Книга Конрад Керз: Ночной Призрак, страница 28. Автор книги Гай Хейли

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Конрад Керз: Ночной Призрак»

Cтраница 28

— Я поведу этот корабль для вас, повелитель. Я буду служить!

— Вот и хорошо. — Безо всяких усилий Керз оторвал цепи Элвера от трона. Тем не менее запястья, лодыжки и шея смертного остались скованы. — Тогда приступай к работе.

Примарх ссутулился еще сильнее — как подумалось Элверу, не столько из-за низких потолков, сколько потому, что ему так было комфортнее, — и направился к выходу, ведущему в главный коридор корабля, фальшиво напевая какую-то веселую песенку и рассеянно проводя длинными пальцами по стенам.

Элвер заморгал, не в силах осознать произошедшее. Корабль-призрак теперь подчинялся ему. Голова кружилась. Где-то в глубине души он надеялся, что вот-вот проснется в мокрой от пота койке в своей каюте, но знал, что ничего такого не произойдет. Из этого кошмара не сбежать.

Принятие неизбежного принесло некое подобие покоя. В сердце угас маленький огонек. Надежда умерла, но он слишком устал, чтобы переживать по этому поводу.

— Повелитель, — спросил он, — а что случилось с моей рукой?

Керз оглянулся и растянул губы в такой жуткой улыбке, что у Элвера кровь застыла в жилах:

— Мне стало скучно.

9. КРОВАВОЕ БЕЗУМИЕ

— Скука, — сообщил Керз скульптуре из плоти, — один из самых страшных пороков человечества. Она заставляет людей проказничать. А проказы ведут к беспорядку. Скука губительна. Она заставляет тьму подняться из глубин и развращает невинных. Я не знаю, какова роль скуки в том, что случилось на Нострамо, но она определенно есть. Все эти облеченные властью люди из семей, многие поколения купавшихся во тьме беззакония, внезапно обнаружили, что их таланты и умения больше не нужны.

Примарх поднялся на ноги, хрустя суставами, и зашагал по зале. Скверна пропитала его тела, исказив труд Императора.

— Я виню себя. Если бы я приложил больше усилий для очищения Нострамо и искоренил эти семьи, то, возможно, население планеты не отказалось бы от Согласия. Но я не идеален. Я совершаю ошибки, и Вселенная безжалостно напоминает мне об этом. Хотя законы судьбы и не позволяют отклониться от предначертанного пути, мы по жестокой иронии обладаем воображением и способны представить, как все могло бы сложиться, поступи мы иначе.

Кёрз подошел к пюпитру и мягко коснулся пальцами страниц книги.

— Сейчас я понимаю, что если бы тогда вырезал их всех и оставил трупы висеть под дождем, то Нострамо стал бы образцовым миром. Но я слишком верил в человечество, ибо ты создал меня таким. Ибо так повелела Вселенная. Я думал, что страха достаточно, чтобы обеспечить послушание. Но высокомерие, честолюбие, алчность, гордыня и, превыше их всех, скука могут со временем победить страх. Так и случилось.


Переворот оказался тихим, занял всего несколько мгновений и прошел незамеченным. Приглушенный боевой клич смертоносной пули возвестил о победе старых порядков. Бездыханное тело имперского губернатора Хашеллия Энколо Балтия рухнуло на пол.

От трупа поднялся тонкий завиток серого дыма. Конечности изогнулись под невозможными для живого человека углами. Мертвый губернатор уставился в пустоту. На его лице застыло искреннее удивление. Один глаз налился кровью.

— Сэр, он явно этого не ожидал, — произнес Вейшан Тул.

Граф Ашкар Скрайвок протянул пистолет помощнику. Тул завернул оружие в платок черного шелка и аккуратно убрал в сумку. Через секунду он вытащил откуда-то второй такой же платок и передал господину, чтобы тот вытер руки.

— Чего он не ожидал, Тул? Что его ударят по лицу рукоятью пистолета или что пристрелят? — спросил Скрайвок.

Графом он был только в силу давней традиции. Скрайвоки получили титул много веков назад, чтобы придать оттенок солидности своим темным делишкам. Это было так давно, что теперь никто не сомневался в их праве входить в число благородных семей, но низкое происхождение все-таки выдавало себя во внешности. Ашкар Скрайвок был весьма ярким образчиком своего рода. Его руки, привычные к кровавой работе, с широкими ладонями, покрытыми шрамами, и толстыми сильными пальцами, совсем не походили на руки аристократа. Скрайвок не любил доверять дела кому-то еще. Особенно такие важные и приятные, как убийство губернатора.

Тул ухмыльнулся в ответ на шутку:

— Думаю, ни того ни другого.

Скрайвок потыкал тело носком. Его стопы были под стать ладоням — такие же широкие и мощные.

— Слепец. Будь он хоть немного умнее — предвидел бы такой исход.

Он забрал у помощника пиджак, натянул его и довольно долго провозился, поправляя лацканы. Напрасная трата сил. Одежда, с каким бы мастерством ни был пошит пиджак, ничего не могла поделать с обезьяньей фигурой Скрайвока. Тот все равно выглядел именно так, как выглядит криминальный авторитет, желающий казаться благовоспитанным джентльменом.

— Знаешь, Тул, а времена-то меняются. Все возвращается к тем же порядкам, что царили здесь при моем прапрадеде.

Они шли по богато отделанным коридорам Меланхроматического дворца. Стражи в парадной униформе тоже были мертвы. Жизнь толчками вытекала из их тел, растекаясь по коврам. Воины дома Скрайвоков, вооруженные ничуть не хуже, ибо ничем не уступали настоящей армии, выстроились вокруг здания, готовые ко всему. Скрайвок фыркнул. Это он был здесь главной опасностью.

— Прибери тут, Тул, — приказал он, кинув последний взгляд на труп губернатора. — И созывай совет. Пришло время второго этапа.

Всего несколько часов назад Сферикум служил главным залом для совещаний нострамского правительства. Но сейчас в нем шел совет совсем иного рода.

На зов откликнулось сто семь картелей. Кто-то прислал лишь одного представителя. Иные привели с собой по нескольку десятков вооруженных телохранителей. Между размером делегации и властью, которой обладали ее члены, не прослеживалось никакой взаимосвязи. Некоторые из наиболее могущественных организаций выглядели очень скромно, тогда как слабейшие предпочли поиграть мускулами. На Нострамо все всегда выглядело не тем, чем было на самом деле.

Сферикум расположился в боковой части шпиля Нострамо-терциус, у самого края города-улья. Окно из единой бесшовной стеклянной панели изгибалось по периметру сферы, напоминая формой волны полуночного моря, над которым нависла громада зала собраний. Трещины по краям стеклянных завитков издалека казались бурунами и парящими морскими птицами. Громадная мозаика украшала потолок, рассказывая историю Нострамо с тех самых пор, когда корабли колонистов впервые пронзили слой облаков. Там были и сцены охоты на древних львов, и прекрасные горные пейзажи, и ужасы гражданских войн, и процесс возведения городов-ульев. Ни один из множества неприглядных исторических эпизодов не попал на это произведение искусства Скрайвок находил это забавным, особенно с учетом того, кто сегодня явился в зал. Ни одного из этих людей нельзя было назвать человеком чести. Впрочем, когда власть принадлежала Совету Девяти, дела обстояли точно так же.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация