Прижимаюсь лбом к прохладному оконному стеклу, кусая щеки изнутри.
Мозг же мазохистски подкидывает урывки фраз вчерашних разговоров:
«Подумай о будущем».
«Твой отец готовит покушение».
«Вы оба можете погибнуть».
«Я знаю, что нужно делать».
Глава 36
— Дома кто-нибудь есть? — Забегаю в гостиную, на ходу снимая куртку. — Мама, пап!
Кружусь вокруг своей оси, запрокинув голову к лестнице. Судя по тому, что все машины в гараже, кто-то из родителей точно должен быть дома.
Стряхиваю с головы капли, которые минуту назад еще были снежинками. Декабрь в самом разгаре. За городом так вообще уже сугробы по колено. Удивительно, если честно, такие настоящие зимы у нас случаются нечасто.
— Эй, ро-ди-те-ли! — ору уже по слогам и взбегаю на второй этаж.
Сонная Вишня, едва перебирая ногами, вышагивает мне навстречу, выкрикивая протяжно-недовольное мяу!
— Вы тут все уснули, что ли? — Беру кошку с пола и направляюсь в родительскую спальню.
Стучу в дверь.
— Катя? — такая же, как и Вишня, сонная мама открывает дверь. Зевнув, пропускает меня в комнату. — Я два часа назад только прилетела.
— Вечером же должна была.
— Рейс задержали, — снова зевает.
— Прости. — Ставлю кошку на кровать, и та мгновенно сворачивается клубком. — А папа?
— На работе. Ты в гости или с ночевкой?
— На кофе, вообще, но, наверное, поеду.
— Да конечно, — мама недовольно цокает языком и плывет к гардеробу. Надевает поверх длинной шелковой сорочки халат и вдевает ноги в тапки. — Пошли пить кофе.
— Блин, прости, если бы я только знала, что ты спишь, — сую руки в карманы сарафана.
Мама касается моей головы в поглаживающем движении. Улыбается.
— Как я по тебе соскучилась, — вздыхает. — Так редко заезжаешь. Совсем выросла.
— Ну мам, — беру ее под руку, и мы спускаемся на кухню. — Я почти каждый день звоню.
— Звонишь, конечно. Как у тебя дела вообще?
Мама отодвигает для себя стул и полушепотом просит домработницу принести нам кофе.
— Супер. С учебой отлично, с работой тоже. С Даном лучше быть не может, — усаживаюсь за стол.
— Я очень рада. Видела рекламу. Моя ты звездочка.
От маминых слов по телу разливается тепло. Я люблю бывать у родителей. Здесь я всегда ребенок. Здесь меня всегда ждут. Это ощущение никогда и ничто не заменит. Никогда-никогда.
Расчувствовавшись от эмоций, даже немного отворачиваюсь, чтобы смахнуть слезу.
Мама тем временем кладет мне на тарелку кусочек штруделя.
— Я хотела спросить еще… Может, у вас на лейбле кто-то клип планирует снимать? Я бы поучаствовала в массовке… — закидываю удочку.
Да-да, я пользуюсь привилегиями своей семьи. Иногда.
— Я подумаю, поговорю с ребятами, — мама улыбается, а потом так внимательно на меня смотрит, что я даже жевать перестаю.
— Чего? Мейк поплыл?
— Нет. Я спросить хотела.
— Спрашивай. Если что, мы предохраняемся, — хихикаю, и мама закатывает глаза.
— Спасибо, что посвятила, конечно. Но я о другом. Твой Данис знает, что у его отца есть брат?
— Не знаю, — жму плечами. — Мы не говорили об этом никогда. А что?
— Это Юра.
— Юра? Какой, стоп… Твой звукач? То есть саунд-продюсер лейбла?
— Да.
— Я думала, они однофамильцы.
— Я тоже так думала долгое время, но мы с папой немного покопались…
— Мама! — осуждающе на нее шикаю. — Я же просила никуда не лезть.
— Мы и не лезли. Случайно выяснилось.
— Ты минуту назад сказала, что вы «покопались»! Рассказывай уже.
Юра — мамин партнер. Очень классный чувак. Веселый. Я бы никогда не подумала, что они и правда с Даном родственники. Но если это реально так, то выходит, что кроме отца мудака у Кайсарова есть крутой дядька. Это же классно. Только… Почему они не общаются?
— История мутная. Я с Юрой поговорила, в общем, когда у его брата убили жену, маму Даниса, Юра уже с ними не общался. У них большая разница в возрасте плюс полярные интересы. Юра жил с мамой, Герман — с отцом. Воспитание тоже разное. Близки они никогда не были.
— И?
— В общем, в ту ночь в доме были только жена и ребенок. Мальчик выстрелил в одного из нападавших.
— Мама, не тяни.
— А попал в мать.
— Что?
Прищуриваюсь, пытаясь изо всех сил переварить услышанное. Покрываюсь россыпью колких мурашек, стискивая пальцы в кулаки.
Выходит, что Данис случайно попал, боже…
— Бабушка Дана, Юрина мать, хотела забрать ребенка себе после всего. Ему требовалась реабилитация и помощь психиатра. Но Герман не позволил.
— Почему?
— Не знаю, Катя, но этот человек…
Сталкиваюсь с мамой взглядами. Я чувствую, что она хочет сказать. Не нужно быть телепатом.
Поджимаю губы, внутренне умоляя ее не выносить вердиктов.
Пожалуйста, мамочка, не нужно. Прошу тебя…
— Данис не такой, как его отец, — шепчу, отлично понимая, к чему она клонит.
— Нет. Конечно нет, милая, — успокаивающе обхватывает мою ладонь. — Но его отец всю жизнь вымещает злость за жену на ребенке. Это факт. Мальчику нужна была помощь, которой у него не было. Он хороший парень, но ты же понимаешь…
Открываю рот, но мама перебивает:
— Ты это прекрасно знаешь, Катя. То, что происходит внутри этой семьи, ненормально. Тот, кем является отец Дана, — тоже.
— К чему ты клонишь?
— Пока вы вместе, ты в опасности, и я очень за тебя боюсь. Они — угроза.
Так она завуалировала свое мнение, что Дан, возможно, псих? Что тот ужас в детстве сделал его чокнутым?
— Мама… Пожалуйста, — опускаю голову и просто не знаю, что дальше делать. — Я не могу его бросить. Не хочу. Никогда.
— Катюша…
— Не надо, мам. Хватит. Давай просто сменим тему.
Я думала, что все улеглось. Что родители приняли мой выбор, что смирились, но они просто затаились. На время. Лицемерили, лгали мне в глаза. Притворялись хорошими все это время?!
— Катя, давай мы не будем ругаться сейчас, ладно? Я, как любая мама, переживаю за своего ребенка. А еще знаю, что вы собираетесь лететь в Париж.
