— Я знаю, — не останавливаясь, я влетел внутрь.
— Да в Пробоину тебя, Страж! Ты чего творишь?! — донеслось вслед.
До падения живого метеора и до пожара внутри всё наверняка выглядело так же, как в видении, которое мне показал Привратник. Теперь же всё было в дыму, и я, замешкавшись на миг, рванул в сторону.
Затихающее рычание донеслось откуда-то из глубины. Тут же мне пришлось пригнуться — совсем рядом протарахтела пирусная пуля, прошившая шатёр.
Неожиданно посветлело, когда полог надо мной занялся пламенем. Он словно раскрывался, являя ночное небо, и мой взгляд застыл на Пробоине — Красная Луна уже полностью была в ней, и скоро начнёт исчезать за краем. Сейчас сила стихии огня вышла на максимум.
Сверху посыпались раскалённые лоскуты, ещё пара трассеров очертились рядом со мной. Дымом дышать стало уже невмоготу, и я, упав на четвереньки, пополз на звук. Где-то тут…
Василий, не двигаясь, лежал уже в обычном своём обличье. И смотреть на него было страшно, живого места не было — весь то ли в саже, то ли обугленный, тут и там кровоподтёки, рука неестественно выгнута, а от солдатской формы осталось одной только упоминание. А, ну и сапог… одна штука.
Я закашлялся, понимая, что надо бы уже выбираться. Подскочил к Василию, схватил за плечи, тряхнул, потом влепил пощёчину.
— Пусти, пёс ты толчковый, — я затряс его ещё сильнее.
— Здесь, — сзади послышался крик, — Кажется, там.
— Сюда! — повинуясь наитию, крикнул я.
Совсем рядом застучали сапоги, и подошёл один из гвардейцев.
— Лейтенант, — начал было он, а потом поднял магострел, — Осторожнее, это же Иной!
— Да знаю я!
Моя рука уже вытянула кинжал из-за пояса, выходя на короткий бросок. Если у парня защитный артефакт, то…
Щита не было, и гвардеец запрокинул голову, будто хвалился торчащей из подбородка рукоятью. Шансов выжить у него не было.
Тут же меня осенило, и я кинулся к нему, стал хлопать по карманам. Ну же, ну же… Есть!
У меня в руках оказалась маленькая коробочка, из которой на ладонь высыпалась пара таблеток. В нос ударил знакомый уже запах «вытяжки».
Я сразу же вернулся к Василию, расцепил ему зубы и вкинул таблетки. Надеюсь, передоза никакого не будет.
— Эй! — послышалось опять из-за спины.
— Да не мешайте, вашу же Пробоину! — я вскочил, шагнул на встречу новому противнику.
Вот же капитское везение… На меня смотрел тот самый оракул, которого я оглушил перед этим прикладом. И этот Страж Душ даже не стал пытаться меня околдовать, а просто выстрелил из пистолета.
Тупая боль в животе отбросила меня назад, я упал, стукнувшись затылком о что-то мягкое. Поднял голову, вглядевшись в лицо Василия.
— Имя нам… — прохрипел тот, разлепив губы.
— Толчковый ты…
* * *
— …пёс! — когда я договорил, понял, что смотрю на Красную Луну в Пробоине уже из глаз Василия.
«Иной, нам больно!»
Да, то состояние, в котором пребывало это тело, иначе как критическим не назовёшь. Это как если сумасшедшие хирурги тебя четвертовали без наркоза, а потом наспех сшили, забыв внутри инструменты… и убежали на обед.
— О-о-о, — вырвалось у меня от боли.
Я понял, что таблетки так и остались во рту, и прикусил их, разгрызая. Стал мучительно жевать, морщась от страданий — никаких ощущений, кроме боли, в челюсти не было.
— Ты самый интересный Иной, которого я встречал. — Страж Душ навис надо мной и стал спокойно перезаряжать пистолет, — Я таких способностей ещё не встречал: мыслехват, оборотень, огняш…
Отвечать ему пока смысла не было. С невероятным усилием я проглотил целительную смесь слюны с «вытяжкой», и едва не потерял сознание, когда ком чистой боли прокатился к желудку. Челюсть, рёбра… у меня хоть что-то целое осталось?
Но иголочки уже растеклись по всему телу, будто тело стало неметь. И, кроме боли, появилось и приятное тепло.
— Больше половины наших знаний от вас, Иной, — вдруг сказал Страж, не сводя с меня пистолета, — Сдайся, и даю тебе слово, ты станешь одним из нас. С тобой Стражи станут ещё сильнее.
Я не смотрел на него. Красная Луна посреди чёрной кляксы Пробоины словно стала ещё ярче. Она манила, звала, умоляла присоединиться к фестивалю магии огня.
Стихия пламенных магов ярилась, закручиваясь в крови в невероятные сгустки силы. Если бы не кирпич в нижней чакре, я бы сжёг этого наглеца одним взглядом…
Я знал, что могу это. Невероятная мощь крылась в теле Василия, но почему-то была запечатана сумасшедшим одноглазым чернолунником.
«Святоша тут не причём, Иной. Это воля Незримой, той самой богини, по которой ты так сохнешь!»
Страж Душ прекрасно видел, что я прихожу в себя. Он видел затягивающиеся кровоподтёки на моём лице, поэтому хладнокровно взвёл курок:
— Жаль, — сказал он, улыбнувшись.
Я перевёл на него взгляд. Ещё бы секунду, ещё бы самую малость на восстановление.
— Сдаюсь, — вырвалось у меня.
— Что? — палец, напрягшийся для нажима на курок, ослабел.
— Ну, возьми… кха… мои знания, — я кое-как повернул голову, — Или чего там…
Ну, ещё секундочку. Огонь ярился в крови, растекаясь по венам вместе с «вытяжкой». Ещё на один заход меня хватит.
— Так бы и сразу, — счастливо ощерился Страж Душ, чуть отвернув пистолет в сторону.
Его рука полезла в карман, вытаскивая браслет с тхэлусом, как будто полицейский за наручниками полез.
Моя рука начала движение к его сапогу, как человеческая, а сбила оракула с ног, уже как «угольковая» лапа. Страж, опомнившись, всё же выстрелил, но через секунду его голова исчезла в моей пасти.
Он всё же задел меня, и плечо откликнулось болью. Но мощь элементаля уже переполняла меня, и Красная Луна звала…
«Сколько силы, Иной!!!»
О, да! Я вскочил на все четыре лапы и завыл от упоения первобытной стихийной мощью.
И тут же пришлось пригнуться, когда шатёр прошили десятки трассеров. А, твою псину, что-то я расслабился.
Я не успел выскочить из-под полога, когда в него прилетела настоящая магия. Лишь накатило сбоку чувство, что пришёл кто-то очень сильный, а потом всё взорвалось…
Даже у тела «уголька» есть предел прочности. Взрывная волна таранит меня, сдавливая до хруста тело, и уже через секунду я лечу над лагерем горящим фениксом.
«Что, опять?!» — прозвучал слегка обиженный голос Одержимого, — «Мы думали, ты спасёшь нас!»
Вот оно, значит, как всё выглядело для Василия. Сверху кавардак, творящийся внизу, был даже красивее — носящиеся по лагерю «угольки», раскидывающиеся заклинаниями маги, чертящие трассеры гвардейцы.
