Он хоть и большой, но всё же ребёнок. Спокойно держу его за плечо на вытянутой руке. Парень пытается достать меня ногами и видно, что подготовка есть. Скорее всего, ходит в какую-нибудь секцию.
— Что я? — Спрашиваю спокойно, чтобы ещё больше не раздражать мальчишку.
— Ты маму ударил? — Рычит и кидается на меня ещё яростнее.
— Подожди-подожди. Я проводил её до подъезда и ушёл. Девушек не бью, я их люблю. Не всех, конечно, но к твоей маме у меня всё серьёзно. Что случилось? — С каждым моим словом парень успокаивается. Смотрит на меня карими, как у Лены глазами.
— Вот и она кричала мне, что это не ты. Тогда кто? — Растерянный воин — печальное зрелище.
— Пойдём домой и узнаем, — пожимаю плечами.
Ни черта не понимаю. Почему я её ударил? Наоборот, ласкал. Может, где-то грубо, но я старался не делать ей больно. Что могло случиться? Неужели я сделал что-то не так? Тугая струна тревоги натягивается внутри и дышать становится тяжело. Поднимаемся в квартиру.
— Там, — показывает мне малой на закрытую комнату.
У них такая же двушка, как и у меня. Только более уютная. Я просто снимаю жильё и не вижу смысла обустраиваться. Пока поднимались, мы успели с Мишей нормально познакомиться и немного поговорить. Хороший парень. За мать переживает сильно. Обещаю ему, что разберусь. Снимаю куртку и обувь. Захожу в комнату, Лена лежит на кровати. И то, что я вижу мне совсем не нравится.
— Упрямая моя, что случилось? — Девушка подрывается, бледнеет и падает обратно на подушку. Моментально оказываюсь рядом. Усаживаюсь на самый край, чтобы не пугать её ещё больше. Синяк на щеке. Губа разбита и припухла. — Ты с кем подралась, женщина? В магазине распродажа случилась, и ты с кем-то воевала за очередную ненужную шмотку?
Она отмахивается и отворачивается от меня. Теряюсь. Что не так? Смотрю, плечиками своими хрупкими трясёт. Плачет? Нет. Так не пойдёт. Беру её руку в свою и ласкаю пальчики. Маленькие в моей лапище. Целую каждый.
— Девочка моя, иди сюда, — тяну на себя.
— Не смотри на меня, — бурчит, но всё же разворачивается ко мне лицом и прикрывается ладошкой.
— Расскажешь? — Тихонечко мотает головой.
— Ясно. Значит, сам узнаю, — глажу по волосам. В душе смесь облегчения и гнева. Не из-за меня весь сыр-бор, но надо проучить гада. И я даже догадываюсь кто он. По-хорошему уступать не захотел? Причём там девушка? Разбирайся со мной!
В принципе, я очень спокойный человек. Могу спокойно подойти и врезать! Но сейчас не до него. Нужно разобраться, что с Леной. От скорой она отказывается. Просит просто покоя. Хорошо. Покой так покой.
Иду к малому, тот сидит в наушниках и ожесточённо расстреливает кого-то в танках. У пацана большая комната, а у моей вредины — маленькая. У неё всё светлое, а вот у парня стиль непонятен. Стены светлые, мебель тёмная. Комп подсвечен неоновыми трубками.
— Миш, — трясу его за плечо.
— Что? — Снимает наушники. — Сказала?
— Нет, но это не важно. Сам найду, — говорю мрачно. — Надо ей куриный бульон приготовить или супчик может есть? Совсем же без сил лежит.
Говорю же, классный парень. Подрывается быстро, не заканчивая игру. Правильно, мама важнее. Идём на кухню. Он достаёт продукты на суп. Решаем варить максимально лёгкий. Курица и вермишель. Мы оба не сильны в кулинарии, но объединяет беспокойство за дорогую для нас женщину. Пока готовим, болтаем. Рассказываю ему, что мы с парнями тоже иногда в танки режемся и в Доту. Смотрит на меня с недоверием, но спустя какое-то время уже с удовольствием обсуждаем последний чемпионат.
— Да, сколько шума было из-за, как их там правильно? «Спиритов»?
