Старуха скрипуче рассмеялась.
– У меня много ответов, но они не обязательно верные. Лезия недостойна доверия и безумна. Другие сестры боятся ее и того, что она говорит. Даже Верховная Мать не знает, что делать… Но Харишка слишком сильно ее любит. Наша драгоценная Верховная Мать пала жертвой мягкости чувств.
Джессика продолжала твердо стоять на своем:
– Меня доставили к Верховной Матери вопреки воле. Орден сестер угрожал карами моей семье, если я откажусь от сотрудничества. Я вынужденно нарушила слово, данное герцогу, а Бинэ Гессерит потребовал, чтобы я доказала лояльность. Я встретилась с Лезией, как мне приказали, в качестве жертвы, брошенной волкам, но она не убила меня, как убивала других. – Она возвысила голос, но все же смогла сдержать закипавший в ней гнев. – Чего еще вы хотите от меня? Мне надо еще раз встретиться с Лезией? Тогда доставьте меня к ней.
Из-за вуали раздался короткий смешок.
– Лезия уже не в состоянии отвечать на вопросы.
Джессика мгновенно насторожилась.
– Что ты хочешь сказать?
– Она впала в кому, а может, вызвала ее искусственно. Очень скоро нам придется от нее избавиться.
Эта новость вызвала у Джессики головокружение, она словно поплыла.
Мать Квизаца вновь заговорила, не скрывая сарказма:
– Лезия обладала уникальными способностями, но иметь их – не значит представлять собой какую-то ценность. Теперь она наилучшим образом может послужить Ордену сестер, умерев.
Женщина под вуалью отступила к двери и вышла. Когда ее темный силуэт исчез, в камере стало светлее, словно гостья унесла мрак с собой.
* * *
Когда какая-либо форма жизни осознает, что умирает, может произойти замечательное явление. Некоторые растения распускают роскошную листву и цветы, а потом увядают и гибнут. Это последний торжествующий момент их красоты в полном вызовов жизненном цикле. Животные могут ощутить финальный прилив бурной энергии. То же бывает и с людьми, если у них хватает внутренней силы исполнить это.
Из научного исследования Древней Земли; обнаружено в архивах Бинэ Гессерит
Лезия полностью овладела своей вселенной; ей грезилось давно прошедшее: ее, юную и прекрасную девушку, послали соблазнить важного аристократа, чтобы Орден сестер мог контролировать его потомство. В разбитом на тысячу кусков кривом зеркале ее мозга вновь возникла картина роскошного дворца; она шагала по ступеням террасы в тончайшем пеньюаре, всем телом ощущая прохладный ночной воздух. Осознавая работу всех, даже самых тончайших волокон своего тела, она понимала, что носит ребенка, такого, какой нужен Ордену. Подняв голову, она увидела трепещущий наверху ярко освещенный флаг Великого Дома. На полотнище горделиво красовался герб – морская раковина в лучах восходящего солнца. Сейчас она уже не помнила, как звали того аристократа и из какого семейства он происходил…
Лезия нашла способ скрыть беременность от аристократа и от его слуг – точно так же поступала она и в других случаях. Когда пришло время родить, она нашла предлог, чтобы отбыть на Уаллах IX. После этого она уже никогда не видела того благородного джентльмена. Она получила то, что требовалось ей и Ордену сестер.
Но они продолжали брать и снова брать…
Так Лезия смогла зачать пятерых детей, и эти успехи являлись залогом ее продвижения в иерархии ордена – она стала Преподобной Матерью, а затем и Матерью Квизаца – в награду за все, что сделала.
