– То самое время, чтобы продолжить начатое в джакузи, – мужчина придвинулся к моей спине и обдал жаром разгоряченного тела.
А меня аж передернуло от этого. В голове четко сидела установка, что этот мужчина – тот, кто надо мной издевался, насиловал в машине и держал в подвале, желая мести.
Тигран сдернул с нас одеяло и обнял меня со спины, положив руку на грудь.
– Тебе холодно? – его губы были в сантиметре от моего уха, – Ты дрожишь.
– Да… нет. Да, холодно.
Раздался тихий смешок, а после Алмазов обрушился на меня с поцелуем. Он не спрашивал хочу ли я этого, а молча брал желаемое, сминая мои губы и малейшее сопротивление. В какой-то момент внутри меня даже что-то екнуло, и я робко ответила, коснувшись языком его губ.
И это был, как стартовый выстрел, после которого Тигран перестал сдерживать себя. Одним сильным движением, словно медведь лапой, тот перевернул меня на спину и подмял под себя, нависнув сверху. Я даже испугаться не успела, как его губы снова стали терзать мои в поисках отклика. И ведь нашли. Я, черт возьми, не знаю почему, но снова ответила.
– Вот так, Катенька, – довольно проурчал Алмазов.
Его тело чуть-чуть давило сверху, но большую часть веса он удерживал на полусогнутых руках по сторонам от моей головы. Я словно была в ловушке, где ни с одной из сторон не было выхода.
– Обними меня. Дотронься до меня, Катя.
Послушно подняла руку и вскользь провела по обнаженной спине, чувствуя, как в этом месте у мужчины по коже бегут мурашки.
– Такая холодная, неприступная, с ледяными пальцами. Неужели так холодно? – усмехнулся он краешком губ.
– От тебя идет такой жар…
– Кровь горячая. А ты Снежная королева.
– Просто не встретила еще того, кто растопил бы мое сердце и вытащил из него осколок льда.
– Не стану обещать, что этим сумасшедшим буду я, – криво ухмыльнулся Алмазов, – Ты сама все знаешь о характере наших кхм… отношений.
– Знаю.
– Но то, что я буду твоим первым мужчиной – это факт, – Тигран договорил и вдруг укусил меня за губу, после чего нежно ее облизал и переместился с поцелуем ниже.
Он ласкал мою шею, медленно расстегивая пуговки на пижамной кофте, а я на какое-то время даже расслабилась и получала удовольствие от этого. Все-таки мое тело не было железным, а шея – оказалась весьма эрогенным местом. И все равно я продолжала лежать, как бревно, не делая больше никаких попыток дотронуться до Тиграна.
А он тем временем успел полностью расстегнуть кофту и распахнуть ее полы в стороны, оголяя грудь, которая тут же сжалась под пристальным оценивающим взглядом. Мужчина сразу потерял интерес к шее, сместившись еще ниже. Первое прикосновение его теплых рук к моей холодной коже вызвало очередную дрожь, отчего и так тугие ягодки сосков сжались еще сильнее.
Я словно была сторонним наблюдателем, который не хотел прерывать происходящее. Тигран, глядя мне в глаза, наклонился и медленно накрыл губами одну из вершинок. Горячий язык играл с соском, обводил его и тягуче-сладко сжимал губами.
Внизу живота стало что-то тянуть, вызывая томление и влагу. Стоило признать, что все это возбуждало, несмотря на сопротивление мозга, который до последнего пытался сохранить здравый рассудок. Я рассуждала, что проще будет уступить Алмазову, дать ему то, чего он так хотел, чем жить с занесенным мечом над головой. Эти постоянные намеки на секс меня дико угнетали и пугали, ведь ожидание неизбежного страшнее, чем само действие?
А Тигран тем временем переместился ко второй груди, не забывая ласкать пальцами первую. Я старалась казаться равнодушной, но учащенное дыхание выдавало меня на радость мужчине, который видел хоть какой-то отклик на свои действия. Наверное, останься я абсолютно безучастной, он был бы страшно огорчен или озадачен фригидностью новоявленной жены. А так вон как довольно глаза сверкают.
Даже не знаю, как так получилось, но я случайно не удержала тихий стон, взметнув руки к его голове. Пальцы зарылись в мягкие волосы под довольный возглас Тиграна.
В бедро тут же уткнулось что-то твердое и выпирающее из его легких домашних штанов. Мужчина беззастенчиво потерся своим членом о мою ногу и перешел к активному избавлению меня от оставшейся пижамы.
– Не сопротивляйся, Катюша, – выдохнул в самые губы, – Все равно это случится, так давай немного приблизим удовольствие друг для друга.
А что я? Я была готова. Процентов двадцать меня сами этого хотели, а остальные устали от вечных угроз.
Тигран еще раз поцеловал меня в губы и уложил на подушки, спускаясь невесомыми касаниями к бедрам.
– Что ты собрался..?
– Тшш… Не говори ничего, просто получай удовольствие, Катя, – он бросил обжигающий взгляд и ласково развел мои бедра, устраиваясь между ними.
– Я думала, ты…
– Сначала это.
В каком-то бессилии и внутреннем страхе я откинула голову на подушку, чтобы не видеть как…
– А-а-ах! – касание его языка прямо там отозвалось болезненной пульсацией в животе, – Тигран, это слишком.
– Сейчас будет очень приятно, Катюша. Просто расслабься и, если хочешь, положи свои руки мне на голову. Так ты сможешь управлять моими движениями.
– Хорошо, – я снова подняла руки, запустив их в его шелковистые чуть влажные волосы, – А-а… черт… это.. это!!!
– Приятно, верно? – усмехнулся Алмазов, приподняв голову, – Ты очень чувствительная там. Даже интересно, что будет, если я сделаю так?
Его язык снова закружил вокруг клитора, а ко входу вдруг подобрался палец, собирая влагу и плавно размазывая ее вдоль складок. Я думала меня разорвет в этот момент от образовавшегося в груди напряжения, но самое веселое началось, когда Тигран стал медленно погружать его внутрь, делая неспешные движения вперед и обратно. И он не забывал о ласках ртом, доводя меня до какого-то исступления, когда голова металась по подушке, а бедра двигались навстречу ему.
К одному пальцу добавился второй. Они уже блестели от моих соков, а Тигран был довольным. Он растягивал меня изнутри. Это было на грани легкой боли, но чертовски приятно, если не вспоминать кто это делал со мной.
В один момент я поняла, что больше не могу сдерживаться. Руками прижала его голову и рвано выдохнула:
– Сильнее.
Алмазов понял меня правильно и ускорился, теперь уже втягивая клитор в рот. Его пробивающаяся щетина больно царапала нежную кожу, но это добавляло пикантности моменту.
– Давай, Катюша, кончай на моем языке, – прохрипел он, наблюдая, как моя спина изгибается от удовольствия.
И я сделала это. Выпустила все скопившееся напряжение. Оно покидало меня с протяжным сладким стоном, оставляя за собой судороги от наслаждения. Это было болезненное удовольствие, очищающее разум и душу.
