На шее сомкнулось металлическое кольцо, а меня снова скрутил острый озноб и приступ холода. Я что-то бессвязно лепетала и кого-то звала.
Над моим лицом вдруг склонился Алмазов и довольно требовательно произнес:
– Позови своего мужа, Катя. Попроси о помощи.
– Генрих? – я мало что-либо понимала.
Перед глазами плясали черные точки от слабости, но я протянула руку куда-то вдаль. Туда, где стоял Алмазов и снимал меня на телефон.
– Помоги… Амиров.., – на тот момент я ничего не помнила и просто послушно выполнила то, что приказал мучитель.
Буквально сразу с меня сняли ошейник с цепью и подняли на руки. По размеренным шагам поняла, что мы поднимаемся наверх и возвращаемся в комнату, где я смогу спрятаться среди мягких подушек и хоть немного чувствовать себя в безопасности. Так оно и произошло.
В последующие дни к моему уху несколько раз прикладывали телефон. Я была в том состоянии, когда не могла здраво оценить происходящее и не понимала реальность это или галлюцинации. Из трубки доносился жалобный голос Амирова, который звал меня и просил прощения. В ответ могла лишь мычать, испуганная тем, что мертвец зовет меня к себе.
В таком коматозе я провела неделю. Температуру долго не удавалось сбить, но мне кололи уколы, ставили капельницы, давали дышать с маской и всегда кутали в несколько одеял. В моменты, когда меня совсем лихорадило, и я балансировала между двумя гранями, то всегда чувствовала, как кто-то сидит рядом со мной и держит за руку. Тихий мужской голос что-то рассказывал из своей жизни, делился историями про детство какой-то Марины. Я слушала эти рассказы и порой цеплялась за них, чтобы остаться в сознании.
Но вот опасный рубеж был пройден. Мое состояние улучшилось, и врач, который почти поселился в комнате со мной, радостно выдал, что у меня двухсторонняя пневмония, но я уже иду на выздоровление.
Глава 13
Выздоровление – это, конечно, очень громко сказано. Мне, пожалуй, месяц понадобился, чтобы самостоятельно спускаться из выделенной комнаты на кухню и обратно. И да, теперь я могла свободно перемещаться по дому и участку.
Алмазов, которого я почти не видела и не слышала больше, распорядился, чтобы рядом со мной всегда находился врач-сиделка – молодая девушка Ирина. А вместе с ней и верный помощник Игорек – человек из охраны Алмазова. Один из тех, кто пытался поймать меня в ночном лесу.
В большинстве случаев мы находились в доме втроем. Сам хозяин здесь почти не появлялся с тех пор, как я «преодолела опасный рубеж» и стала задавать неудобные вопросы. Оставленный для охраны Игорь предпочитал отмалчиваться, отводить в сторону взгляд и всячески делать извиняющееся лицо, но интересующую меня информацию, я из него так и не вытащила.
– Катенька, давайте прогуляемся с вами по участку? – Ирина выдернула меня из невеселых мыслей, – Там хорошая погода. Майское солнышко пригревает, и совсем нет ветра.
– Давайте, – согласилась я и стала одеваться. Почему бы не прогуляться, учитывая, что нахождение в доме мне уже опостылело.
Мы вышли во двор и направились к беседке. На улице действительно не было пронизывающего ветра, а солнце слепило глаза, вызывая у меня непрошенные слезы. Следом за нами подтянулся Игорь, выпускающий из вольера четырех доберманов. Эти милые зверюги привычно подбежали к нам, обнюхали и потеряли всякий интерес, предпочитая носиться сайгаком по участку.
– Уже не рычат, – оптимистично прокомментировала Ирина, доставая термос с травяным настоем.
– Привыкли, – еще бы им не привыкнуть ко мне, учитывая, сколько сосисок я перетаскала с кухни для них.
– Вы уже себя лучше чувствуете, – улыбнулась женщина, – Не бледнеете и от слабости не трясет. Сегодня с утра пришли результаты ваших анализов. Все показатели в пределах нормы.
– Замечательно, – пожала плечами, рассматривая верхушки деревьев, среди которых я бежала той ночью.
– Тигран Григорьевич был рад услышать это. Велел передать, что скоро приедет.
– Когда?
– Это он не уточнял.
Я снова пожала плечами. Чувствую, его приезд принесет мне не самые хорошие новости. Мой статус здесь, в этом доме, до сих колеблется между «пленница» и «заложница», что в принципе одно и то же. Если после выздоровления Алмазов планирует снова вернуть меня в подвал и начать все заново, то я не выдержу. К чему было тогда лечить от пневмонии?
– Катя, возьмите. Пейте, пока горячий, – Ирина протянула кружку с настоем и расслабленно откинулась на спинку лавочки.
Где-то час мы просидели на улице и стали собираться обратно в дом. Сейчас я хотела быстро поужинать и уединиться в своей комнате с книжкой. Из развлечений мне были доступны все книги в хозяйской библиотеке и телевизор, по которому ничего интересного не показывали.
Мы уже почти дошли до крыльца, как нам навстречу выбежал собранный Игорь. Он мазнул по нам взглядом и кратко бросил:
– Хозяин подъезжает.
Эта информация немного выбила почву из-под ног. Почему так рано? Захотелось куда-нибудь спрятаться и не попадаться ему на глаза. Ирина же радостно улыбнулась, взбила руками волосы и поправила кофточку на груди, что вызвало у меня нервную усмешку. Она хочет понравиться тирану и чудовищу, который выкупил живого человека, чтобы издеваться над ним. Хотя, она это и так знает. Две недели назад я пыталась ее подговорить, рассказав свою историю, чтобы та помогла мне. Ирина тогда предпочла проигнорировать мои слова, сделав вид, что все хорошо.
Вдалеке на дороге стали видны первые подъезжающие машины. Игорь раскрыл тяжелые кованые ворота и стал дожидаться Алмазова.
– Может, пойдем? – спросила у Ирины, проглатывая в горле ком.
– Катя, будет невежливо вот так уйти, не дождавшись Тиграна Григорьевича, – с укором и горящим взглядом ответила женщина. Все ее внимание занимала движущаяся шеренга машин.
Как бы не хотелось скрыться в доме, но Алмазов уже заезжал на участок. Пять машин. Навороченные Тойоты, напоминающие вездеходные танки, заняли почти всю парковку.
Тигран вышел вслед за охраной. Сразу было видно, что мужчина не в духе. Резкие агрессивные движения, взгляд исподлобья и плотно сжатые губы. На нем была дорогая брендовая одежда и золотые часы, которые почему-то привлекли мое внимание. Красивая эксклюзивная вещь, чья цена превышает стоимость нескольких квартир в Москве. Интересно, он не боится, что их могут оторвать вместе с рукой?
Мужчина почувствовал, что стал объектом моего пристального рассматривания, и обжег непроницаемым взглядом. Было трудно сказать, что он испытывал в тот момент, но точно не радость. Злится, что я гуляю по участку? Так ведь сам разрешил.
Его охрана как-то незаметно рассредоточилась по участку и за его пределами, что на виду остался только Тигран, решительно шагающий к нам. Замершая Ирина даже дышать от восторга забывала, излучая глазами неподдельный интерес и кокетство. Ее жалкие попытки были награждены мимолетным снисходительным взглядом, после чего Алмазов целиком сосредоточился на мне.
