– Нужен, – уверенно кивнула я. – Но только не сейчас. К Старыгину я пойду одна. А вот когда мы с ним поедем к его подельнику, то я была бы тебе благодарна, если бы ты все так же, потихоньку и не засвечиваясь, поехал за нами. А то мало ли…
– Понял, – уже серьезно ответил Андрей. – А ты уверена, что нет смысла вызвать полицию и накрыть Старыгина на этой дачке?
– Андрюшенька! – прервала я его. – Мы ведь еще точно не знаем – там Вика или нет. Вот когда я в этом удостоверюсь, то я тебе дам знать, и ты позвонишь, куда следует. Договорились?
– Но ведь если этот тип тот самый, который убил двенадцать лет назад охранника и еще одного человека, то тебе опасно будет туда соваться одной, – возразил Андрей.
– А ты думаешь, что Вике не будет грозить опасность, если к даче подъедет целая гвардия захвата? Да он ее тогда без раздумий…
Мельников и я задумались. Конечно же, оба наши плана и предположения были только в наших головах. И как там все на самом деле обстоит, мы не могли знать наверняка. «Поэтому, – думала я, – нужно двигаться вперед, хоть и решительно, но осторожными шагами. Чтобы не навредить Вике. И начать нужно с того, чтобы уговорить Старыгина помочь мне. Перетянуть его на свою сторону, пообещав для него минимальный ущерб в случае, если дело дойдет до полиции и суда».
– Ладно, хватит уже сидеть и думать, – решительно сказала я. – Ты садись в машину и поезжай во двор к Старыгиным. Если что, поедешь за нами и будешь меня страховать. А я свою машину тут оставлю.
Я достала из автомобиля сумочку с собранными мной вещдоками. Андрюха скинул мне на айфон фотографии, которые он сделал сегодня, когда следил за Старыгиным, – там, где он выходит с пакетом из дома, где передает пакеты типу из «Скорой», и остальные.
– Ни пуха, – пожелал мне Мельников, когда я уже направилась к дому Старыгина.
– К черту все эти твои пожелания, – откликнулась я, но Андрей даже не улыбнулся в ответ.
«Переживает, – улыбнулась я своим мыслям. – Ничего, на то он мне и друг, чтобы переживать».
Глава 29
Дверь мне открыла Елена Владимировна. Увидав меня, она отчего-то побледнела и выпалила, даже не поздоровавшись:
– Вы нашли Вику?!
– Здравствуйте, Елена Владимировна, – приветствовала я ее спокойно. – Мне нужно поговорить с вашим мужем. Я знаю, что он дома.
– Да, конечно, – смутилась Старыгина. – Проходите, пожалуйста. Дима… Он прилег. У него голова разболелась. Он так за Вику переживает…
«Ага, переживает, – усмехнулась я мысленно. – Сейчас я еще больше ему головной боли добавлю».
– Я только что из Москвы, – сообщила я хозяйке квартиры. – У меня появились кое-какие важные сведения по поводу Вики, но мне бы очень хотелось поговорить на эту тему не только с вами, но и с Дмитрием Ивановичем.
– Из Москвы, – растерялась Викина мама. – Садитесь, – пригласила она меня. – Я сейчас позову мужа.
Она поспешно вышла в другую комнату и через пять минут вернулась уже со Старыгиным. Я за это время успела включить диктофон – если беседа со Старыгиным пойдет так, как я предполагаю, запись может мне пригодиться.
Дмитрий Иванович недовольно посмотрел на меня и, буркнув приветствие, расположился в кресле напротив. Жена села рядом.
– Мы внимательно вас слушаем, – барским тоном позволил мне говорить Старыгин.
– Дмитрий Иванович, – я спокойно посмотрела Старыгину прямо в глаза, – скажите, вам что-то говорят такие имена, как Владимир Петровский и Андрей Селуянов? – задала я ему вопрос не в бровь, а в глаз, и реакция последовала незамедлительно.
