– Да кто тебе сказал?!
– Все… И в книжках… И в кино… И Ритка…
Илья едва не рассмеялся, до того ошеломленным выглядело Тайкино личико. И несчастным.
Однако он побоялся все испортить и сурово произнес:
– Я смотрю, у тебя в голове настоящая каша. Давай разбираться!
– Давай…
Илья почесал затылок и подумал, что младшая сестрица никогда не задает легких вопросов. А уж этот…
Елки, он и сам-то толком не знает, что такое любовь! По книжкам разве. В первом приближении. Объяснить Тайке, почему нельзя влюблять насильно, – почти невозможная задача. С другой стороны, не боги горшки обжигают. Надо попробовать. Тем более Тайка сидит с открытым ртом и нетерпеливо ждет.
Неожиданно Илья улыбнулся и вкрадчиво поинтересовался:
– Кто тебе в классе больше всех не нравится? Из мальчишек, я имею в виду.
– В моем? Из мальчишек? Не нравится?
Илья кивнул.
– Н-ну, наверное, Витька Матусевич.
– Почему?
– Он толстый, вредный, ябеда… – Немного подумав, Тайка твердо закончила: – И вообще – он препротивный!
– Значит, – насмешливо посмотрел на сестренку Илья, – ты бы его не смогла полюбить? Вашего Матусевича?
– Ты что?! – У Тайки от возмущения даже слезы высохли. – Да никогда!
Илья с ехидством бросил:
– А если через колдовство? Ну, кто-нибудь еще такой умный нашелся бы и заколдовал тебя? Как сделала ты. Тогда как? Полюбила бы?
Тайка с откровенным ужасом уставилась на старшего брата и убито пробормотала:
– Н-не знаю.
– Полюбила бы, – с удовлетворением отметил Илья. – Куда бы ты делась!
Тайка сморгнула с ресниц слезинки. Илья серьезно сказал:
– Вот только это уже не совсем ты была бы. Понимаешь?
– Нет, – едва слышно отозвалась девочка.
Илья хмыкнул и пояснил:
– Ты-то не способна его любить? Сама, я имею в виду. Так?
– Та-ак.
– Значит, полюбишь его уже не ты, а другая. Та рыжая девчонка, которая полюбит вашего препротивного Матусевича, тобой быть никак не может. Дошло, нет?
Тайка кивнула и размазала рукавом свитера упрямо выступавшие слезы. Говорить она была не в состоянии. Перед глазами девочки стояла страшная картина: они с Витькой Матусевичем сидят за одним столом и шепчутся. Голова к голове. Как Петька с Валькой. Толстый Матусевич, от которого вечно неприятно пахнет, дышит прямо ей, Тае, в лицо. И не отстраниться. Не оттолкнуть его. Она же влюблена!
– Что в таком случае получается? – строго поинтересовался Илья. – Ты людей в марионеток превращаешь? В кукол на ниточках? И это называется «делать доброе дело», да?
Тайка громко всхлипнула. За дверью завозилась, закаркала встревоженная Марфа. Ворона даже попыталась открыть дверь, бросаясь на нее грудью, но не смогла, – та оказалась для нее тяжеловата.
Илья постарался не обращать внимания на поднятую в коридоре возню и сурово продолжил:
– Как с тобой жить дальше прикажешь? Мне, например, совсем не улыбается иметь сестру-ведьму. – Он раздраженно хмыкнул. – Мало ли, что ей в голову завтра взбредет?!
– Но я тебя люблю, – убито прохлюпала Тайка. – Я тебе ничего плохого бы не сделала. Никогда. Честное слово.
– Хорошего тоже, – отрезал Илья. Он немного помолчал, потом сердито сказал: – Я вовсе не хочу, чтобы в мою жизнь вмешивалась ведьма, поняла? Я сам хочу ее прожить. Сам! Как и Ритка. – Илья сдвинул брови. – Думаешь, она обрадуется, узнав про Игорька?
– А р-р-разве нет?
– Дурочка! В лучшем случае оскорбится!
Тайка ошеломленно затихла. Перестала плакать и снова задумалась. Илья угрюмо буркнул:
– Получается, ты не веришь, что в Ритку кто-нибудь сможет влюбиться. САМ! Без сопливых. Вот скажи: она что, уродина?
– Н-нет…
– Идиотка набитая?
– Н-нет…
– Так зачем же ты влезла?!
– Но ведь Савченко ей нравился… – И несчастная, окончательно запутавшаяся Тайка уже взахлеб заревела.
– Балда, – констатировал Илья. Он усмехнулся, сел на диван. Взял рыдающую сестренку на колени и мягко пояснил: – Пойми, сегодня Ритке нравится Савченко, а завтра она уже всерьез – понимаешь, всерьез! – полюбит другого. И этот другой, может, ее судьба. Настоящая! А ты лезешь и все портишь. А вдруг они из-за тебя уже разминулись?
– Кто? – Тайка благодарно прижалась к широкой груди брата. – Ритка с судьбой?
Илья кивнул и вытер Тайке мокрые щеки. Потом серьезно сказал:
– Хорошо, если ты ничего не напортила. В эти дела лезть нельзя, понимаешь, малыш? Каждый должен жить своей жизнью. Своей! Подсказать, помочь – это пожалуйста, но заставлять… Заставлять – последнее дело!
– Ага, ясно.
Девочка сидела на коленях у старшего брата и о чем-то лихорадочно размышляла. Илья не мешал. Он ждал. Наконец Тайка тяжко вздохнула.
– Я больше не хочу быть ведьмой. Правда-правда. – Она робко подняла глаза на брата и прошептала: – А если я стану прежней, ты снова будешь меня любить?
– Конечно. – Илья кашлянул, скрывая улыбку. – Я пока и не переставал. Иначе бы так не дергался, сама понимаешь.
Тайка чихнула и сползла на пол. Нежно погладила брата по щеке и очень серьезно произнесла:
– Хорошо, что ты мне все сказал. Хорошо, что я еще не ведьма. Я ведь только-только училась. Делала все, что бабуля велела. А теперь не буду. Честно-честно. – Девочка вдруг оживилась. – Подожди немного! – И исчезла из комнаты.
Илья расслабленно откинулся на спинку дивана. Он чувствовал невыразимое облегчение. Казалось, идиотская история подошла к концу и не нужно больше ломать над ней голову.
«А может, проще вообще все забыть? – рассеянно подумал он. – Через месячишко-другой сам над собой посмеюсь…»
В комнату вихрем влетела Тайка со знакомым сверточком в руках и весело, освобожденно закричала:
– Вот, держи! Тут кольцо и все-все остальное! – Возбужденно приплясывая на месте, Тайка затараторила: – Без кольца мне с бабулей не связаться. Никак. Без кольца – я обычная девочка и ничего пока не умею. Правда, здорово?
– Правда, – вполне искренне подтвердил Илья и осторожно взял сверток.
Тайка с надеждой посмотрел на брата.
– Теперь мне можно к компьютеру?
Илья рассмеялся и махнул рукой.
– Можно!
Он проводил взглядом мгновенно выпорхнувшую из комнаты младшую сестру и пошел одеваться. Проклятый сверток буквально жег Илье руки!
