— Мой черёд?
Судя по лицу Хранителя, то, что я даже не шелохнулся, произвело на него неизгладимое впечатление. В слезящихся глазах так и было написано: «У этого оракула стальные яйца»!
Если честно, от страха я эту сталь так перекалил, что даже треснули эти самые яйца. Но я спокойно дослал патрон, и, подняв пистолет, вышел на дорожку.
— А, Пробоину тебе в зад!!! — солдат снова стал перезаряжать, но мой выстрел ему в руку сорвал планы, — Своло-о-о-очь!
Я не стал осматривать картину вокруг, разглядывая убитых чернолунников. Уже через пару секунд мой нож оказался рядом с горлом солдата, и я спросил:
— Где Избранница?
Тот, играя носом и губами в маску брутального храбреца, только промолчал. Ну, ладно, мы и не таких кололи… Я улыбнулся.
* * *
Сговорчивый малый, как оказалось, ничего толком и не знал. Только то, что его соратники вывезли Избранницу через задние ворота храма около двадцати минут назад, как раз перед атакой Царской Армии на Храм Первого Полнолуния.
Солдатам было приказано убивать всех, кто пойдёт следом, кто бы это ни был. «Хоть сам Царь!»
Он даже трясущимися руками показал на артефакт, который надо было установить на створках ворот. Ключевое слово для активации «Серая сила».
А вот на вопрос, кто вывез Избранницу, и кто были те из последней троицы, солдат не ответил. Лишь только упал на спину, выгнулся и захрипел. Вытекла белая пена из его рта, и Серого Хранителя не стало.
Я уже встречал эту магию раньше, когда впервые встретился с Эвелиной и отбил её у разбойников с дороги. Поэтому сейчас даже оказалось чудом, что я успел выбить из Серого Хранителя немножко информации.
Конечно, я с удовольствием воспользовался необычным артефактом, чтобы обезопасить себя от любой погони. Кто бы там не выиграл в Храме, они обязательно пустятся вслед, поэтому первым делом я закрыл створки ворот.
Это оказалось чертовски трудно, и отняло у меня кучу сил. Но зато, когда я прилепил к ним круглый плоский камень и сказал: «Серая сила», то стал свидетелем работы артефакта.
Тот буквально врос в древесину, и я ощутил опасную волну грязной псионики, хлынувшую от ворот. Хлынувшую и тут же исчезнувшую…
Теперь тех, кто попробует открыть створки, ждёт какой-то сюрприз. Действия артефакта я не знал, но подозревал, что размениваться мелочами Серые Хранители тут не будут.
Через пять минут я уже нёсся по утоптанной грунтовой дороге. Ушибленная нога отстёгивалась нещадно, но я прямо на бегу вкинул в рот таблетку «вытяжки».
Надеюсь, те трое не смогли уйти далеко вперёд, и окажутся более сговорчивыми.
Мысли об Эвелине выбили из головы всё, даже Василия. Как можно поработить богиню, я уже знал — ей нельзя пользоваться своей силой, иначе это привлечёт Чёрную Луну.
* * *
Погоня, к сожалению, не получилась…
Потому что это грёбанное тело пробежало в диком спринте всего пару сотен метров, а теперь лежало на гравии и хрипело, раздувая пыль.
— Капитский ты слабак… — выдавил я, подтянул себя руками ещё чуть-чуть, и положил голову на землю, морщась от бессилия, — Эвели-и-ина!
Какой смысл быть каким-то избранным Последним Привратником, если это всё заканчивается вот так — пожаром в изнывающих лёгких, сведёнными мышцами ног, и впивающимися в щёку камешками? Тут даже «вытяжка» была бессильна…
Нет, вот честно, уж лучше б этот оракул оказался дрищом, как мой Василий. Вон мы с ним как тогда по горам скакали, а этот боров только и может, что пузом по гравию волочь.
Энерго-контуры, чакры, псионика… Вертуны, Привратники, Пробоина… Всё на хрен, дайте помереть прямо тут.
«А ну, тряпка, сопли подотри!»
«Да, сильный, не будь таким слабым».
Я слушал, как души издевались надо мной, став чуть-чуть посмелее. Знают, сволочи, что сейчас мне точно не до хирургического ампутирования астральных отростков. Ну ничего, дайте только оклематься.
«Могучий, мы лишь хотим помочь!»
Вздохнув, я двинул головой, рассматривая пейзаж.
Дорога, спускаясь, вела в небольшую долину. Окружённая склонами гор, она заканчивалась узкой лощиной, над которой как раз и возвышалась Обломанная Гора. Накатанная колея, петляя вдоль пересохшей речушки внизу, вела как раз к этой лощине. Отсюда было не разглядеть, но там блестели на солнце какие-то поверхности, не присущие природе. Прямые углы, ровные гладкие поверхности.
Скорее всего, усыпальница Рюревских там. Ну, это даже хорошо — возвращение тела Василия будет как нельзя кстати, потому что это хрипящее от одышки тело мне уже изрядно надоело.
«Прекрасное тело, отдай его нам!»
«Мы найдём ему применение.»
«Отдай прямо сейчас!»
— Как только, так сразу, — просипел я, найдя в себе силы сесть и подползти к валуну возле дороги.
Я навалился спиной на камень, сел поудобнее. Обернувшись, оценил монолитную стену, которая окружала Храм Первого Полнолуния, занявший седловину между двумя вершинами. Отсюда стена казалась даже ещё выше.
Канонада всё продолжалась. Если это действительно напал Рюревский, то по логике вещей, он должен очень скоро прийти сюда. Насколько я знаю, вся эта заварушка и началась только из-за того, что сын не давал отцу доступа в усыпальницу рода.
Да-а-а… Как говорится, в семейные разборки лучше не лезть, виноватым же и останешься. Хотя мой Василий, по сути, сам часть этой чокнутой семейки.
Я с тоской посмотрел на долину. Даже не видно ту троицу… Ну, ничего, я вас всё равно догоню, капитские трусы, вот только отдохну чуть-чуть.
Посидев ещё минуту, я всё же встал и поковылял дальше…
Глава 25. Высматривающий
Спустя пару часов я приблизился к той самой лощине, служащей выходом из скупой на растительность долины. Лощина больше напоминала ущелье, но всё же здесь по крутым склонам пытались расти кустарники.
Я шёл по щебню, обходя небольшие лужицы, в которых резвилась мелкая жизнь в виде головастиков и чьих-то личинок. Жажда и палящее над каменной пустыней солнце взяли своё, и пришлось попить, поборов брезгливость и тщательно отсортировав из набранной пригоршни всё живое.
Хотя, если сравнить с той неделей, что я провёл в канализации под руинами восточной части капитского Ново-Йорка, то это просто божественная вода. Так-то псионик может не бояться заболеть — полчаса медитации с энерго-чисткой крови и тракта, и все паразиты мертвы.
В этом теле у меня не было времени заниматься этим, да и вообще — не моё это тело, так что будущие проблемы в виде дизентерии или ещё чего меня сейчас сильно не волновали.
«Плохой Иной! Нам нравится это тело!»