— Ну мааааа, ты опять подкрадываешься, — укоряет парень. Забавная семейка. Одинаково сурово сверкают глазищами.
— Чего встала? Я бы всё принёс, — встаю со стула и усаживаю Лену. — Мы тебе супчик сварили.
Глава 13
— Три часа варили бедную курицу, — осторожно улыбается. — Я проголодалась, а у вас тут пахнет слишком вкусно.
— Если хочется есть, то, значит, не всё так плохо, — ободряюще смотрю на Мишу. Тот быстро разливает суп по тарелкам, а я нарезаю хлеб. Триста лет этого не делал, обычно уже нарезанный покупаю. — А почему у вас ёлки нет и гирлянды не висят? — Задаю вопрос, когда приступаем к чаю.
— Не знаю, — пожимает плечами парень. — Как-то не до них было. А давайте украсим! Влад, ты же останешься? — Смотрит на меня с надеждой. Я ему пообещал катку с моими друзьями. Он хотел посмотреть, как мы играем.
— Нет. Мама твоя устала, я завтра приду. А с тобой сегодня спишемся и решим. Валерка обычно отваливается в выходные, вместо него с нами сыграешь, — обещаю пацану. Мне не жалко, а у него глаза горят.
Так и хожу всю неделю к Лене в гости. Каждый вечер провожу у них. Мы вместе украшаем квартиру, ставим ёлку в Лениной комнате и смотрим фильмы в Мишкиной. Парень, как и я, обожает комиксы. У нас поразительно много общего и разговаривать с ним интересно.
— Миш, ты ничего не хочешь мне рассказать, — в один из вечеров Лене звонит директор школы, в которой учится её сын. Всё прекрасное настроение слетает с моей врединки в один миг, а недовольная Лена хуже самого огромного улья диких ос. Парень повесив нос мотает головой. — Я же тебя просила. Как взрослого человека, просила. Ну зачем ты снова подрался?
— Они первые начали, — бурчит недовольно.
— Хм, — прочищаю горло. — А в чём причина?
— В телефоне, — поднимаю брови повыше. — У него в классе непонятно, какими судьбами появились два мажора. И теперь все, у кого нет нормального, по их мнению, телефона попадают под издёвки. Меня с сентября вызывают в школу стабильно раз в неделю. Сегодня уже позвонили и сделали внушение по телефону, потому что я отказалась приходить на разговор.
— Так, понятно. Миш, пойдём. Кое-что расскажу, — увожу парня в его комнату. — Дело же не в телефоне? — Парень мотает головой.
— Ты просто не понимаешь, — вздыхает он.
— Чего я не понимаю? Того, что у всех они дорогие, а у тебя простой? Так это ерунда. Не поэтому к тебе цепляются. Я не верю, что у всех в классе дорогие гаджеты.
— Не у всех, — соглашается парень, — но, может быть, станет спокойнее, если у меня будет такой же телефон.
— Бред. Они найдут, за что ещё зацепиться.
— У них всех есть отцы, понимаешь, а у меня только мама. Быть маменькиным сынком не очень. Каждый раз, когда она приходит, всё начинается заново. А я не могу сдержаться, когда о ней говорят плохо. Например, что зарабатывает мало, даже на телефон нормальный не хватает и ещё кучу гадостей.
— А где твой папа? — Спрашиваю больше для поддержания разговора. Мне без разницы кто был у Лены до меня.
— Он умер, когда мне было пять. Мама говорит что-то с сердцем. Помню, он стоял и собирался отвести меня в сад. Потом его бледное лицо и он падает на пол. А дальше… Мама плачет. Она долго ещё тосковала по нему. И я… — Вижу, как тяжело ему говорить, но он старается. — Я знаю, что с кем-то потом даже встречалась, мне уже двенадцать было. Она такая улыбчивая была, а потом снова плакала. Но со мной познакомила только тебя. Ты, вроде, ничё такой. Большой, сильный и добрый, почти как папа. Вы даже похожи немного, — сложно слушать признания мальчишки. Ему очень не хватает отца. Он нервничает вот его и цепляют. Просто нравится смотреть на реакцию.
