— Что ты здесь делаешь? — Влад даже не обернулся. Ему не хотелось видеть отца. Даже спустя три года. Это было чертовски неожиданно, хотя в глубине души он понимал, что рано или поздно, это случится. Родитель явится к нему с очередными требованиями.
— Даже не взглянешь на меня? — Гордеев помедлил, затем поднялся на ноги и встал напротив отца. Андрей выглядел, как и прежде, ни капли не изменился, даже не постарел, только вот взгляд был каким-то другим, непривычным. Влад не мог понять точно, что именно в нем было не так.
— Здравствуй, отец.
— Смотрю, ты неплохо устроился…
— Да.
— Когда собираешься начать отвечать на наши с Лизой звонки? — Андрей присел на свободный стул, так и не дождавшись приглашения от сына.
— Ты знаешь ответ.
— Да, знаю… — Андрей кивнул. — Поэтому и прилетел сюда. Пора заканчивать с этим, сынок.
— Я давно не играю в твои игры, отец. Или ты не заметил? — Влад сел напротив родителя и скрестил руки на груди.
— Я хочу увидеть внучку.
— Забудь об этом.
— Это чересчур жестоко. — Влад рассмеялся.
— Хочешь поговорить о жестокости? Правда?
— Влад… я знаю, что ты обижен. Твоя мать уже не раз в красках расписала мне, где и в чем я ошибся. И я готов загладить свою вину, — младший Гордеев нахмурился и с подозрением взглянул на протянутую родителем папку.
— Что это?
— Посмотри сам, — Влад уступил и взяв в руки бумаги, взглянул на них. Пошуршал ими пару минут, а затем, вернул обратно Андрею.
— Мне не интересно.
— Влад, подумай, что ты…
— Оставь все себе. Или, раздай по благотворительным фондам, как и собирался в случае, если я облажаюсь, — бесстрастно ответил Гордеев. — Я не вернусь в этот капкан. Это западня, ловушка, и она мне не нужна. Я только почувствовал себя человеком. Сам занимайся своим заводом, сам придумывай, как защитить свои активы, сам выясняй, кто твой очередной враг и как незаметно от него избавиться, а мне хватает того, что есть. Веришь или нет, но без огромных денег тоже можно жить. И довольно неплохо.
— Подумай о своих будущих детях…
— А что о них думать? — Влад нахмурился, а затем усмехнулся. — У моей дочери есть дом, я зарабатываю достаточно, чтобы обеспечить ее всем, что нужно. Или ты впрямь считаешь, что маленькому ребенку требуются замки, загородные коттеджи и зарубежные активы? Ты думаешь, это нужно моей дочери? — Андрей замолчал. — Знаешь, пап, когда я рос, мне хотелось совсем не этого. Мне хотелось, чтобы отец чаще меня обнимал. Мне хотелось, чтобы отец чаще хвалил меня. Играл со мной в футбол или ездил на рыбалку. Поверь, меня совершенно не интересовала марка твоей машины или сколько прислуги у нас дома. Я знаю, что нужно моей дочери. Ты меня научил.
— Влад…
— Неужели ты и впрямь думаешь, что я позволю ей вырасти в том аду, что ты устроил для меня? — начиная злиться, перебил его Влад. — Или наивно полагаешь, что я подпущу тебя к ней? Ты тиран, эгоист и психопат. Ты портишь все, к чему прикасаешься. Ты разрушаешь все, к чему прикасаешься. И я сделаю все возможное и невозможное, чтобы ты не пустил свои ядовитые щупальца в мою семью. Забирай свои бумаги и катись отсюда на все четыре стороны, — зло выдохнул Гордеев.
— Ясно.
Андрей больше ничего не сказал. Подобного расклада он и опасался. Зная своенравность сына, он не верил в слова Лизы о том, что, возможно, «он отошел». Старший Гордеев понимал, что не отошел. И вряд ли отойдет. И дело его жизни, скорее всего, некому будет передать. И свою внучку он вряд ли увидит.
— Я надеюсь, что на этом все, — тихо подвел итог Влад.
— Я буду в Праге еще два дня. По этому адресу я остановился, — Андрей положил перед сыном листок бумаги, — мой номер ты знаешь. Если ты передумаешь хоть в чем-то… просто позвони или приходи, — Влад хмыкнул и покачал головой. — Я знаю, что ты изменился, сын. Я вижу это. Может быть, изменился и я. Кто знает, — Андрей похлопал его по плечу и уже через минуту оставил в полном одиночестве. Собирать мысли в кучу и приходить в себя после неожиданного визита.
Когда Ева с дочерью присели совсем рядом, Влад понял по глазам жены, что она все слышала.
— Не говори ничего, — попросил он.
— Если не хочешь, не буду, — Ева передала ему засыпавшую дочь на руки. Хана уложила голову отцу на плечо и тихонько засопела. Гордеев не удержался и нежно поцеловал ее в макушку.
— Говори. Рано или поздно, все равно не удержишься, — Влад чувствовал, что супруга с ним не согласна. С некоторых пор ему хватало просто ее взгляда, чтобы понять, о чем она думает или чего хочет.
— Он все-таки твой отец…
— Он — чудовище.
— Ты тоже был чудовищем, — немного сердито шикнула Ева, стараясь при этом не разбудить дочь. Поймала от мужа осуждающий взгляд, но и не подумала сдаваться. — Я не говорю тебе снова становиться его марионеткой. Не нужно ничего забирать, нам не нужны эти деньги, но дать ему видеться с внучкой хотя бы раз в полгода или год, можно. Что он сделает с ней? Мне показалось, что он и впрямь раскаялся…
— Ты плохо его знаешь.
— Согласна, — Ева кивнула. — Но ты ведь можешь попробовать… дать ему шанс… он все-таки дедушка Ханы…
— Я не знаю. Я не верю ему, — Гордеев покачал головой.
— Влад, я буду ни на чем настаивать. Он — твой отец и я не знаю всего, что между вами было, — Ева нежно провела рукой по волосам супруга, — но мое мнение ты знаешь. Я не думаю, что он прилетел сюда три года спустя, чтобы мучать тебя или мстить. Давай рассуждать трезво, если бы он хотел, мы бы уже были в Москве. Или вовсе оттуда не выехали. Он дал тебе свободу, о которой ты так мечтал. Может быть, не так скоро и не в таком виде, как ты хотел, но он пошел тебе на уступки. Я не оправдываю его, и я всегда буду на твоей стороне, что бы ты ни сделал, поэтому решай сам.
Влад вздохнул и бросил на супругу благодарный взгляд. Ева всегда знала, что и когда нужно сказать. Он понятия не имел, как у нее так получалось, но ценил это качество в супруге. И уже сейчас он понимал, что уступит ей. С некоторых пор это вошло в привычку — делать то, о чем просила Ева. И к величайшему удивлению самого Гордеева, это приносило только искреннюю радость.
— Иди сюда, — Ева потянулась к мужу и позволила нежно поцеловать себя в губы. — Я люблю тебя, мышонок. И я обещаю подумать над тем, что ты сказала…
— Я тоже тебя люблю, — Ева улыбнулась, поняв по глазам супруга, что он уже "сдался", просто ему требуется время для признания этого факта. — Давай, заканчивай со своими делами поскорее, и поехали домой, хорошо? Кто-то мне вчера обещал помочь в саду… — Гордеев кивнул, понуро опустив голову. Черт. Даже возмущение поведением отца отступило в сторону, когда он вспомнил о своих словах. Капаться в саду ему не нравилось, но Ева задалась целью устроить из их двора ботанический сад.
