Подведя к столу, он уложил её лицом вниз. Как в той самой фантазии. Хотелось всего и сразу! Выпороть до красноты её зад, а после — войти в него. Раздеть и заставить молить о прощении. Или приставить к лицу, наблюдая «оральный дебют». Но на всё это у него ещё уйма времени! А сейчас…
Энтони знал, чего хочет. И в этот раз он был намерен идти до конца.
Девчонка рыдала, как будто и в самом деле прощалась с жизнью. Она лежала животом на столе, пряча лицо в ладонях и подставляя ему свою задницу. Ткань оказалась приятной на ощупь. Тони провёл руками вдоль тела, ощущая, как изгибается талия. Хотелось почувствовать каждый изгиб. Но ещё больше хотелось другого!
Он задрал край туники. Сегодня на ней были простенькие трусы. Но даже без кружев этот маленький зад его возбуждал. Ткань сужалась, разделяя половинки. Они напряглись, когда Энтони стягивал трусики. Теперь её киска была гладко выбрита. Не то, что при первой встрече! И складочки плоти смыкались, слегка розовея. Когда он раздвинул их, Кэтрин всхлипнула.
Его член, как блудливый пёс, моментально вскочил, учуяв добычу. Он достал его, сплюнул на руку и смочил «наконечник». Вторая порция слюны досталась её пизденке. Он увлажнил её вход. Не в силах отказать себе в удовольствии, еще немного подурачился, ворочая пальцем в вагине. И та потекла! О, как хотелось ему почувствовать вкус этих соков…
«Потом», — лихорадочно думал Тони, взамен пальцу, прислоняя ко входу горячий конец. Головка проникла легко, утонув в тёплой мякоти. Он замер, изучая картину. Наблюдая, как ствол исчезает внутри её тела. Кэтрин метнулась, подобно рыбке, пойманной на крючок.
«Попалась? — подумал Энтони и поднажал. Член ушел в глубину лишь на треть. Легко, почти без нажима. И только он стал сомневаться, уж не обман ли это? Как вдруг… Она застонала! И Тони вошёл до конца, острием пробивая преграду.
Теперь, распечатав её, он расслабился. Ощущая, как член в тесноте узкой щели наполняется кровью. Хрупкое тело, отвечая толчкам, ритмично дрожало.
— Я порвал твою целку, слышишь? — прошептал он, склонившись над ней. Теперь ты — моя персональная шлюха!
Кэтрин всхлипнула, пучок шелковистых волос съехал на бок. И Тони вцепился в него. Натянул, заставляя прогнуться.
— Хватит, пожалуйста! — простонала девчонка.
— Шутишь? Я только начал! — усмехнулся он, отпуская. — Я буду ебать тебя целую ночь! К утра все твои дырки будут размером с кулак.
Он сдавил, раздвигая, её ягодицы, большим пальцем массируя анус. Очко испуганно сжалось. И она зарыдала в ответ с новой силой.
— Не надо! — услышал Энтони. Он облизнул палец и жадно сглотнул. Солоноватый привкус её гениталий остался во рту. Не в силах держаться, Тони схватил худощавые бедра и в пару коротких, болезненно-резких толчков, излился в неё. Накрыл своим телом, прижимая к столу. Слыша, как она стонет под ним! Так тихо и жалобно…
— Ну, вот и всё, а ты боялась, — произнес он, когда пьянящая слабость уже отпустила. Поправил одежду и отвесил шлепок по одной из тугих ягодиц.
Кэтрин осталась лежать, дожидаясь, пока он уйдёт. На лестнице Энтони обернулся. Она сползла со стола и теперь, словно птичка на жердочке, сидела на стуле, прижимая колени к груди.
— Подмойся и приходи! — бросил он.
— Н-но…, — гнусавым от рыданий голосом отозвалась девчонка.
— Я не люблю ждать! — прервал её Тони.
Этот день был тяжелым, и обещанный марафон ограничился парой подходов. Он слегка поиграл с ней! Таская за волосы, выкручивая соски, заставляя думать, что это и есть настоящая боль. Она уже не противилась, а только стонала в ответ. Опустошённый, Тони уснул, по-хозяйски подмяв под себя её тело.
