тут же вырвало желчью. Из глаз потекли слёзы. Я ощущала себя донельзя жалкой и слабой. Желудок был пуст, будто я не ела несколько дней. А стоило вспомнить о еде, как наконец пробудились эпизоды прошлого.
– Вы отравили нас, – просипела я обвиняюще.
– Отец хочет отдать тебя драгонам, – всхлипнула Милдрет, ставя таз на стол, расположенный между двумя узкими койками. – Это моя вина. Я слышала, как к тебе обращались, знала, что ты и есть дочь конунга. И рассказала маме. А она отцу.
Само собой, теперь мы скрывали моё имя. Но не особо удачно. Милдрет была в телеге, когда нас спасли, слышала, как Стефан звал меня.
– Мои друзья?
– Отец поджёг дом.
Грудь сжало стальными тисками. Стало трудно дышать. Они погибли? Все они?
– Мне жаль…
– Жаль? Вы убийцы, предатели. Мы спасли тебя, и так ты нам отплатила?
– Я не хотела, – она растёрла по щекам слёзы. – Пожалуйста, тебе надо уходить.
Милдрет потянула меня на выход. Я заковыляла следом, хоть не чувствовала в себе ни толики сил на побег. Но нужно было собраться, если хочу выжить. Друзей нет, я одна, но по-прежнему обязана защитить Сердце.
Дверь в комнату распахнулась. От яркого света стало больно глазам.
– Что происходит? – проревел Оерик, врываясь в помещение.
Он оттолкнул дочь к стене. Без её поддержки я рухнула на пол. Но мужчина тут же схватил меня под мышки и буквально бросил на койку, отчего та жалобно скрипнула.
– Она проснулась. Ей было плохо, – залепетала девушка.
– Врёшь! – пространство комнаты разрезал хлёсткий звук пощечины и болезненный вскрик Милдрет. – Сбежать ей решила помочь? Пойти против отца и матери? – каждое его слово сопровождалось ударами.
Вскрики затихли, и Милдрет теперь тихо выла, больше не пытаясь оправдываться.
– Прекратите! – прокричала я, не в состоянии это выносить.
И тогда Оерик действительно остановился, развернулся и двинулся ко мне.
– За что вы бьёте дочь? За то, что она выросла достойнее вас?
– Что ты болтаешь про достоинство?! Легко тебе, жившей на всём готовом. Мы и так еле справляемся, но грядёт война. Хозяйство разграбят. Мы останемся ни с чем.
– Этим вы оправдываете убийство беззащитных? – приподнявшись на кровати, я вскинула голову, глядя в его глаза. – Мы были в сумеречном мире. Слышали крики душ, что не могли достигнуть Сольве. И вам туда дорога. Это судьба всех проклятых.
– Ах ты, – его глаза испуганно расширились, но через мгновение зло сузились.
На этот раз удар достался мне. Я была слишком ослаблена, даже боль почувствовала приглушённо. Но этого оказалось достаточно, чтобы вновь выбить меня из реальности.
