– Итак, Джеймс, – спросил он нетерпеливо, – ты уже от нее избавился?
– Нет, – с сожалением ответил Рэдклифф, тоже наливая себе бренди. – Она действительно настойчива и опасна, как предупреждала в письмах моя мать. Впрочем, мама уже об этом забыла. Мисс Тэлбот вьет из них веревки. Одному богу известно, что бы она сотворила с добрым именем нашей семьи, не вмешайся я вовремя. К счастью, до начала сезона остается не больше недели, а там уж Арчи отвлечется на полчища молодых женщин, готовых его прельстить. Все, что от меня требуется, – помешать ему сделать ей предложение в ближайшие семь дней. Ради его же блага.
Воззрившись на него, Хинсли широко улыбнулся.
– Ты только посмотри на себя! – помолчав, сказал он почти с гордостью. – Заговорил как твой отец.
Рэдклифф взглянул на него с некоторым отвращением.
– Что ты себе позволяешь? – откликнулся он. – Совершенно не так.
– Так, так, – настойчиво возразил его друг. – Все эти речи о добром имени семьи и о благе Арчи. Ведь ты не станешь отрицать, что точно такие же слова старик произнес в твой адрес, отправляя тебя на континент секретарствовать при Веллингтоне.
Рэдклифф метнул оскорбленный взгляд.
– Тебе прекрасно известно, что там я занимался совсем не этим, – отрезал он.
– Да, и слава богу. Старина Бонапарт сбежал с Эльбы, иначе ты бы умер со скуки в Вене, – поддразнил Хинсли с непочтительной ухмылкой.
– Вот только я не собираюсь высылать Арчи в чужую страну из опасений, что он станет злоупотреблять алкоголем и картами, – сказал Рэдклифф и, не удостоив ответом последнее замечание Хинсли, вернулся к исходной теме. – Я постараюсь проследить, чтобы он не пал жертвой мисс Тэлбот.
Он задумчиво отхлебнул бренди и добавил:
– При этом ты не так уж и неправ. Возможно, я не соглашался с отцом по большинству вопросов – дьявол, да я ненавидел его почти всю жизнь, – но он знал, и я знаю, что члены нашей семьи должны защищать друг друга от подобных гадюк. Именно этим я и намерен заняться.
– Ты не хочешь, чтобы он женился на мисс Никто, – понимающе сказал Хинсли.
– Я не хочу, чтобы он женился на девице, которую он сам не заботит ни на йоту, – поправил его Рэдклифф. – Помяни мое слово, через месяц мы не вспомним и ее имени.
10
На следующее утро к моменту приезда лорда Рэдклиффа на Гроувенор-сквер Китти и Сесили уже устроились в седлах. Китти предоставили кобылу, которую обычно приберегали для леди Рэдклифф, – удивительно, но графиня показывала себя прекрасной наездницей, когда поддавалась на уговоры немного встряхнуться. Гнедая была очень красива (лошадей красивее Китти прежде не видела) и чрезвычайно деликатна, что вполне устраивало всадницу, поскольку она уже довольно давно не ездила верхом, – потеряв мистера Линфилда, она утратила и возможность пользоваться услугами единственной некогда ей доступной конюшни. Леди Рэдклифф в конечном счете решила отказаться от прогулки, объяснив это приступом совершенно неописуемого изнеможения, но ни Китти, ни Рэдклиффа эта новость не удивила и не разочаровала. Оба предполагали, что стоящих перед каждым из них целей будет значительно проще достичь в отсутствие вдовствующей графини.
Хотя густой лес лондонских зданий показался Китти нескончаемым, довольно скоро компания всадников оставила город позади. Мостовые уступили пыльным тропам, людные тротуары плавно перетекли в заросшие травой обочины. Расслабляться было опасно – этот день значил для будущего не меньше, чем любой другой. Но когда перед взором Китти развернулись открытые пространства, она ощутила, как спадает напряжение. Конечно, оно немедленно вернулось, едва лишь Рэдклифф в самом начале прогулки поравнялся с ней. По тропе могли проехать бок о бок только две лошади, что оставляло мистеру де Лейси единственную возможность нагонять их сзади. Вид у него был слегка обиженный, и он тянул шею, пытаясь расслышать, о чем они разговаривают.
Мисс Тэлбот знала, что за ее вчерашним появлением на Гроувенор-сквер обязательно последует нечто сродни допросу, но не могла предвидеть, насколько прямолинейный подход изберет лорд Рэдклифф, наконец избавившись от ограничений, вызванных присутствием матери.
– Вы говорили, ваша семья происходит из Девоншира? – спросил он внезапно.
– Из Дорсетшира, милорд, – поправила Китти. – Но изначально из Лондона. Я родилась здесь, в столице.
– Хм-м, и ради чего уехали?
– Ради свежего воздуха, – ответила она без заминки.
– И все же вернулись ради?..
– Общества.
– Другие братья и сестры?
– Четыре младшие сестры.
– Брата нет?
– Нет.
– Родители?
– Умерли.
– Болезнь?
– Джеймс, как ты можешь! – с некоторым возмущением воскликнул мистер де Лейси, однако и брат, и возлюбленная решительно им пренебрегли.
– Тиф, – ответила Китти. – Сначала мать, а через год – отец.
Ее саму потрясли эти слова, произнесенные вот так вслух, без обиняков. Если бы одна-единственная фраза могла объяснить, вместить в себя все, через что им довелось пройти… но она не доставит Рэдклиффу удовольствия, не покажет и тени переживаний на своем лице. Он намеревался поймать ее на лжи. Словно она так глупа, что попыталась бы скрыть финансовые неурядицы своей семьи от мистера де Лейси. Ради всего святого, чего бы она добилась, узнай он только в день свадьбы, что у его невесты четыре незамужние сестры, а ее приданое – обремененное долгами наследство?
– И вы намереваетесь вернуться в Дорсетшир, как только найдете жениха?
Китти не ожидала такого прямого удара, да и мистер де Лейси удивленно ахнул – эта мысль не приходила ему в голову.
– Мы планируем остаться в Лондоне только на сезон, – призналась Китти осторожно. – Я хотела ввести Сесили в лондонское общество. Разумеется, она слишком молода, чтобы помышлять о замужестве, но я сочла благоразумным дать ей возможность немного посмотреть мир, подготовиться к будущему. После ухода матери я считаю это своим долгом.
Китти не нужно было оглядываться на мистера де Лейси, чтобы увидеть, что он растаял от этих слов, – она догадалась по тому, как нахмурился Рэдклифф.
– Должна сказать, – заметила она, пытаясь сменить тему, – вы оба прекрасно ездите верхом! Значительно лучше, чем можно было бы ожидать от городских жителей.
– Ого, укол! – жизнерадостно подхватил мистер де Лейси. – Ты этого так не оставишь, Джеймс?
Рэдклифф пропустил его слова мимо ушей.
– Вы слишком добры, мисс Тэлбот. Но, похоже, вы забыли, что я обосновался в деревне, а следовательно, не могу принять ваш комплимент.
– О да, я забыла, – солгала она. – Глупо с моей стороны. Леди Рэдклифф говорила, что вы уже два года как не навещали Лондон. Рэдклифф-холл, должно быть, воистину великолепен, если ему удается так долго препятствовать вашим встречам с семьей.
