Питер был заинтригован.
– Что это за план, милорд барон?
– Не сейчас, Питер. У меня есть тайны даже от моего ментата, но ты сможешь помочь позже. Можно гарантировать, что мы нападем на врага по всем фронтам, через каждую оставленную открытой потайную дверь. Все, за исключением открытого военного нападения, над которым можно подумать после. А теперь помогите мне принять душ.
Барон поправил антигравитационную подвеску и направился в широкий проем, ведущий в душ. Раббан и бракованный ментат пошли за ним, а за ними двинулись еще три раба. Все они вошли в обширное душевое помещение, снабженное насосами возврата воды и коллекторами влаги. Рабы бросились раздевать барона, а Питер и Раббан стояли чуть поодаль. Воздух насыщала влага, а у Раббана текли слюнки от предвкушения того, что он сделает с Гарни Холликом.
Когда барон принял душ и рабы растерли его полотенцами, Питер подумал, не попросить ли дополнительное вознаграждение за поимку Гарни. Ему уже гарантировали несколько месяцев жизни – это передышка, но ментату хотелось большего.
Рабы одели хозяина, привели его одежду в безупречный порядок, и в таком свежем виде барон снова предстал перед ментатом и племянником. Он покосился на чехол с инструментом в руках Питера.
– Возьми бализет с собой, пусть Холлик споет ради сохранения жизни.
– Но бализет сломан, – недовольно пробурчал Раббан.
– Это вы его сломали, – пробормотал Питер. – Он поврежден, но не уничтожен.
Барон рассмеялся.
– Какая разница, Питер? Моему племяннику медведь наступил на ухо.
Раббан грубо вырвал инструмент у ментата.
– Я заставлю великого Холлика унижаться и петь, унижаться и петь. Может, для начала я отрублю пальцы, которыми он перебирает струны, а потом заставлю петь на разные голоса.
– Да, да, делай, что угодно, это твоя награда, – сказал барон, повернулся к де Врие и покосился на трех рабов, помогавших ему одеваться. – Ах да, у меня есть подарок и для тебя, Питер. Я знаю, как ты обожаешь мокрые дела. Эти рабы твои, попрактикуйся на них, если хочешь.
Они с Раббаном ушли, оставив ментата наслаждаться призом. Де Врие достал стилет, который всегда носил с собой. Рабы изумленно открыли рты, когда барон, выходя, наглухо захлопнул дверь спортивного зала. Питер де Врие готовился сбросить с плеч груз напряжения.
* * *
Если оказываешься в змеином гнезде, то наилучший способ выжить – это стать змеей.
Руководство ассасинов
Герцог Лето чувствовал себя не на своем месте, как в Кайтэйне, куда он явился ради политики, но здесь его ожидала игра совсем иного рода, намного более опасная.
Пока Якссон Ару перевозил Лето с одного пересадочного пункта Гильдии на другой под прикрытием фальшивых удостоверений личности и проездных документов, Лето чувствовал себя заложником с повязкой на глазах. Он не имел ни малейшего представления, где они находились, но понимал, что, скорее всего, предводитель мятежников делал это умышленно.
В месте, которое предположительно являлось пунктом назначения, они покинули лайнер на борту небольшого частного судна без опознавательных знаков. По пути к планете Лето отметил, что в отличие от целой флотилии, покинувшей носитель над Иссимо III, здесь из чрева огромного корабля Гильдии отчалил только их челнок. Планета была маленькая и ничем не примечательная; на темной стороне Лето не увидел ни одного огонька, ни одного признака цивилизации. Челнок пролетел над освещенной стороной и начал снижаться над обширной степью, в которой там и сям были разбросаны озера и редкие гряды холмов.
– Это Носсус, – пояснил Якссон потеплевшим голосом. – Я не испытываю по нему ностальгии, как по Оторио, но пытаюсь сделать его местом, достойным гордости. Отсюда мы сможем достичь величия, Лето Атрейдес.
– Вы очень амбициозны, – заметил Лето.
Якссон улыбался, когда они пролетали над крестьянскими поселками, разбросанными по равнине. Он рассказал, что предки местных жителей прибыли на Носсус очень давно и утратили здесь всякую связь с Империей и с человеческой историей.
– Но если аборигены совершенно не интересуются политикой, то для членов Союза Благородных, собравшихся здесь, очень важны наши действия.
Суденышко наконец приземлилось между несколькими другими такими же корабликами посреди обширного поля неподалеку от большого еще не достроенного здания. Его возводили в замковом стиле, но с деревенским колоритом за счет использования очищенных от коры бревен. Во всем проступала грубоватая новизна, заменившая помпезную древнюю архитектуру. Часть дома уже закончили, осталось только достроить флигели.
Якссон, довольно улыбаясь, вышел из челнока. Раскинув руки, он с удовольствием вдохнул сухой теплый воздух.
– Вы видите только начало. Посмотрите туда – я уже посадил оливковую рощу. – Он указал рукой на геометрически правильные ряды растений, каждое из которых было помечено табличкой и обильно поливалось водой. – В нашей семье старая оливковая роща на Оторио считалась священной. Те деревья росли в поместье сотни лет. Эти тоже вырастут большими и крепкими. Они проживут дольше Империи Коррино. – Он улыбнулся. – Идемте.
Лето только теперь ощутил противоречивость натуры мятежника. Он не являлся воплощением злодейства. Его разрушительные планы отличались хорошим расчетом и продуманностью и имели ясные цели, которых Якссон стремился достичь любой ценой. Нет, Ару не злодей – он просто ошибался, но делал это величаво. Он заблудился. И здесь, находясь рядом с ним, герцог получил шанс остановить его, если сумеет сохранить маскировку.
Когда Лето посмотрел на другие корабли, замершие на посадочной площадке вокруг уединенной штаб-квартиры Союза Благородных, он с удивлением обратил внимание на большой фрегат, стоявший отдельно от других судов. С фрегата сняли двигатели и содрали обшивку, оставив только остов, похожий на скелет кита, – Лето однажды видел такой на Каладане, на берегу океана. Даже угадывались линии фюзеляжа.
– Выглядит как императорский фрегат, – сказал герцог и задал вертевшийся на языке вопрос: – Вы строите его для диверсий? Чтобы проникнуть на Кайтэйн незамеченными?
– Мы его не строим, Лето, мы его разбираем, хотим ободрать так, чтобы его никто и никогда не узнал, – с усмешкой ответил Якссон. – Мы воспользовались паникой в столице и умыкнули его с Кайтэйна со всей возможной быстротой.
Улыбка стала шире. Кажется, он ждал, что Лето сам догадается, что это за судно.
– Императорский фрегат… – сказал Лето, осмотрев остов. – Судно с сокровищами. Я видел кадры атаки на дворец.
– Вы видели макет, нагруженный взрывчаткой, а не монетами. – Предводитель мятежников засмеялся. – О, я добавил туда некоторое количество соляриев, чтобы их потом нашли среди обломков. Никто ничего не заподозрил.
Они остановились перед корпусом имперского корабля, и Лето представил его себе в первозданном виде, с эмблемами Дома Коррино и трюмами, наполненными сокровищами.
