– Рома, там какой-то следователь на проводе. Олега спрашивает.
– Скажи, что он в длительной загранкомандировке.
– Я сказала. Он спрашивает, кто за него?
– Хорошо, соедини. Только не называй ни имени, ни должности…
В трубке раздаётся довольно молодой голос:
– Следователь Октябрьского УВД Винокуров. Представьтесь, пожалуйста.
– Фёдоров Сергей Владимирович.
– А должность у вас какая, Сергей Владимирович?
– Водитель я…
– А что, никого главнее нету, что ли?
– Так это, улетел начальник. А какой вопрос? Я передам…
– А у вас связь с начальником имеется?
– Так только улетел вчерась. Какая связь?
– И далеко улетел?
– В Австралию.
– Да, неблизко. А вы давно работаете в компании?
– Я-то? Два месяца.
– А кто-нибудь есть, кто дольше вас работает?
– Нету. А какой вопрос?
– Вам что-нибудь известно про контракты с Польшей?
– Чьи контракты? Зачем?
– Ну, у вашей компании имеются контракты с Польшей? Вы же совместное предприятие. Вы слышали что-то про зарубежные контракты вашей компании, в частности с Польской Народной Республикой?
– Не слышал. В Польшу не ездили, только по Москве…
– А где живёт Фролов, вы знаете?
– Ну, это, а как же! На Ленгорах. Здоровый домина, с башнями…
– Адрес какой там?
– Какой адрес? Я же говорю: МГУ на Ленгорах. Как смотровую проехали – и налево…
– Ладно, всё понятно. Телефончик мой передайте Фролову, как только сможете. Пусть сразу позвонит… – Следак продиктовал номер, и Ромка с облегчением положил трубку. Он ещё какое-то время после разговора чувствовал себя придурковатым.
Это было неприятное воспоминание. Также тяготила ответственность перед дядей Сашей: если что-то пойдёт не так – чеченцы не будут разбираться, кто прав, кто виноват. Это он чётко себе представлял, поскольку два года ел и спал с ними бок о бок и хорошо знал менталитет. Для чеченца не существует полутонов – ты или враг, или друг, результат либо есть, либо нет, никакие объяснения его не интересуют. Но что может пойти не так? Олег заверял, что это деньги КПСС, деятельность которой запретили, и поэтому партия сама не может распорядиться собственными средствами, а СП «Премьер» имеет на это полное право как коммерческая организация. Правда, не совсем понятно, причём тут чеченцы и шестисотые мерседесы… Захотелось отвлечься от мрачных мыслей, и он стал представлять, что купит на полученную комиссию. Во-первых, новенькую трёшку БМВ, они такие стильные – глаз не оторвать. Представил, как подъедет к общаге, все рты поразевают. Да что там общага, куда бы ни подъехал – все девчонки его будут! Вот Олег не умеет толком распорядиться деньгами, живёт с одной Наташей – и что он в ней нашёл? Во-вторых, Ромка решил купить трёшку на Фрунзенской набережной. Не то чтобы ему очень хотелось квартиру, его и общага вполне устраивала, но так, для порядка уже нужно было где-то приземляться, всё-таки не мальчик – двадцать пять как-никак! А потом, никто не мешает жить в общаге и иметь квартиру… Дальше машины и квартиры фантазия не простиралась, материальные блага никогда не были в числе его приоритетов. Ещё через минуту он спал, не раздеваясь и не потушив свет.
Когда дядя Саша узнал, что Олег улетел в Австралию, он был в ярости. Ромка спокойно перенёс вспышку гнева, сказал, что за товарища не отвечает, и передал разговор с Головчиным, добавив, что не берёт на себя никаких гарантий: хотите – отправляйте деньги, не хотите – не отправляйте. Это была бесполезная ремарка, поскольку за такую сумму, случись что, будут карать и правых и виноватых – до кого дотянутся. Только теперь ему стал понятен хитроумный план Олега – отсидеться максимально далеко, если произойдёт накладка, или вернуться как ни в чём не бывало, если всё пройдёт гладко. Ну что ж, шеф по-своему прав, Ромка должен сам заработать свою долю. Или не заработать…
Через три дня он снова выехал в Питер. Деньги ушли. Его сопровождали четверо молодых чеченцев. Они были улыбчивы, легки и жизнерадостны. Все необходимые документы находились у Ширвани, по всей видимости старшего среди них. Ромка не стал говорить, что знает некоторые чеченские слова. Набор известных ему слов имел довольно специфический характер – несколько ругательств и выражения типа «проходи в ноги», «забери спину», «бери на болевой», «души», а также «бить», «убить» и «справить большую нужду», как будет «малая нужда», он забыл. К счастью, пока ничего подобного в их разговорах между собой не звучало.
Утром были в Питере и не мешкая поехали в банк. Обстановка в банке Ромке сразу не понравилась. Во-первых, не было на месте ни Головчина, ни главного бухгалтера Козловского. Оба неожиданно улетели в командировку в Финляндию.
– Странно, – произнёс Фузеев, который встретил их на вокзале, – вчера оба были. И потом, они никогда не уезжали одновременно, больше ни у кого нет права подписи. Разве что доверенность оставили…
Очень скоро выяснилось, что доверенности нет. Формально оставшийся за старшего пожилой зампред потел и на вопросы отвечал невнятно. Удалось только выяснить, что деньги зашли, но сделать с ними ничего невозможно ввиду отсутствия подписантов. Хорошо, что молодые чеченцы остались в фойе на входе, охрана наотрез отказалась их пропускать по причине поголовной вооружённости, они не стремились к конфликту и спокойно ждали. Ждали денег…
– Послушайте, Яков Соломонович, но я же буквально вчера звонил и разговаривал с Головчиным. Он ничего не говорил про командировку. Сказал: придут деньги, всё сделаем, как положено.
– Молодой человек, я ничего не знаю, у меня нет права подписи, решайте с председателем.
– Да как же я решу, если его нет? Может, можно как-то связаться с ним?
– Я ничего не знаю, меня ни о чём не предупреждали! – Видно было, что Яков Соломонович Гольдберг, всю жизнь проработавший в Ленинградском управлении Госбанка СССР, сильно напуган. А также что он всё знает, но не хочет вообще говорить на эту тему.
– Яков Соломонович, не бывает такого, чтобы банк прекратил свою деятельность. У вас сотни клиентов, тысячи проводок, не может быть, чтобы всё остановилось. Кто-то должен всё это подписывать.
– Я ничего не знаю! – взвизгнул Яков Соломонович в ответ.
– Хорошо. Тогда я скажу тем ребятам внизу, что это вы не отдаёте им их деньги… – Ромка встал.
– Подождите, Роман! – Оказалось, что старик помнит его имя. – Вы можете попробовать решить свой вопрос в нашем филиале на Выборгской. Управляющая на месте, у неё есть право подписи. Только, ради бога, не говорите, что это я вас послал. – На Гольдберга было жалко смотреть, он явно не рассчитывал на подобные ситуации, погнавшись за длинным рублём в коммерческом банке, о чём сейчас ужасно сожалел.