По всей видимости, он ожидал от меня чего угодно, но только не этого вопроса. Старыгин сразу же вышел из состояния барской расслабленности и, выпрямившись, вытаращился на меня. Но потом, по всей видимости, понял, что от меня его реакция не ускользнула, и попытался увильнуть от прямого ответа.
– Какой-то странный вопрос вы, Татьяна, мне задаете. – Он немного поерзал в кресле и попытался вновь принять расслабленную позу, тем самым давая мне понять, что просто так он сдаваться не собирается.
– Отчего же странный? – удивилась я. – Очень даже нормальный вопрос. Конкретный, можно сказать, вопрос.
– Конкретный? – насмешливо поинтересовался Старыгин. – В каком смысле конкретный? Что, эти люди имеют отношение к пропаже Вики?
– По крайней мере, один из них – точно, – кивнула я. – У меня есть подозрения, что к похищению имеет отношение Селуянов. С Петровским же несколько сложнее, так как он уже давно умер…
– А почему, собственно, я должен их знать? – Старыгин хоть и побледнел при упоминании Селуянова и его причастности к похищению Вики, но быстро взял себя в руки и, задавая мне встречный вопрос, насмешливо посмотрел на меня, а потом и на Елену Владимировну, которая не сводила с него взгляда.
– Ну, хотя бы потому, что вы вместе с Селуяновым двенадцать лет назад убили Петровского и охранника на автостоянке ООО «Ратибор».
– Что за чушь вы несете! – возмутился Старыгин и встал с кресла. – Я хочу, чтобы вы ушли из моего дома, – его указующий перст показал в сторону выхода. Но я сидела спокойная, как слон, и только краем глаза наблюдала за реакцией Елены Владимировны на этот спектакль ее мужа.
– Елена Владимировна, – обратилась я к Викиной маме. – Я недавно разговаривала с мамой вашего первого супруга, Татьяной Михайловной. Так вот она мне сказала, что Дмитрий Иванович никогда не был одноклассником Большакова. То есть он наврал вам, когда впервые появился на пороге вашего дома и предложил свои услуги в поисках Сергея Геннадьевича.
Я молчала и наблюдала за реакцией обоих супругов. Старыгин открыл рот, потом закрыл его и молча плюхнулся в кресло, а Елена Владимировна хотя и побледнела еще больше, но ни слова не произнесла, а лишь вопросительно посмотрела на мужа.
– К тому же женщина вспомнила, – удовлетворенная своими наблюдениями, продолжила я, – что примерно через неделю после исчезновения вашего первого мужа к ней приходил еще один «одноклассник» (я пальцами сделала жест, означающий кавычки). Некто Андрей Селуянов, как он себя назвал…
– Это имеет какое-то отношение к пропаже Вики? – растерянно спросила меня Елена Владимировна и нерешительно посмотрела на Старыгина. Тот, довольный ее вопросом, одобрительно кивнул.
– Да, – поддержал он инициативу супруги. – Все это какое-то отношение имеет к Вике?
– Имеет, имеет, – заверила я обоих. – Сейчас и до этого дойдем. Так что, вы вспомнили своего «одноклассника» Селуянова, Дмитрий Иванович? Только вот ни его, ни вас почему-то Татьяна Михайловна не вспомнила. Хотя все школьные годы своего сына она состояла в родительском комитете класса и даже всей школы. Но вернемся к восемнадцатому августа того года. – Я многозначительно посмотрела на Старыгину, но она, словно завороженная, все время пялилась на своего муженька. – В тот вечер один ваш подельник, скажем так, по валютному бизнесу решил вас кинуть и смыться с денежками, которые вы втроем наворовали примерно за год до этого. Три миллиона зеленых! – Я с восхищением в голосе произнесла эту цифру и увидала, как Старыгин снова нервно заерзал в кресле, но промолчал. – Жалко было просто так расставаться с такими-то деньжищами, а?