В своем удивительном сне Лезия стояла на памятной террасе, вспоминая удачную миссию. В то головокружительное для нее время она едва не лопалась от гордости, хотя и скрывала это от вышестоящих Сестер. Она знала уже тогда, что никогда не забудет те славные и счастливые времена. Теперь, спустя целую вечность, она завернулась в эти теплые воспоминания, как в удобное одеяло. Ей не хотелось, чтобы это когда-нибудь кончилось. Если бы она могла потеряться в грезах и никогда не возвращаться в ужасную предательскую реальность, в которой Орден так бесчестно с ней обошелся…
Но в крови ее циркулировали сильные лекарства: садистки-медсестры беспрестанно кололи ее; эти палачи пытались выжать из нее больше, еще больше, еще и еще, хотя она, Лезия, уже пустила свою жизнь под откос ради них… и погубила множество других судеб. Они заслужили то, что получат в будущем, и зачем ей пытаться это изменить?
Лезия поняла, что пробудилась, а чудесный сон померк; несмотря на все усилия, она остро ощущала, что заточена, привязана к койке и окружена наблюдательными окнами, трубками, капельницами и мониторами. Лежа на спине, она наблюдала мелькание цветных точек на потолке, в котором отражались мигающие огоньки мониторов.
Они думают, что я все еще в коме, но я в сознании. Они знают, что у меня случилось кровоизлияние в мозг, но я вылечила его.
За последние дни, когда Лезия, по видимости, утратила всякую связь с миром и перестала представлять угрозу, медицинские сестры осмелели и потеряли бдительность. Они без страха приближались к ее ложу, уверенные, что она не проснется и не причинит им вреда. Они думали, что она ослабла, потеряла былую силу.
Но теперь она могла в любую минуту открыть глаза и сковать их своим непререкаемым Голосом. Они даже не подозревали, насколько сейчас близки к внезапной и ужасной смерти. Они это заслужили…
Притворяясь, что она еще в коме, она посылала ложные данные через датчики мониторов, вводя в заблуждение медицинский персонал, и это оставалось нелегкой задачей, несмотря на безупречное умение регулировать биохимические процессы в собственном организме. Даже сильный человек не может вечно сопротивляться неизбежному, а смерть уже манила ее.
Лезия пыталась предостеречь сестер, хотела отвести надвигающийся кризис, даже пыталась помочь Джессике, пусть и весьма своеобразно. С ней кончено. Кончено! Но она добьется еще одной победы над Бинэ Гессерит, за то, что орден сделал… и за то, что он отказался делать. Как много в жизни неизвестных переменных, как много опасностей.
Потеряв всякое представление о времени, она решила сдаться и просто ускользнуть из жизни, решила покинуть мир утром. Она хотела навсегда уйти в уютный, манящий и приветливый сон, который сможет разделить со многими другими, в место, где обретет покой и удовлетворенность своими свершениями. А она прожила жизнь ярко.
Едва заметно повернув голову и чуть-чуть приоткрыв глаза, она увидела, что у наблюдательного окна стоит только одна сестра, но следит она за Лезией весьма невнимательно и даже, кажется, клюет носом. Сестра Джиара. Если состояние Лезии ухудшится, то включатся системы тревоги, вой которых способен разбудить мертвого, но Лезия усилием воли поддерживала нормальные параметры своей жизнедеятельности. По показаниям приборов она страдала только от нарушения мозгового кровообращения, и с жизнью ее связывала только тонкая ниточка.
Многие люди, пользуясь добрым здоровьем, всю жизнь живут, словно в коме, совершенно не понимая и не видя, что происходит в окружающей их вселенной. Например, как вот эта Джиара… Чувствуя превосходство над другими, над всеми, с кем сталкивала ее судьба, Лезия предпочитала одиночество. Это позволяло ей быть грубой и отталкивать от себя других. Она всегда могла уйти во внутренний мир и превосходно себя в нем чувствовать. Вот и теперь собиралась опуститься в самые сокровенные его глубины, чтобы никогда не возвращаться. Рассматривая мощное течение своих мыслей, Лезия недоумевала: будет ли ей не хватать ее самой? Это походило на дзенсуннитский вопрос в вопросе.
