Мои припадки странности не смущают Мэву, и это здорово. Мы входим в лавку, и Мэва быстро набирает какой-то еды. Она даже разрешает нам взять по конфетке из вазочки на кассе.
– Куда вы направляетесь, господа? – спрашивает продавец, невысокий пожилой мужчина в синем фартуке.
– В Архивы Париллы, – отвечает Мэва. – Это в горах, сразу за долиной за вашей деревней, верно?
Продавец кивает и, прищурившись, смотрит на нас:
– Так и есть. Только попасть туда непросто. Они серьёзные ребята и далеко не всех пускают внутрь.
– Ну, я уверена, мы с ними договоримся. Мы ищем её родных, – Мэва кладёт руки мне на плечи. – И я уверена, они сочтут эту задачу интересной.
Продавец отдаёт Мэве сдачу и пожимает плечами:
– Что ж, тогда удачи вам.
Он смотрит, как мы уходим, и я не могу удержаться от того, чтобы оглянуться и заглянуть украдкой в его мысли.
«Бедняги. Надеюсь, эта библиотека не последняя их надежда. Не верю, что у них что-то выйдет…»
Я спотыкаюсь о порог магазина. Старик уверен в своей правоте, но и Мэва не сомневается в успехе. Она протягивает мне руку и помогает не упасть. Я благодарно пожимаю ей пальцы, и мы идём дальше.
Я доверяю Мэве. Она знает, что делает. И я уверена, что она ведёт нас по верному пути.
Глава девятая
На следующее утро, когда я просыпаюсь, у меня есть чёткая цель. Я решила, что должна быть честна с Мэвой и рассказать ей правду: кто я и зачем мне нужно в Архивы Париллы. Рано или поздно она всё равно узнает. Как только мы попадём туда, мне придётся объяснять, какая именно информация мне нужна, и тогда я уже не смогу ничего скрыть. Чем дольше я об этом молчу, тем сильнее она может обидеться.
Я не хочу, чтобы ей было больно. И особенно не хочу, чтобы она нас покинула. Я только надеюсь, что она, в отличие от многих, не испытывает отвращения к одарённым детям. Мой план известен Себастьяну, но он ещё не решил, станет ли он прямо сейчас рассказывать о себе. Но я спокойно могу открыть свой секрет, не выдавая его.
Вдалеке солнечные лучи стелются по горным вершинам и постепенно озаряют наш скромный лагерь на травяном лугу. Мэва зевает и потягивается в своём спальнике. У меня сердце колотится в пятках.
Я должна сделать это сейчас, пока не сдали нервы.
Ноги сами подводят меня к ней прежде, чем я успеваю всё обдумать. Когда я опускаюсь на колени рядом с её спальником, Мэва наклоняет голову:
– Доброе утро, малышка. У тебя сегодня такой серьёзный вид.
Я открываю рот, но не издаю ни звука. Мэва садится, на её лице явно читается беспокойство:
– Симона, что случилось?
Я качаю головой и снова пытаюсь заговорить, на этот раз с бо́льшим успехом:
– Всё хорошо. Я… я должна кое-что рассказать вам. – В горле у меня першит, словно его потёрли наждачкой, и я кашляю, чтобы избавиться от этого ощущения.
Мэва выпрямляется и поворачивается ко мне:
– Продолжай.
Мои руки сплетаются, и я смотрю на них, в то время как слова льются у меня изо рта.
– Я была с вами не до конца честна насчёт того, почему мне нужно попасть в библиотеку.
– Хорошо, – говорит она с непроницаемым лицом.
Я прочно держу свою магию в узде. Не думаю, что имею право сейчас заглядывать в её мысли.
– Вы что-нибудь слышали о леди Эшлинг и её Саде Душ?
На лице Мэвы отражается изумление:
– Да, слышала.
Я снова смотрю на свои руки.
– Я одна из тех, кого она похитила. Я хочу сказать… у меня есть дар. Чтение мыслей. Люди, которые нас спасли, пытались отыскать мою семью, но безуспешно. У леди в подчинении был ещё и похититель памяти, поэтому я даже не знаю, как они выглядели. Всё, что мне известно – это название деревни, по которому я могла бы узнать, что с ними стало, но никто никогда о ней не слышал. Мы подумали, что записи о ней могут быть где-то в библиотеке. – Я захлопываю рот, и мои руки и ноги вдруг кажутся непривычно расслабленными. Я не могу заставить себя посмотреть в глаза Мэве.
Но мне и не приходится.
– Бедняжка, – говорит она и обнимает меня за плечи. – Спасибо, что доверилась мне и всё рассказала. Я надеюсь, что в Архивах Париллы помогут нам обеим.
Моё сердце начинается биться в привычном ритме, и я расслабляюсь в её объятиях:
– Вы не злитесь?
Она смеётся:
– Конечно нет. Ты правильно поступила, что не рассказала сразу. Это страшный дар, к тому же кто-нибудь мог бы захотеть им воспользоваться. Тебе необходимо быть осторожной и защищать себя, – она обнимает меня чуть крепче. – Но теперь, когда ты знаешь меня чуть лучше, я рада, что ты решила посвятить меня в свою тайну.
Её реакция согревает меня. Нужно будет рассказать Себастьяну, когда он вернётся – сейчас он собирает ягоды на завтрак. Может быть, он тоже решится довериться ей. Но выбор останется за ним.
– Ты знаешь, когда леди Эшлинг тебя похитила? – спрашивает Мэва.
Я морщу лоб:
– Нет. Кажется, все упоминания о моей деревне Рен исчезли довольно давно. Я даже сама спрашивала у леди пару дней назад, но она не вспомнила.
Мэва вскидывает брови:
– Ты виделась со своей похитительницей?! Ты храбрая! – Я краснею. – И если леди Эшлинг не помнит, где украла тебя, то тебе должно быть очень много лет. Я полагаю, у неё в Саду был вестник жизни – и хранитель молодости, верно?
– Да, и от этого всё становится ещё запутаннее.
– Не волнуйся: если в Архивах есть ответы, то мы их найдём, – она сжимает мне плечо. – Я рада, что ты мне всё рассказала.
– Я боялась, что вы не захотите оставаться со мной. Большинство людей считают меня странной.
– Я никогда не была против странностей, – говорит Мэва, отпускает меня и встаёт. – А сейчас давай соорудим нам завтрак.
Я тоже встаю и впервые за много дней чувствую себя очень-очень легко.
Я понятия не имею, сколько мы прошли, но по моим ощущениям минула целая вечность. Хорошо, что со мной Себастьян и Мэва, которые не дают мне сбиться с дороги. Кажется, будто от каждого поворота расходятся новые тропы, которые зовут в какие-то неизведанные места. Будь я одна, я бы безнадёжно заблудилась, отвлекаясь на любой новый след.
Но мои спутники то и дело одёргивают меня. Каждый раз, просто проведя рукой по новому цветку или листу или поздоровавшись со встретившейся по дороге маленькой птичкой или животным, я, подхваченная приливом энергии, танцующей походкой устремлялась вперёд, но Себастьян и Мэва меня останавливали. Приятное поле их сознаний – это цепь, которая не даёт мне упорхнуть на полуденном ветерке.
