Стоп, а как я вообще понимаю язык?
«Это исключительно моя заслуга! — гордо объявил Разум. — Здесь я получаю гораздо больше информации о мире — не только образы, звуки и запахи, но ещё могу различать энергетические потоки и скопления. Язык тоже несёт в себе определённый заряд. Эти данные я обрабатываю и выдаю тебе готовый результат. Смысл. Так что с моей помощью ты всё понимаешь».
«Ну да, только с твоей», — томно усмехнулась Тьма.
Ну привет, магия.
«Здравствуй».
Обалденно! Получается, что в этом мире и языки учить не надо? Конгениально!
— Теперь ты! — бабища властно указала тростью на меня. — Я госпожа Домоправительница, можешь обращаться ко мне так. Я заведую всем домом и прилегающей территорией. В этом поместье выше меня только Управляющий!
Она вещала с таким апломбом, будто имела в виду «выше меня только Бог».
— Здравствуйте, — вежливо ответила я. — Меня зовут Аделаида.
— Блаженная, что ли? — сощурилась она. — Говорить умеешь?
— Умею, — уверенности в голосе поубавилось.
— Понаберут убогих, а я потом с ними мучайся! Хватит тут мычать! — яростно пихнула меня тростью бабища. — Одевайся и выходи в коридор!
От неожиданности я растерялась. Получается, что я её понимаю, а она меня — нет? Эй, Разум, что там по энергетическим следам в ответной речи?
«В работе!» — глухо ответил он.
«У него получится!» — заверил Оптимизм.
«Приключения обещают быть весёлыми и небанальными!» — обрадовалась Пятая точка.
«Давайте лучше подчинимся, сдаётся мне, за неповиновение нас могут наказать», — предложила Осторожность.
Я потёрла место на ноге, куда болезненно ткнули тростью.
Из одежды нам выдали только длинные светлые рубашки в пол, поверх них надевались тёмно-серые чехлы-платья на шнуровке и передники чуть более светлого оттенка. На передниках карманы имелись, а вот на платье — нет, и было оно какое-то неудобное. У рубашки тоже ткань грубая, швы толстые, да и размер неподходящий. В итоге она хорошо села только в груди. В остальном болталась, но я затянула шнуровку платья, подвязала передник, и стало вроде получше. В куче на скамье нашла гольфы и ботинки самого маленького размера, которые всё равно оказались великоваты. Бельё по типу панталон решила не брать, хотя выглядело оно чистым. И дело не в эстетике — просто побрезговала.
Закончив, встала в более прохладном коридоре рядом с другими.
«Магии тут больше ни у кого нет. И будет лучше, если мы себя никак не обнаружим», — вкрадчиво шепнула Тьма.
«Вынуждена согласиться, мало ли какие тут правила и законы? А у нас Тьма. Не целительство там какое-то безобидное, а самая что ни на есть тёмная сила», — подала голос Осторожность.
«Просто закройся от них, спрячься ото всех!» — мягким голосом прошелестела Тьма. Я вроде бы попробовала подчиниться, загнать свою магию поглубже и заключить в подобие скорлупы, но точно не могла сказать, получилось или нет. Спросить-то не у кого.
Когда из купален вышли остальные девушки и женщины, в коридоре показалась покрытая испариной Домомучительница. Кружева натужно скрипели, изо всех сил стараясь совладать с рвущимися наружу телесами.
— Ты хоть понимаешь, что я говорю, убогая? — обратилась она ко мне.
Я кивнула в надежде, что кивки тут означают согласие. Хотя вон даже в Болгарии всё наоборот, а это, на секундочку, в нашем мире! Отчаянно хотелось суметь договориться и убедить их в том, что я не умственно отсталая, а просто из другого мира. Видимо, кивок её удовлетворил, потому что она продолжила:
— Хорошо, будешь мыть полы, это не сложно. С таким даже юродивая справится. Все за мной!
«Так, я не понял, о каких полах речь? Мы же вроде как на конкурс невест императора собирались! Причём тут полы?» — озадачился Разум.
«Это конкурс на лучшую поломойку. Она за императора и выйдет. А ты если шо не понял — таки переспроси!» — ухмыльнулся Сарказм.
Мы двинулись по прохладному коридору в ещё более прохладный холл. Влажные волосы мгновенно остыли, а голые ноги под платьем покрылись мурашками.
«Мне тут поддувает как-то неприятно. Разберитесь там!» — сказала Пятая точка.
«Не до тебя сейчас!» — рявкнул Разум в ответ.
По изящной мраморной лестнице нас привели в очень аккуратный кабинет на третьем этаже. Занавески, покрывала на креслах, коврики, подстилка на столе и даже абажуры на лампах — всё было кружевное, в зеленоватых тонах. Сама Домомучительница в этот интерьер вписывалась идеально. Замерла бы на полу — вполне сошла бы за большой мягкий пуфик.
Перед нами разложили семь документов. Естественно, не на русском.
Как насчёт чтения?
«Мимо», — обречённо ответил Разум.
Женщины тем временем одна за другой прокалывали пальцы одним и тем же кинжальчиком и ставили кровавый отпечаток на документ. Подписала только одна, самая младшая, использовала при этом что-то типа грифеля или карандаша без оплётки. Выглядела она немного странно, скорее девочка, чем девушка. На вид ей было лет четырнадцать-пятнадцать.
«Вы хоть представляете, сколько заболеваний сейчас может быть на кончике этого кинжала?» — взвыла Осторожность.
«Мы все умрём!» — заверещала Паника.
«Помолчи! Умрём в любом случае, вопрос только когда. Кто нам мешает подписать карандашом?» — урезонил её Разум.
«Я мешаю подписать!» — тут же вскинулась Осторожность.
Когда очередь дошла до меня, я замерла. Подмахивать непонятно что? Сопротивляться? Так остальные невесты вон подписали!
«Да всё будет хорошо!» — заверил меня Оптимизм.
«Там наверняка ничего плохого нет», — тонким голоском добавила Наивность.
«А ты таки ишо не сдохла после того, что с нами сделал Николаша?» — удивился Сарказм.
«Это просто один плохой пример. Мы ещё встретим свою любовь», — застенчиво ответила Наивность.
«Обязательно встретим!» — горячо откликнулась Любовь.
«Можно просто кого-то симпатичного… с кубиками… и высокого, — эротично зашептала Сексуальность. — А любить его совсем не обязательно».
«Ты вообще откуда вылезла? Замолкни, не до тебя сейчас!» — рыкнул Разум, призывая к порядку.
«Сами виноваты, нечего без трусов разгуливать!» — обиделась Сексуальность и затихла.
— Дай руку! — железной хваткой уцепила меня за конечность Домомучительница. Я отчаянно замотала головой. — Это всего лишь рабочий контракт! Стандартный! — разозлилась она и дёрнула посильнее.
«Стандартный — это прекрасно!» — воспрянул Оптимизм.
«Придурок, мы же не знаем, какие тут стандарты!» — резко ответила Осторожность, и Разум её поддержал.