В эту ночь ему снился Патрицио. Он играл на трубе виртуозно! Только вместо привычного джаза в медном раструбе слышался траурный марш.
Глава 6. Кэтрин
— Офигеть, не встать! — в который раз по счету воскликнула Лизи. Она осмотрела гостиную, и пошла на второй круг.
Глаза её в малиновой гуще теней восхищенно пялились на всё, что попадалось им на пути. В своих готических башмаках, перебинтованных яркой шнуровкой и в пальто с рукавами «летучая мышь», Элизабет как нельзя лучше соответствовала безумной обстановке этого дома. На фоне павлиньих перьев её цвет волос казался еще эксцентричнее! Теперь, в фаворитах у Лизи была стилистика «эмо», и, вдобавок к попсовому «мини», её образ расцвёл ярко-розовым. Пряди цвета малины маячили в черной копне. Атрибутика «садо-мазо» в виде шипованной кожи на запястьях и шее, будоражила воображение.
— Как мама отреагировала на твой пирсинг? — спросила Кэтрин.
Лизи, встала напротив картины, достала смартфон и длинноногую палку для селфи.
— Ой, мне кажется, ей теперь пофиг! Хоть я голой буду ходить! — настроив аппаратуру, сестрёнка принялась выбирать подходящий ракурс.
Не отнять, картина по имени «Притяжение», была идеальным фоном. Пожалуй, стоило повесить на входе табличку «фото и видеосъемка запрещены». Как в галерее, где за тобой по пятам слоняется зальный смотритель — безликая женщина в вязаной кофте. Чтобы вовремя топнуть ногой и указать на запрет!
Кэтрин отложила незаконченный сэндвич, и, чувствуя себя «музейной крысой», обратилась к сестре.
— Лиз, убери камеру! — прозвучало излишне сурово. Элизабет удивленно уставилась на неё, опустила смартфон.
— А чего? — она с обидой взглянула на полотно. Вероятно, в данный момент, ощущая себя, как рыбак, что, поймав золотую рыбку, вынужден отпустить её, так и не выпросив ни одного желания.
«Он запрещает», — чуть не ответила Кэтрин. Осознав, как глупо прозвучит такая причина. Как объяснить сестре, уверенной в том, что Кэт обитает в Раю, что райские кущи имеют обратную сторону? Что жизнь её, с виду роскошная, полна подобных запретов? Ей нельзя в одиночку покидать территорию дома. И повсюду, как тень за спиной, ходит сдержанный истукан.
Правда, Кэтрин уже и сама не стремилась наружу. Ведь теперь каждый раз, выходя, она становилась мишенью. Какие-то люди узнавали её на улицах, шептались, стоило ей появиться в толпе. И журналисты, нацелив свой глаз, изучали её, точно снайперы, готовые в нужный момент нажать на курок.
Как-то раз она по привычке зашла в магазин низких цен. Ей понравились мокасины! И, выбрав нужный размер, Кэтрин уселась напротив зеркала. Увлекшись примеркой, она не сразу заметила странного типа, что сновал между полок с мужскими кроссовками. Раньше шопинг доставлял ей немало приятных минут! И, решив закрепить результат, Кэт направилась в сторону надписи «sale». На следующий день интернет пестрил фотографиями, где она, с трусами в руках и мокасинами, взятыми с полки, ждёт свой черёд в толпе «нищебродов».
Энтони рвал и метал! Разозлившись, он выбросил половину вещей. Но даже обновленный, её гардероб всё равно оставался вполне заурядным. И все атрибуты богатой жизни, вроде платьев с заоблачным декольте и каблуков, позволяющих стать чуть-чуть выше, надевались ею только «по-случаю». Таких случаев было немного! Он брал её «в свет» как будто бы с неохотой. Словно стыдился такого супружества. И Кэтрин никак не могла понять, в чем причина. Что же мешает ему отыскать себе пару получше?
